– Дашенька, срочно приезжай, пожалуйста. У меня проблемы…
Автобус медленно вез Дарью по выбоинам очередного спального района. Она сжимала в руке телефон, периодически перечитывая сообщение от матери. Очень странное сообщение, к слову сказать. Не то, чтобы мама ей не писала вообще, отнюдь. Но она никогда не просила помощи, учитывая прошлое.
Вот и остановка. Девушка вышла и быстро направилась к дому. Подойдя к подъезду, она вскинула голову вверх и какое-то время всматривалась в окна своей бывшей квартиры. Мозг невольно нарисовал картинку того, как 7-летняя Даша шла с полными счастья глазами, сжимая в руках нового плюшевого мишку. И точно так же смотрела на эти самые окна. Тогда еще ничего не предвещало беды…
Оторвавшись от воспоминаний, Дарья нажала на кнопку вызова своей квартиры. Дверь открылась сразу же, как будто мать не отходила от домофона. Поднявшись на второй этаж, девушка немного замешкалась перед дверью, несильно встряхнула головой, как бы решаясь на что-то и, нажав на ручку, зашла внутрь.
Мать встречала ее прямо у порога. Осунувшаяся, заметно постаревшая за последние 3 года, в которые Даша с ней не встречалась. И, самое главное, заплаканная. Видя эту картину, девушка начала смутно догадываться, в чем дело.
– Привет, доченька. Спасибо, что приехала.
Женщина попыталась обнять Дарью, но та отстранилась.
– Мама, давай без этого. Я тут по делу. Что случилось? – вглядываясь в усталое лицо матери, девушки невольно сама ответила на свой вопрос. – Снова бросил, да?
Примерно с десяти лет своей жизни Даша постоянно жила в этом кошмаре. Ее так называемый папа то бросал их с матерью, уходя в длительный загул, то возвращался, максимум месяц имитируя семейную жизнь. У женщины была инвалидность, и она не могла просто пойти на нормальную работу, чтобы содержать себя и дочь, потому приходилось унижаться перед мужем, терпя его измены и принимая копейки, которых не хватало даже на адекватную еду.
В дочкины 16 лет «любимый папа» внезапно решил, что она уже может обеспечивать себя сама и ушел из дому якобы насовсем, заодно прихватив единственный ноутбук, на котором Даша пыталась заработать хоть какие-то деньги, продавая свои рисунки. Кончилось все тем, что мама на оставшиеся два года сдала ее в интернат.
Сказать, что девушка была зла на мать – значит не сказать ничего. Хоть она и понимала тяжелое финансовое положение. Жизнь в казенном доме прошла далеко не безоблачно, что только усилило злость в душе Дарьи. А вернувшийся с полугодовалого загула отец, которого мать приняла назад, окончательно оттолкнули девушку от собственной мамы.
И вот, спустя 3 года, они встречаются по той же причине. Дарья почувствовала, как в душе у нее закипает давняя обида.
– А ты разве не могла это предвидеть? Я тебе сказала, что он снова бросит тебя, еще в свои 17! Почему я это видела, а ты нет?! Почему я должна тебе вообще помогать после того, как вы двое превратили мою жизнь в ад?! – последнее предложение Даша буквально прокричала, срываясь на истерику.
Мать, еле сдерживая слезы в голосе, произнесла:
– Я знаю, что виновата, доченька. И знаю, что ты была права. Я просто испугалась, что не вытяну одна даже себя. Но теперь он пошел еще дальше. Я ему больше не нужна, и он подключил свои родственников.
– Как родственников? – Дарья удивленно вскинула голову. – Мы же их отродясь не видели!
– Он хочет, чтобы я убралась с этой квартиры. Я знаю, что имею право здесь жить, но он подключил всех. Свою мать, брата, их семьи… Они звонят, стучат, угрожают и требуют не мешать ему пожить одному. Потому я и написала тебе. Что мне делать?
Внезапно дверь с грохотом распахнулась, едва не ударив Дарью по плечу, и в квартиру с гоготом ввалился ее отец с какими-то незнакомыми людьми.
Девушка застыла на месте, впервые через столько лет встретившись со своим «папой». Видно было, что разгульная жизнь его не щадит. Одутловатость и серость лица, отвисший живот и осунувшиеся плечи выдавали в нем далеко не здорового человека.
Мужчина на секунду замешкался, а потом протянул руки к дочери.
– Доча! – вскрикнул он. – Что, пришла к этой плаксивой грымзе?
Даша отшатнулась от него.
– Не трогай меня! Мы уходим.
– И правильно делаете! – встрял в разговор один из мужчин, пришедших вместе с отцом. – А не то пришлось бы вас выносить отсюда вперед ногами. Вы обе всего лишь ошибки моего брата, коих вообще на свете быть-то не должно.
Дарья с отвращением посмотрела на него и прошипела:
– Подонки! – после чего схватила мать за руку и выволокла из квартиры. – Пошли.
– Но там же мои вещи! – запротестовала мать, слабо вырываясь.
– Забудь о них, купим тебе новые. Или хочешь снова с ними пообщаться?
Государство дало Даше однушку. И именно туда она сейчас ехала со своей матерью. Решение было спонтанное и, возможно, не самое умное, но, в конце концов, у девушки больше никого не было, а мама заслужила хоть немного пожить нормально…
Полгода спустя на имя матери пришлось письмо из психоневрологического диспансера, в котором утверждалось, что ее муж определен к ним на стационарное лечение и было приглашение навестить его. Само собой, никто по этому письму так и не приехал.