Ко Дню Победы хочу представить личную подборку произведений о Великой Отечественной войне с кратким (и не очень) комментарием, почему каждая книга заслуживает быть прочитанной и что нового она сможет приоткрыть о войне читателю. Ведь произведений написано много (и хороших), но не все приносят с собой новый взгляд на вещи и не каждая заслуживает именоваться неповторимой и оригинальной.
1. "Солдатский долг" К. К. Рокоссовский
Война со стороны командармов.
"Если к командарму подходят докладывать не с дрожью в голосе, а с улыбкой, то понимаешь, что он достиг многого".
Это воспоминания и мнения о войне одного из самых талантливых и интеллигентных маршалов Советского Союза. Автор, на мой взгляд, беспрецедентной операции "Багратион" импонирует тем, что уделяет огромное значение тактике, оперативному искусству и стратегии. Даже во время тяжёлых боёв под Москвой он мыслил хладнокровно, вступал в полемику с грозным Жуковым, чтобы сохранить солдат, а несколько позже и со Сталиным, отстаивая своё мнение как профессионального командира. "Полководцу более славы доставляют пленные, чем убитые" - считал Константин Ксаверьевич**.
Выбирайте современное издание (советское, увы, с купюрами!), где приводятся восстановленные главы (самое интересное). Они помогут наглядно понять причины поражения в первые месяцы войны, а также большого количества потерь; покажут взаимоотношения полководцев и Ставки во время сражений. Чтение оживляется будничными живыми моментами и ненавязчивой иронией автора. Как, например, приходилось командармам под налётами вражеской авиации стучать по башням танков ботинком камнем, чтобы сдвинуть необстрелянных танкистов в бой.
- **Имя при рождении
"Не отходить ни на шаг… Такое выражение, между прочим, стало МОДНЫМ в то время. Причём чаще всего оно произносилось теми лицами, которые, находясь вдали от событий, не видели и не знали, как они развиваются, где и в каких условиях происходит то или иное сражение."
"Стоять насмерть и умереть нужно С УМОМ только тогда, когда этим достигается важная цель, лишь в том случае, если она, смерть немногих, предотвращает гибель большинства, обеспечивает общий успех".
"НИ ОДИН командир, уважающий себя, не имеет права оскорблять в какой бы то ни было форме подчинённых, унижать их достоинство".
2. "У войны не женское лицо" Светлана Алексиевич
Война с точки зрения женщин.
У человека на войне стареет душа. После войны я уже никогда не была молодой
Я очень люблю повесть Бориса Васильева "А зори Здесь тихие..." и одноимённые фильмы. Спасибо писателю, что он вспомнил о женщине, которая тоже принесла большую жертву в дело Победы. Но повесть Васильева, во-первых, - это всё-таки художественное произведение, а во-вторых, написана мужчиной. Поэтому я отмечу здесь другую книгу: белорусская журналистка Светлана Алексиевич проделала колоссальную работу, взяв интервью у реальных участниц-ветеранов Великой Отечественной. Это книга о быте, о женском, об обидном, о страхах и боли, о смешном. В ней собраны рассказы женщин самых разных специальностей, даже трудно предположить, чем женщины только ни занимались на войне:
- авиамеханик, шофёр, санитарка, санинструктор, снайпер, регулировщица, медсестра, телефонистка, связистка, врач, фельдшер, лётчица, пехотинец, сестра-хозяйка, разведчица, шифровальщица, вооружейница, капитан (командир роты Московского флотского экипажа), зенитчица, подпольщица, партизанка, партизанская связная, командир взвода автоматчиков, автоматчица, хирург, прачка, стрелок, пулемётчица, артистка, прожектористка, политработник, боец трудфронта, минёр, сапёр, санинструктор танкового батальона, пекарь, писарь, сандружинница, парикмахер, десантница, радистка, военный журналист, танкист , телеграфистка, аэростатчица, командир сапёрного и сапёрного-минёрного взводов, командир отделения строительного батальона, снабженец, почтовый работник, инженер-строитель, боец военизированой охраны, автослесарь и т. д. Первые женщины: кадровый офицер ВМФ, машинист поезда, танкистка тяжёлого танка.
