В нашей культуре подростковый возраст редко проходит корректно. Чаще уже взрослые люди неосознанно повторяют модели своего подросткового поведения, чтобы переиграть или завершить подвисшие гештальты, отыгрывая их с супругами, коллегами, собственными детьми, и, конечно, с психотерапевтом.
Самая частая задача такого поведения - это завершение когда-то неудавшейся сепарации.
Когда такой человек так или иначе приходит в терапию, а таких клиентов у меня очень много, ведь несепарирован в нашем обществе практически каждый первый, его запрос может звучать очень по-разному:
- невозможность выстроить границе и сказать «нет»
- сложности с выбором и принятым решений
- раздражение и злость на родителей (свекровей, тёщь…)
- созависимые отношения, треугольники, измены (как способ сепарации, кстати)
- отсутствие собственных смыслов и целей, непонимание себя
- выгорание и различные виды зависимостей (в том числе и химические)
- неврозы, нарциссизм, инфантилизм, синдром «самозванца», постоянные неудачи и самосаботаж
- …и ещё многое и многое другое
Уже очень в терапевтической работе быстро становиться понятно, в чём корень затруднения клиента. И тут не поможет краткосрочный консультационный формат или коучинговый подход. Предстоит работа по сепарации - очень, на мой вкус, красивый терапевтический процесс становления личности.
Что происходит внутри такого процесса? Опытный терапевт создаёт качественное поле работы, и уже очень быстро клиент начинает проявлять себя таким какой он есть, со своими привычными моделями поведения (здесь не идёт речь о нарцисических клиентах - это отдельная работа со своими особенностями взаимодействия), а терапевт своим опытом и чувствительностью это быстро замечает.
Клиент начинает вести себя с терапевтом так же как ведёт себя со значимыми людьми в своей жизни. Это называется «перенос»: терапевт вызывает у клиента неосознанные чувства и реакции - и это одна из самых ресурсных точек работы с клиентом! Ничто не может быть таким живым, как непосредственный контакт с живой энергией.
Стать объектом клиентского переноса - это очень хорошо. Это означает, что выстроено безопасное пространство работы. Это само по себе уже ценно. Дальше терапевт принимает на себя в определённой степени ту роль, которой его наделили и на какой-то этап работы становится для клиента темой самой родительской фигурой, однако, что очень важно - дающей клиенту иной опыт. Например, не разрушающийся от агрессии клиента и не агрессирующий в ответ, а выстраивающий с ним уважительные и равноценные отношения; принимающий, а не отвергающий; дающий пространство для созидания, а не директивный и так далее… Клиент при этом не сразу начнёт использовать этот ресурс - он может продолжить злиться, ощутить растерянность, проживать печаль, провоцировать терапевта (из своей подростковой части). И здесь, конечно, критически важна психологическая устойчивость терапевта и его личная проработанность, чтобы не случилось контр-переноса, когда уже терапевт проецирует на клиента свои не осознаваемые чувства и реакции. Именно эта устойчивость терапевта в процессе переноса создаёт для клиента возможности трансформаций - он начинает получать новый опыт с фигурой, на которую спроецировал свои детско-родительские ожидания.
Кейс из практики
Клиент, мужчина 40 лет, с очень острым, хватким умом, в школе был всегда среди лучших, а потом началась череда совершенно неожиданных для всех провалов в учёбе и в результате - отчисление из института. Приходит в терапию с запросом, что ничего не выходит, и во время сессии со мной начинает зависать в телефоне.
Я понимаю, что сейчас происходит очень интересный процесс. Не принимая лично на свой счёт это поведение и на заваливаясь в контр-перенос (не испытываю к клиенту злость и не чувствую себя от такого поведения ничтожеством), спрашиваю его - что интересного он читает...
Очень бережно двигаюсь в этом процессе - не критикую, не предъявляю к нему ожиданий, не прошу отложить телефон… Ведь понимаю, что речь идёт о способе сепарироваться от фигуры терапевта доступным ему способом (через саботаж терапии в данном случае). Любое требование или недовольство с моей стороны нарушило бы этот процесс. Моя задача была помочь ему вербализировать этот процесс - что он делает. Когда-то он не смог выразить этого словами и саботаж стал его единственным неосознанным механизмом показать: «Я другой, я не такой как вы, я индивидуальность». Именно это он транслировал всему миру, через саботаж - был выгнан из института и был «неудачником» в семье (как говориться не без урода).
Как только клиент научается проговаривать свои желания - у терапевта появляется возможность дать ему новую качественную обратную связь: «Как хорошо, что ты это говоришь. Ведь я не знала, чего ты хочешь. Что я теперь могу сделать для тебя?». Вербализация становится способом выстраивания здорового контакта на равных (с терапевтом, с другими людьми, со всем миром). Мы выводим способ взаимодействия с невербального и деструктивного - на конструктивный и оформленный в речь. Именно речь отображает мышление, а значит и в обратную сторону: речь трансформирует мышление.
Процесс осознания этого механизма был медленным и перестройка на новые способы занял достаточно времени. И это изменило его жизнь кардинально! Второй год клиент у меня в терапии, уже с совершенно другими запросами, на совершенно другом уровне. Теперь он сепарирован и умеет выстраивать границы здоровыми способами. Саботаж стал ненужным инструментом в его жизни, и когда он порой импульсивно выскакивает, клиент его отслеживает, осознаёт и меняет.
Супервизируя молодых специалистов, я очень хорошо чувствую, как тяжело бывает терапевту выдерживать такие ситуации, особенно, если они длятся достаточно долго. А если таких клиентов много, это может вызывать в начале практики фрустрацию и даже выгорание - поэтому так необходима супервизия и профессиональное поле поддержки. Так одна из моих супервизанток, долго выдерживала напряжение похожего процесса, в результате клиент завершил терапию, никак не откомментировав свой уход, что стало непростым опытом для терапевта. Однако через несколько месяцев он вернулся с благодарностью, осознав, что изменения, которые произошли в его жизни за последнее время, стали результатом принятия его саботажа в терапии, результатом того, что каким бы он ни был - его не отвергают и отношения с ним не рвут, не изолируют его. Новые нейронные связи организовали этот опыт - теперь стало намного безопаснее проявлять себя, не боясь отвержения или разрыва связей. Терапия продолжилась и это был невероятный скачок развития для обеих сторон - дальше процессы разворачивались с невероятной красотой!