Вечером Михаил постучался в кабинет Тимофея Алексеевича.
-А, ты, заходи садись. По делу? Слышал коллеги тебя приняли, уже не жалуются,- улыбнулся Тимофей сыну друга.
-Привыкаю потихоньку, хотя для меня это всё равно дико.
-Понимаю, сам таким был. Говорят, что поработав в колонии, люди становятся обозленными и агрессивными, а я считаю наоборот. Ты по какому вопросу?
-Хотел спросить насчет заключенной тридцать семьдесят два, беременная которая. Почему её не освободили по УДО, она же подавала прошение?
-Фролова. Выпустим мы её, выпустим, только когда родит. За стенами у неё нет никого, вдруг прихватит, роды начнутся внезапно, а вокруг пустота. Нас же потом в халатности обвинить могут, поэтому жду когда всё минует и тогда отправим её на вольные хлеба,- объяснил начальник.
-Логично,- согласился Михаил, кивнув. - А кто у неё будет мальчик или девочка?
-А кто же её знает, у нас в лазарете нет такого оборудования, это надо сюда врача вызывать либо её под конвоем вести, но делать УЗИ всё равно придется, чтобы знать чего при родах ожидать.
Когда Галине выдали новую куртку, она догадалась кого благодарить.
-Я знаю, что это вы постарались, — сказала она с улыбкой, подойдя к Михаилу во дворе, - Теперь мои малыши в тепле,- погладила на живот, - Спасибо, вам, большое.
-Рад помочь. А почему вы считаете, что их там двое?
-Чувствую как пинаются и для моего срока слишком большой живот, он меня к земле тянет,- рассмеявшись пояснила Галя.
Поговорить им удавалось лишь во время прогулок. За работой и обедом в зале было слишком много заключенных. Они имели доступ к некоторым инструментам, поэтому канвоирам приходилось всегда быть на чеку.
Миша даже не понял в какой момент стал испытывать к Гале симпатию. Она общалась с ним легко, без намека на флирт, понимая свое положение.
В колонии тоже ходили свои сплетни и все знали чей Михаил сын. Как бы Тимофей не старался, а новости разносились стремительно, поэтому общение двух, неподходящих друг другу людей, стало достоянием местных сплетников. Кто-то невинно патрунивал, кто-то давился завистью.
-Что, решила захомутать себе Мажора,- смеялась заключенная из блока, где наказание отсиживали за затяжки преступления.
-Отстань от неё, Наташ, — окружали Галину подруги, защищая от бешеных глаз ненормальной, - У девчонки жизни нормальной не было, не лезьте к ней.
Иногда Мише удавалось ненадолго задержаться в швейном цеху, слушая рассказы Гали. Он и сам мог бы похвастаться своими приключениями, только на фоне новой подруги, стал считать свои достижения глупыми. Галя смеялась над тем, чем он хвалился и вскоре Михаил понял, что в прошлом вёл себя безрассудно.
-А тебя то сюда за что?- как-то задал он, не дающий покоя ему, вопрос.
-Из-за большой любви, как и многие здесь. Женщины любят ушами, вот и я свои развесила, когда пришла моя любовь. Верила жениху безоговорочно, хотя все вокруг пытались меня вразумить. Он хотел красивой жизни, только не готов был работать как проклятый для этого. Какой-то знакомый подсказал моему Володьке, как ему быстро раскрутиться. Подкинул схему мошенническую, а я взяла и подписала какие-то бумаги не глядя, потом эти документы оказались главной уликой против меня. Мне дали полтора года, а Володи и след простыл. Знает теперь, зараза, на чём нельзя попадаться. Дурит наверное сейчас очередную сиротку.
-И он отец?- кивнул Миша на живот.
-К сожалению да. Придётся самой справляться,- пожала Галя плечами. Она не любила жаловаться на свою участь.
За несколько недель до родов в колонию прибыл врач с аппаратом УЗИ и за один раз провёл процедуру со всеми, кто в ней нуждался.
-У меня будет тройня,- с испуганным видом сообщила Галя Мише.
-Ничего себе,- вырвалось у него раньше, чем он успел подумать, - Прости, я в шоке.
-Я тоже и я боюсь.
Михаил оказывал Галине поддержку как мог и она не отказывалась. Хотя её сердце и дрогнуло под его вниманием, Галя понимала, Миша не её мужчина, они совершенно разные по своему положению в обществе, разве его родители одобрили бы их отношения.
Но молодые люди настолько увлеклись друг другом, что позабыли обо всех переживаниях. Миша тратил свою скромную зарплату на полезные, для беременных, продукты и витамины.
Анатолий всё же не забывал о сыне, время от времени перечисляя ему некоторую сумму денег. Миша и сам не заметил, как прошло время и подошел срок родов Гали.
Его разбудил звонок среди ночи, Игнат по-дружески решил его предупредить.
-Рожает твоя красота,- коротко сказал он.
-Что? Как? Ей же ещё неделю ходить.
-Трудно ей, слышал ждут хирурга из города, наш врач не справляется, кесарить нужно.