Больше других лично меня впечатлили истории командиров сапёрных и сапёрно-минёрных взводов (единственный выпуск за всё время войны, где женщин выпустили именно в качестве командиров, а не рядовых сапёров), санинструкторов танкового батальона (где, обычно не было женщин, т. к. вытаскивать тяжёлых мужиков из горящего танка - дело физически не из лёгких); автослесаря (сборщицы моторов), а также отделения прачек (незаслуженно обойдённых). Некоторые детали я прочитала только в этой книге, ведь "всё, что нам известно о войне, известно с "мужского голоса". Мы все в плену "мужских" представлений и "мужских" ощущений войны. "Мужских" слов. А женщины молчат..." Также есть разные издания, советское - урезано, и в нём несколько изменён порядок историй.
"Я никогда не покупала и не дарила детям военных игрушек. Ни своим, ни чужим. Однажды в дом кто-то принёс военный самолетик и пластмассовый автомат. Тут же выбросила на помойку".
"Кому я могла сказать, что я раненая, контуженая. Попробуй скажи, а кто тебя потом на работу примет, кто замуж возьмет? Мы молчали, как рыбы. Никому не признавались, что воевали на фронте. Это потом чествовать нас стали, через тридцать лет... А первое время мы таились, даже награды не носили. Мужчины носили, а женщины нет. Мужчины - победители, герои, женихи, у них была война, а на нас смотрели совсем другими глазами. Совсем другими... У нас, скажу я вам, забрали победу".
3. "Прокляты и убиты" В. П. Астафьев
Война со стороны запасных полков. Форсирование Днепра.
«Именно этим романом Астафьев подвёл итог своим размышлениям о войне как о „преступлении против разума“».
Это полное откровение, я бы назвала "настоящая катастрофа сознания". Автор хотел выговориться, излить душу, описать то, через что проходил он сам. Даже не собирался публиковать роман, чуть не уничтожил, но, слава богу, отговорила жена. Мрачная, натуралистично выведенная действительность (дистрофия, каннибализм, полное озверение и отупение человека, обесценивание человеческой жизни). Если бы мой мозг не был подготовлен, если бы я не была знакома со многими фактами о войне из других источников (трудов историков, солдат, литераторов), то это произведение, боюсь, сильно шокировало б мою психику.
Эта книга - о многом, но, не в последнюю очередь, о БАРДАКЕ в тылу, об извечном "АВОСЕ", на который надеются и который отнимает жизни у огромного количества солдат. О беспечности, халатности, преступном идеализме и равнодушии со стороны командиров, которые зачастую бездумно бросали солдат на верную смерть.
Виктор Петрович - честный, трепетный ко всякому злу и насилию, радетель всего живого, даже дикого медведя, ничтожной курицы, - человек, написавший "Оду русскому огороду", впечатлительный человек. Человек, который, сидя в окопе, мечтал поступить на филфак, когда даже не знал значения этого слова (полагал, что происходит оно от "филе"). Астафьев - это просто невероятная глыба, это не просто свидетель, а художник и творец. Описание форсирования Днепра для меня, по своей выразительности, как маринистические пейзажи Айвазовского. Кажется, что даже чувствуешь на языке вкус воды... Умирание на песчаном берегу, соседство с огнём. Перемежение шутками. В книге присутствует и нецензурная брань, но её количество в процентном соотношении ничтожно мало, да к тому же она органически вплетается в канву романа и не вызывает отвращения или диссонанса. Конечно, по жанровой природе, это не роман-эпопея, но по оказываемому влиянию сравнима только с этим жанром. Клочок земли у Днепра становится целым миром, который автор словно разглядывает через лупу, выхватывая тот или иной эпизод. После прочтения остаётся опустошение и одна мысль: после такого кровопролития жизни на земле быть не может. Всё вымерло, всё вывернулось наизнанку. Дальше только пустота.
