На перекрестке было безлюдно. Данил только сейчас понял, что оживлённая днём дорога, с толпами пешеходов и постоянными пробками, после полуночи попросту вымирала. Притаившись за табачным киоском, он начал ждать Лёху. Два часа ничего не происходило, нестерпимо хотелось курить. Данил вытащил из кармана две выклянченные у случайного прохожего сигаретки «Донского» и начал шарить по другому карману в поисках спичек. Одна за другой спички ломались об коробок, как вдруг в тишине раздались торопливые шаги.
Это была молодая девушка, высокая и худая. Она с опаской озиралась по сторонам, будто совершала что-то постыдное. Остановившись на пересечении дорог, она вытащила из кармана небольшой красный свёрток и что-то пробормотала себе под нос. Её длинные пальцы разжались, свёрток упал на землю, а барышня бросилась бежать со всех ног.
— Ты погоди, красавица! — раздался из ниоткуда голос. — Ну во-о-о-от, убежала. Так и не женюсь, наверное.
Силуэт приятеля Данила всё чётче проступал из воздуха. Сначала полупрозрачный, а потом и совершенно человеческий, настоящий — из крови и плоти.
Разорвав мешочек, Лёха принялся пересчитывать добро. Добыча была небольшая: десять десятирублёвых юбилейных монет, маленькая бутылочка водки, конфеты и кусочек сахара.
— А сахар-то нахрена? Я тебе что, мадмуазель, пони какая-то?
Он открыл бутыль водки, жадно выпил в два глотка и разбил её об асфальт.
— Да уж. Ладно, красавица, будет тебе жених. Красивый, умный, зарабатывать хорошо будет, всё как заказывала. Только один нюанс… — Он звякнул монетками в кулаке. — Жадный. Женишок жадный будет, прям как ты, дорогуша. Такие вещи просят, а на угощения жмутся. Что за люди пошли! Вот раньше время было — курочки, медок. Да, обнищал человек, духом в основном обнищал.
Данил выбежал из укрытия и бросился на Лёху, но отступился и рухнул перед ним на колени.
— На те, здрасьте. Чемпион пришёл? Чего, как успехи, медали шею не трут? Вши не донимают?
— Ты чего наделал? — от былой Даниловой злобы не осталось и следа. — Ты же обещал! — Он вцепился пальцами в Лёхины брюки.
— Да че ты воешь, как кисельная барышня? Хошь сахарку? — Он протянул Данилу кусок.
Данил отмахнулся.
— Договор, Данилка, честный. Ты мне десять лет, я тебе один день жизни, в которой не было аварии. Всё честно.
— Это не жизнь. Я — никто, и звать меня никак.
— О как, — цокнул Лёха. — А кто тебе виноват? Ты знаешь, вот вынь свинью из хлева, где она помои жуёт, и посади за стол — она и там с копытами залезет и на стул нагадит. Ты, Данила, человек, сам по себе… как бы помягче сказать… — Он потёр подбородок. — Фекальный. Тебя ж куда ни засунь, ты, зараза, везде вонять будешь.
— Лёха, родненький, прошу, верни всё как было. Хочешь, ещё десять лет забирай, только верни. Пропаду я тут!
— Да сдались мне твои десять лет. Договаривались же на сутки. — Он посмотрел на разбитые наручные часы. — 03:50. Ваше время вышло, спасибо, что воспользовались услугами нашей транспортной компании. До новых встреч.
Данил оказался на дороге. В руке — горлышко от разбитой бутылки. Он пошарил в кармане, нашёл телефон. Время — 03:55. С трудом поднявшись, он аккуратно ощупал лицо: выбрит, подстрижен. Следом — одежду. Одежда была та, в которой он уходил из дома: пуховик, шапка, джинсы.
— Видимо, сильно головой приложился. Привидится же такое… — Он поспешил уйти с проезжей части — где-то вдали приближалась машина.
Машина промчалась мимо, выхватив фарами из темноты глаза. Они сверкнули на мгновение и скрылись во мраке. К горлу подступил крик. Данил его подавил, нашёл на обочине камень и запустил в темноту. С недовольным мяуканьем с дерева спрыгнула кошка и понеслась в неизвестном направлении.
Данил выдохнул с облегчением. Дома его встретила Аня — своя, родная, полная и замученная. Она ждала его, как полагалось, всю ночь. Жена нагрела ужин-завтрак, накормила, раздела и уложила Данила спать.
Так прошла неделя, потом другая. Странный сон начал забываться, и всё стало на круги своя. На жену — покрикивал, коллег гонял и снова вернулся к мыслям о той далёкой жизни, но как-то без энтузиазма. Больше того благоговения Данил почему-то не испытывал.