Мишу трясло от страха, он не думал, что в ближайшие лет десять, столкнется с заботами связанными с рождением детей, а волноваться было о чём.
Не каждая женщина самостоятельно могла родить одного малыша, а когда их в утробе трое.
-А ты что здесь делаешь? — с укором посмотрел на Мишу Тимофей, - Слухи мимо меня не проходят, но ты не переусердствуй, не дури девчонке голову, ей теперь без тебя забот хватит.
-А я и не дурю, я серьёзен, — возмутился Миша слишком громко, не сразу понимая на кого повышает голос.
Тимофей Алексеевич всегда был к нему расположен, он и к остальным работникам с душой относился. Но некоторые считали что Мише делают поблажки из-за связей.
Наконец, после двух часов ожидания из палаты вышел врач и объявил:
-Все живые, все здоровенькие.
-Я могу её увидеть?- невзирая на взгляды окружающих, поинтересовался Миша.
-А вы кто, отец?
-Да не слушайте его, спасибо за работу,- пожал Тимофей руку хирургу.
Увидеться с Галиной Михаил смог только утром. Благо у него был выходной и он мог не волноваться о работе.
-Как ты себя чувствуешь? — ощущая подступающие слезы, спросил Михаил. Он гладил Галю по волосам, а она пыталась лечь поудобнее.
-Всё хорошо. Малыши родились здоровыми, для меня это главное.
-Тебя освободят, когда врач подтвердит выписку. Тебе есть где жить, родня или подруги? Кто может тебе помочь с детьми?
Галю тоже волновались эти вопросы. Своего жилья у неё не было, родственников тоже. Придется снять где-то комнатку и надеяться на пособие.
Михаил ещё долго просидел в палате и смог увидеть всех новорожденных, пока врач не прогнал его. Тот не думал, что может так за кого-то бояться, даже плакал тайком от начальства, потому что был абсолютно бессилен.
Малыши Нина, Катя и Егор, благополучно отправились на съемную квартиру, которую нашел и оплатил для них и их мамы, Михаил. Галя не сдерживала слез и позволила себе дать волю чувствам, когда поняла, что он их не оставит.
-Я даже не надеялась. Ты не представляешь, как мне было страшно. Я чуть с ума не сошла, узнав что у меня будет тройня, понимаешь, тройня, — делилась с Михаилом Галя, - У меня ведь никого нет и работу, я похоже не найду со своей судимостью. А тут, появляешься ты, говоришь что обо всём позаботишься. Мне тебя Бог послал.
-Не плачь, мне тоже страшно, не буду обманывать. Но я не отступлюсь, ты и твои малыши достойны лучшей жизни. Однажды у вас появится собственный дом и хороший достаток, а я позабочусь о вас, если позволишь остаться и никогда вас не обижу,- заверил Михаил, целуя возлюбленную. Он и сам не понимал, как вообще ввязался в такую ситуацию, но не думал сбежать. Он хотел, чтобы Галина верила в него.
От внимания Анатолия не укрылось то, с кем связался его сын. Тимофей хоть и был рад за Галю, которая обрела надежного партнера в непростой жизненной ситуации, но не мог скрывать от друга произошедшее. Миша и сам собирался заехать домой, чтобы поговорить с родителями. Хотел сказать отцу, что усвоил урок и теперь готов работать изо всех сил там, где ему будут достойно платить на содержание семьи. Но Анатолий опередил его внезапным телефонным звонком.
-Приезжай домой,- коротко распорядился он, - Нужно поговорить.
На Мише не было лица и Галя быстро догадалась в чем дело.
-Ты впутался в это из-за меня, не ссорься со своими родителями прошу тебя. Ты не представляешь насколько это ценно. У меня никогда не было родных, а твои за тебя искренне переживают.
Гладила Галя возлюбленного по голове, прижимая к себе. Они сидели на диване в их скромно обставленной квартирке, дети наконец уснули.
-Я хочу от них понимания, я никогда не стремился быть таким самостоятельным, как сейчас. Отец может мне помочь, он должен заметить изменения, мою мотивацию,- говорил Михаил, решительно стараясь не показывать Гале свои переживания, - Мы с папой редко сходимся во мнениях, вот этого я боюсь.
Анатолий с порога показал свои намерения, он надеялся вразумить сына попавшего под чары зэчки, матери-одиночки.
-Мне больше не нужны от тебя финансовые подачки,- сразу заявил Михаил, чтобы отец не думал будто он хочет повесить содержание тройняшек на его шею. Дай мне работу и я отстану.
-Сынок, я ведь не за этим тебя позвал, я готов дать тебе работу, но твои мотивы меня не устраивают, — заговорил Анатолий, спокойно надеясь удержать головенство в разговоре, - Она же сидела, куча чужих детей, ведь огромное пятно на твоей репутации. Такое влечение часто встречается по жизни, но это временно. Ты будешь мне благодарен, когда поймешь от чего я тебя уберег.