"Предательство начинается в высоких, важных кабинетах вождей, президентов — они предают миллионы людей, посылая их на смерть, и заканчивается здесь, на обрыве оврага, где фронтовики подставляют друг друга. Давно уже нет того поединка, когда глава государства брал копьё, щит и впереди своего народа шел в бой, конечно же, за свободу, за независимость, за правое дело".
4. Скрытая правда войны: 1941 год. Неизвестные документы
Статистика о войне. Документы и таблицы
Виктор Астафьев познакомился с этой книгой перед тем, как сел писать "Прокляты и убиты". Возможно, вновь открытые сведения подтолкнули прозаика к собственным откровениям. Стоит отметить дату выхода этих скрытых прежде документов - 1992 год. Прошёл всего год с развала СССР, "железный занавес" снимается, тайны раскрываются.
Книга представляет собой собрание реальных военных документов, с которых был снят гриф "секретно". Большинство из них публиковалось впервые. Это приказы, статистика, много цифр и казённого языка. Возможно, читать будет тяжело тем, кто не привык к такому формализму (с другой стороны, кто в наше время к нему не привык? :D).
Написанная военными историками (канд. воен. наук П. Н. Кнышевским, канд. историч. наук О. Ю. Васильевой, канд. воен. наук В. В. Высоцким, С. А. Соломатиным), желавшими преподать историю беспристрастно (увы, не всегда им это удавалось), книга минимально содержит какие-либо выводы, предоставляя читателю самому извлечь умозаключения. Явно не для просмотра лёжа на диване, от цифр голова просто пухнет. Но, если оставить технические и стилистические особенности, диктуемые самой природой жанра (живые документы, без отсебятины), то можно извлечь для себя море любопытных вещей. И поразмышлять...
Информация подана очень наглядно. Вновь жанр можно определить как "БАРДАК в тылу": невероятная нехватка техники, горючего, наличие основных запасов его в тылах армий не оставляют сомнений в причинах катастроф Красной Армии в начале войны (и, кстати, считаю, в пух и прах разбивают аргументы тех, кто до сих пор считает, что СССР планировал напасть на Германию в 1941. Это было физически невозможно). Уменьшение численности Армии перед самой войной, сокращение подлежащих обязательной мобилизации, наплыв людей, не учёных военным премудростям.
Также здесь любопытно раскрыта тайна операции "Хризантема". Это план по затоплению всех судов в акватории Финского залива и устья Невы на случай сдачи немцам Ленинграда.
О танках:
Вышло в поход [с началом боевых действий]- 333 [шт.]
Потеряно:
от огня противника-144 [шт.]
по технической неисправности-122 [шт.]
Передано другой части-9 [шт.]
Состоит в наличии-58 [шт.],из них:
исправные-2 [шт.]
требуют ремонта-43 [шт.]
Будут там и такие моменты:
ЗАЯВКА НА ОТПУСК ПРОДОВОЛЬСТВЕННЫХ ТОВАРОВ ДЛЯ ВОЕННОГО СОВЕТА ЗАПАДНОГО ФРОНТА 29 сентября 1941 г. № ВС/2309
Начальнику Главвоенторга тов. ЗАЙЦЕВУ г. Москва
Для проведения ряда мероприятий Военным Советом Западного фронта прошу Вашего распоряжения об отпуске:
1. фруктов разных (виноград, груши, яблоки, апельсины, мандарины и консервированные фрукты).
2. Рыбных изделий (балык, семга, тешка, севрюга), икры.
3. Консерв рыбных (шпроты, сардины, кильки, бычки).
4. Вино-водочных изделий на 3000 рублей.
5. Кондитерских изделий в ассортименте.
6. Пива и фруктовых вод.
