Любая встреча с Христом поражает людей. Если вы не удивлены, то должны спросить себя, действительно ли вы встретились с Христом, действительно ли вы ощутили Его присутствие. Это удивление не необъяснимо, не абсурдно, но вполне объяснимо и рационально. Это то, что происходит, когда естественное встречается со сверхъестественным, относительное - с абсолютным, преходящее - с вечным.
Наше приложение:
Когда люди, охваченные страхом смерти, встречаются с Господом жизни, когда тварь смотрит на своего Творца, отношения несоизмеримы, происходят неожиданные сюрпризы. И эти неожиданности становятся еще более трогательными, когда Господь смиряется перед Своим творением, чтобы послужить ему. И действительно, неожиданности здесь не ограничиваются общим характером вещей, но распространяются и на их конкретные детали.
В случае встречи с самарянкой первым сюрпризом становится сам диалог, который развивается между ними. Христос обращается к самарянке и просит у нее воды для питья. Она удивляется и спрашивает: Как это ты, иудей, просишь у меня воды напиться, а я самарянка? Иудеи не имеют дела с самаритянами.
Удивление двоякое, вернее, многообразное. Как это иудей Иисус должен обращаться к человеку из Самарии? Более того, почему Он должен разговаривать с женщиной, особенно с той, у которой, как Он прекрасно знает, нелегкое прошлое. И, наконец, как получилось, что эта женщина открыла самую глубокую истину мессианского послания?
Любое удивление, которое мы испытываем, всегда связано со встречей с чем-то новым, с проявлением какой-то реальности, какого-то человека, какой-то истины, о которой мы до этого не знали. Другими словами, это некое откровение. Это мы замечаем и в рассматриваемом нами случае встречи.
Самарянка удивлена присутствием иудея, который разрушает барьеры необщения с ее народом и начинает с ней разговор. Он просит у нее воды для питья. Не успевает она оправиться от этого удивления, как сталкивается с другим, еще более сильным. Она слышит, что человек, попросивший у нее воды, сам предлагает воду живую. Но это удивление было вызвано не каким-то новым откровением, а тем, что оно ее озадачило. Господин, - говорит она, - у тебя нет даже ведра, а колодец очень глубокий. Откуда у тебя эта живая вода?
Живая вода означает текущая вода. Вода в колодце не бежит. Следовательно, это не живая вода. Но самарянку озадачивает не это: она все еще думает о воде в колодце. Ее мысли не связаны с бегущей водой. И если бы это было так, она все равно не поняла бы, о чем говорит Христос. С другой стороны, говоря о живой воде, Христос имел в виду не проточную воду, которая на короткое время утоляет жажду, а воду, которая создает в человеке постоянный источник вечной жизни. Воду, которая избавляет от смерти.
Думая, что она поняла слова Христа, самарянка просит Его дать ей эту волшебную воду, чтобы избавить ее от утомительной работы по поиску воды. Господи, - говорит она, - дай мне этой воды, чтобы я не хотела пить и не ходила сюда носить воду. Женщина подумала, что нашла простой ответ на свою проблему. Христос говорил ей о воде, которая проникает в людей и становится источником вечной жизни. Она представляла себе природную воду, которую можно выпить один раз и больше никогда не испытывать жажды, не ходить к колодцу за водой.
Пока люди ограничивают себя мирскими делами, они не могут постичь вечные, трансцендентные истины. Они могут удивляться, недоумевать, поражаться. Они могут даже ожидать волшебных решений. Но они остаются замкнутыми в осязаемом мире, связанными прямыми физическими контактами. Они решают рутинные, повседневные проблемы. Их сознание не идет дальше этого. Их духовные чувства не работают. Даже если они слышат о чем-то, выходящем за пределы непосредственных ощущений, о чем-то, выходящем за пределы вещей этого мира, они воспринимают это в терминах чувств и в мирском ключе. У них действительно возникают вопросы, они испытывают удивление и получают откровения, но они по-прежнему функционируют в пространстве и времени. Они мыслят, постигают и живут, подчиняясь закону смерти и тления.
Препятствием, которое тормозит и останавливает каждую мысль и действие человека, каждое его удивление или откровение, которое он получает, является препятствие смерти. Ни одно откровение, ни одно изобретение, ни одно искусство или философия не могут преодолеть эту преграду. Все, что нам известно или доступно, лежит по эту сторону смерти.Смерть не преодолеть ни логикой, ни аргументами, ни наукой, ни магией. Все это служит мирским целям. Смерть преодолевается чудом, величайшим из чудес - Воскресением. Именно поэтому воскресение Христа - самое глубокое откровение, а точнее, единственно истинное откровение, потому что оно открывает нам совершенно новую реальность. Вот почему каждое из чудес Христа - это знак, то есть стрелка, указывающая нам за порог смерти и тления, к воскресению и вечности.