-Нет, пап, всё не так. Ты даже не догадываешься, что между нами происходит. Я впервые почувствовал себя так хорошо, я будто на своем месте и я люблю Галю. Ни за что от неё не откажусь, меня не волнует что дети мне не родные, я уже ко всем привязался. Ты хоть понимаешь о чём меня просишь? Галя совершенно одна, она пропадёт без меня, но это не главное, главное что я хочу быть именно с ней до конца жизни, нравится тебе это или нет.
-Да она тебя использует как ты не поймешь. Почему она не воспылала любовью к другому конвоиру? Нет, ей понадобился именно ты, сын банкира, мальчишка с набитыми карманами.
-Так ты не за меня переживаешь, за себя. Боишься подмочить свою репутацию, боишься сплетен. Ну, если так боишься, что я тебя опозорю, я просто исчезну из твоей жизни и больше никогда не покажусь на глаза твоим высокопоставленным друзьям. Тимофей Алексеевич, между прочим, меня понял.
Как по сердцу ножом, Анатолия ударили слова сына. Он человек с большой буквы.
-Значит теперь Тимофей для тебя образец для подражания. Сколько я для тебя сделал, из какой только клаки не вытаскивал, а ты в душу мне плюешь. Я ведь всегда терпел все твои закидоны, но это уже последняя капля.
Анатолий выдохся от споров.
-Я того же мнения. Не хочешь помочь, так хотя бы не мешай. Я останусь работать в колонии, прочувствую так сказать, все прелести обычной жизни. Ты же этого для меня хотел.
Галина оказалась настоящей матерью наседкой. Несмотря на ужасную усталость, она отдавала всю себя детям.
С Мишей они жили как супруги и во всём старались облегчить друг другу жизнь.
-Если бы я только мог зарабатывать больше,- часто сетовал Михаил. Нам бы не приходилось думать о еде. Оказывается готовка занимает столько времени, я бы просто заказывал нам готовое и мы могли бы тратить это время, чтобы вместе поваляться за сериалом или прогуляться.
-Только в долги не влезай, если отдавать нечем,- советовала Галя, у которой из-за сиротливого детства, был опыт бедной жизни.
Миша всегда был готов подменить коллег, чтобы взять дополнительные смены. Он хотел лучшего для своей семьи- жилье, продукты, вещи. Хотел дать Гале возможность время от времени отдыхать, наводить красоту, но всего этого они были лишены. Однажды Мишу позвали среди рабочего дня.
-Твоя ревет, как не в себя,- крикнул ему коллега, - Давай быстрей.
Миша тут же бросился к трубке, забывая обо всем на свете. Господи, только бы не дети. Теперь вся его жизнь превратилась в постоянный страх за жизнь трёх крох, с которыми хватало забот.
-Что случилось? Тише, милая, успокойся. Давай по порядку.
-Мы пошли сегодня к врачу на первый осмотр,- всхлипнула Галя, которую до сих пор трясло. С тех пор, как она узнала ужасающую новость, она не могла перестать плакать. У Егорки парок сердца. Врачи сказали нужна операция, без неё он не протянет, он слабее девочек.
-Они уверены? А с девчонками всё в порядке? Нужно сходить к другому врачу,- тут же разозлился Михаил от испуга, - Не может такого быть, нужно показать Егора другому специалтсту, они же все были здоровы, ну откуда они взяли вдруг парок.
-Я не знаю. Мне очень страшно, Миша. Ну что делать, а вдруг он прямо сейчас, я не смогу пережить.
Михаил понимал, что денег на дорогостоящую процедуру у них нет, он едва не влезал в долги, а на такие растраты пойти не мог. Оставалось только попросить у отца, но идти к нему Миша не хотел, только другого выхода не было. Теперь он понимал, что значит быть родителем, постоянно бояться за своих детей, терпеть боль, унижения, идти на всё ради них.
Анатолий не удивился звонку сына, но согласился его принять. Знал, что его, привыкший к роскоши Миша, долго в нищете не протянет и может попроситься обратно в семью.
-Прошу тебя, как родителя, у тебя ведь есть я, ты должен меня понять,- после рассказа проблемы добавил Михаил, - Я буду твоим должником, сделаю всё, что захочешь. Егорка не должен умереть. Ты бы видел его, маленькое солнышко.
Анатолия поразило то, как его сын отзывался о чужих детях. Похоже он действительно испытывал к ним отцовские чувства. Всего несколько месяцев, с момента начала наказания, дали такие плоды, о серьёзности которых его отец и не подозревал.
-Хорошо, я помогу мальчишке, оплачу операцию, послеоперационный уход и даже реабилитацию на морском курорте. Малыш поправится и больше никогда не вспомнит об этой проблеме. Я могу даже купить Галине неплохой дом, где она разместится со своими детками, но только ты от них уйдешь. Я помогу только при этом условии.
Миша замолчал, он не думал что отец может так с ним поступить, сломать его, заставить сделать самый сложный и болезненный выбор в жизни.
-Теперь ясно, как ты всего добился,-тихо отозвался сын.
-Я не жду от тебя ответа сразу, подумай, потом позвони. Я свое слово сдержу, обещаю. А ты поразмышляй, как будет лучше для здоровья мальчика и его матери.