Секретарь Военного Совета Западного фронта
батальонный комиссар АСТАПОВ
5. "Генерал и его армия" Георгий Владимов
О предателях
Наверно, вы заметили, что моя подборка о трудных, замалчиваемых моментах, больше о теневой стороне войны. Так ведь и война - это всегда, в первую очередь, трагедия! Это не деление на чёрное и белое, а трудные моральные дилеммы.
Книга Владимова (удостоена премии «Русский Букер») поднимает тему предателей, "власовцев", в частности историю главного предателя-генерала Андрея Власова. Даже в относительно свободные 1990-е гг. эта тема не получила должного освещения, а сейчас, кажется, и говорить об этом запрещено. Сам Владимов не воевал, но был "прикомандирован" для обработки мемуаров воевавшего генерала Чибисова. Владимов НЕ оправдывал предателей, но считал, что причины этого явления должны быть исследованы и осмыслены! Нельзя забывать и о том, как бросались, "забывались" целые армии. Как в предатели записывали пленных по умолчанию. И как, несмотря на такое отношение, многие продолжали воевать с фашистами, умирать за Родину, что в такие моменты вела себя словно не мать, а мачеха.
Интересно было прочесть и взаимный обмен "любезностями" с писателем Богомоловым, который увидел в творении Владимова оправдание предателей, пересмотр истории. Сам Богомолов отказывал Власову даже в его "допредательском прошлом", что было уж совсем необъективно. Владимов же настаивал, что Власов сыграл определённую роль и в Битве под Москвой, и также выводе огромной армии из Киевского "котла" в 1941-м. Для особо любопытных: статья Богомолова "Срам имут и мёртвые, и живые, и Россия..." против "Новое следствие, приговор старый", «Когда я массировал компетенцию...» (Ответ В.Богомолову) Г. Н. Владимова.
"Итог же всех изысканий и подсчётов автора — число коллаборантов, никак не составлявшее миллион, а лишь «немногим более 250 тысяч». Хотя, признаёт он, «тоже страшно — такого в нашей истории не было». Похоже, для Решина миллион был бы не количествен но страшнее, а символически: это уже такое число, когда измена теряет своё название. Покуда счёт на десятки, сотни тысяч — это ещё предатели. А миллион — это уже народ. А народ предателем себе самому быть не может".
6. "Момент истины" ("В августе сорок четвёртого") Владимир Богомолов
Война со стороны профессионалов
Раз уж затронули "любимого писателя чекистов", нельзя не сказать и о его романе. Автор, безусловно, талантлив, хоть и отличается явной непримиримостью и сложным характером. "Момент истины" - это война "СМЕРШевцев", которые, судя по современным фильмам, только пугали славных героев трибуналом за измену да отсиживались в тылу. Но в действительности было много героических моментов, много интеллектуальной работы. Это поистине увлекательное чтение, когда следишь за "игрой" скрытых фигур, от битвы умов невозможно оторваться. Я вообще считаю: должна быть экранизация вроде "Шерлока", где играл Бенедикт Камбербэтч. Фильму Михаила Пташука 2000 года очень не хватало визуального повествования, выведения текста на экран, графики.
Роман же - это "ода мозгам"! Чтобы выслеживать врага, чтобы победить, нужно обладать самыми разнообразными талантами, хладнокровием и резиновой памятью, быть профессионалом, учиться ("и ещё раз учиться!"), сохранять бдительность, не лениться, а это всё - архитрудно.
У Богомолова тоже есть тяжёлое произведение - "Жизнь моя, иль ты приснилась мне..." Про заключительную часть войны, первое послевоенное время, когда Победа практически наступила. Настроение здесь другое: "Это реквием по России, по её природе и нравственности, реквием по трудным, деформированным судьбам нескольких поколений десятков миллионов моих соотечественников". И эта сторона тоже оставляет гнетущее впечатление от происходящих на фоне победных наступлений событий.