Февральским утром он отправился в кондитерский магазин. У мамы был день рождения, и он торопился за её любимым тортом. Самые свежие и вкусные продавали только в одном месте, и хоть продавцы там славились своей сварливостью, к ним выстраивалась очередь с самого открытия. Данил хотел прийти раньше всех остальных, не стоять в очереди и успеть поздравить маму в первых рядах. Рядом с кондитерской на парковке свободных мест не нашлось, и пришлось припарковаться рядом со строительным магазином через дорогу. Поток машин был небольшой, и Данил решил не тащиться к пешеходному переходу, а аккуратно перебежать. Напрямик было быстрее, а переход находился более чем в пятидесяти метрах. Он начал пересекать дорогу быстро, насколько это позволяла хромая нога. Одну полосу он преодолел, пропустив две легковушки, вторая была пустой. Данил осмотрелся — никого. Сделав пару шагов, он почувствовал мощнейший удар.
Пролетев несколько метров, он приземлился на спину. Сил хватило только поднять голову и увидеть морду самосвала.
— Люди добрые! Он сам под колёса сиганул! Да что ж это делается! — кричал, спрыгивая со ступеньки самосвала, водитель.
То был щуплый мужчина в старых кроссовках, светлых брюках и кепке.
Толпа зевак окружила Данила. Одни спрашивали его об имени и фамилии, другие кричали в телефон адрес, вызывая скорую.
— Да как же так! — врезался в толпу зевак водитель. — У меня же детки малые! — Он стянул кепку и обтёр лицо.
Совсем близко была слышна сирена скорой. Последнее, что запомнил Данил, когда его укладывали на каталку, — жёлтые глаза незнакомца.
— Лёха… — пробормотал Данил и потерял сознание.
Очнулся он поздно ночью. Несмотря на снег, ему было совсем не холодно. Он лежал в том же месте. Глянул на руку — бутылки «Конька» в ней не оказалось.
— С добрым утром, — раздался голос из ниоткуда.
— Лёха?
— Ага.
Данил поднялся, отряхнулся от снега.
— Ничего не понял. Ты меня загипнотизировал?
— Я? — Он как будто обиделся. — Всё чистая правда, никакого мошенничества.
— Ну да. Ладно, я это… домой пойду.
— Не пойдёшь. — Лёха скрестил руки на груди. — Теперь вот… — Он топнул ногой. — Твой дом родной.
— Не понял.
— Даня, Даня, Данечка. Договор есть договор.
— Да иди ты знаешь куда! — сказал Данил и развернулся в сторону дома.
— Я сказал — стоять! — Голос больше не был Лёхин. Это было что-то рычащее и громкое, нечеловеческое.
Данил безвольно подчинился.
— Ты же десять лет говорил… — жалобно заметил Данил.
— Конечно. — Голос снова стал Лёхин. — Ты в этот самый день, через десять лет, должен был умереть. Рак никого не щадит.
— Мне б всего ж сорок три было бы…
— Спасибо скажи. Метастазы, капельницы, больницы бесконечные… А результат тот же самый. Так и зачем платить больше? — Он захихикал.
— Что со мной случилось? Ничего не помню.
— Во, на, читай. — Он протянул ему телефон с открытым местным Telegram-каналом.
«Утром 2 февраля на пересечении улиц Чкалова и Специалистов произошло ДТП. Самосвал сбил перебегающего в неположенном месте дорогу пешехода. Им оказался 33-летний мужчина. От полученных травм он скончался по дороге в больницу. Водитель скрылся с места ДТП, бросив грузовик. Позже выяснилось, что самосвал в угоне. Подробности устанавливаются».
— У тебя и телефон есть… — удивился Данил.
— Конечно, всё как положено. Когда-то даже пейджер носил.
— И что теперь?
— Как что? Работа. Теперь ты тут будешь вместо меня десять лет, положенных, лямку тянуть. Считай, целевое отрабатывать.
— А ты?
— А что я? Я — на повышение.
— Прям маркетинг сетевой… «Приведи друга»… — Данил горько усмехнулся.
— Ага, скидочки, акции, выгодные предложения. Каталожек не прихватил со страничками пахучими, пардон те.
— Может, ещё и бейджик положен? Организация-то серьёзная.
— Пойдём, друг мой, я тебе всё здесь покажу и расскажу.
Двое мужчин шли по дороге. Их фигуры медленно растворялись в воздухе. Наверное, в первый раз в жизни Данил безропотно принял свою судьбу.
8 лет спустя
Игорь был в бешенстве. Сегодня его с позором уволили с работы за растрату, жена ушла три месяца назад, а перспектив на будущее не было видно. Он пытался выпустить злость на всё, за что цеплялся взгляд. Досталось урне с мусором, дереву — от него Игорь отломал ветку и бросил в прилавок с квасом.
«А кто мне что сделает? Ночь, никого…» — думал он.
Переходя пустой перекрёсток, он пнул со всей силы камень. Тот с глухим звуком ударился о сигаретный киоск. От киоска отделилась тень:
— Парень, закурить не будет?
Все главы рассказа доступны по ссылкам внизу. Приятного чтения❤️