В романе затрагиваются и темы военных преступлений, нелепой гибели солдат, скажем, от отравления метиловым спиртом под самый конец войны. Повествование в типичном для автора стиле перемежается выкладками из документов (они, можно сказать, играют основную роль). Понравился роман мне меньше, чем "Момент истины", может шокировать, но и тут Богомолов, несмотря на спор с Владимовым, подтвердил: есть страницы в истории страны, которые кровоточат и мучают, теневая сторона, что не даёт покоя, несмотря на прошедшие десятилетия.
"Трудная это работа — сомневаться в человеке и подозревать во всём, разрушительно для психики. Но приходится её делать, и здесь нельзя быть мягкотелым и сострадательным, но нельзя быть и сволочью".
"На пороге семидесятилетия я вдруг пронзительно осознал и понял, что у каждого человека, какую бы долгую и насыщенную жизнь он ни прожил, есть та своя особая пора, в которой он полнее всего себя проявил, глубже всего чувствовал и сказался весь себе и другим. И что бы потом ни случилось с ним, даже внешне значительного, всё это уже спад".
7. "Мёртвым не больно" Василь Владимирович Быков
Война со стороны преданного.
Белорусский писатель вообще писал очень тяжело. Я читала эту книгу давно, но многие эпизоды прочно впечатались в мою память. У Быкова явно не стерильная война, а та, что точит изнутри, та, где есть гнусные люди, которые жестоки с беззащитными и юлят перед сильным, та, где отрывает конечности, а не где герой красиво умирает "на камеру". Писатель поднимает и вопросы милосердия. Даже спустя долгие годы главный герой (прототипом которого был сам автор) не может забыть не столько ужасы войны, сколько того человека, который его предал, оказался двуличным. Ему кажется, что, наконец, по прошествии лет привелось встретиться с ним лицом к лицу...
"Должно быть, для них самое яркое олицетворение войны – вот этот салют. Книжки о ней – скука. История – тоже. Но салют – это зрелище, и они его обожают".
"Да, я хочу умереть. Я не хочу идти в плен. Я не буду давать им никаких показаний. Я не хочу и не могу больше страдать. Страдания становятся сверх моих сил. Я даже не знаю, где и что у меня болит. Боль самовластно хозяйничает во всём теле, неизвестно чего добиваясь. И я завидую Юрке. Ему уже не больно".
8. "Полёт к солнцу" (оригинал «Втеча з острова Узедом»/ «Побег с острова Узедом») Михаил Девятаев в соавторстве с Анатолием Мефодьевичем Хорунжим
Война с точки зрения пленного.
Много говорят и говорили о книге Михаила Петровича "Побег из ада". Мне она нравится, но по стилю и более человеческому, простому, а не номенклатурному языку я предпочитаю "Полёт к солнцу". Знаменитая история о побеге на угнанном самолёте из фашистского концлагеря Пенемюнде на острове Узедом - это литературная запись журналиста со слов героя-лётчика. Есть некоторые расхождения с книгой "Побег из ада". То, что испытали пленные, и то, что пережили решившиеся на отчаянный, по сути самоубийственный шаг, бессмертно. Много рассуждать не хочу, это важное документальное свидетельство, которое к тому же читается с напряжённым вниманием.
"Потом я прочёл о том, как там сдирали кожу с тёплых человеческих трупов и передавали рабочим мастерской Эльзы Кох. Специалисты обрабатывали её и изготовляли абажуры, кошельки, сумки, на которых сохранялись рисунки татуировки. Тогда лишь я вспомнил о том великане из нашего барака, грудь, руки, ноги и спина которого были сплошь татуированы. <...> Моё счастье заключалось в том, что на мне не было ни единой наколки".
9. "Жизнь и судьба" Василия Гроссмана
Война двух идеологий. Сталинградская Битва.
"В трубу, в которой жил родимцевский штаб, вдруг хлынула вода и вся канцелярия выплыла на берег, и шутники на карте отметили место впадения родимцевского штаба в Волгу..."
Это, конечно, спорное и суженное видение войны, но тоже имеет место быть. Запрещённый, признанный "антисоветским" роман-эпопея, чьи машинописные экземпляры были изъяты КГБ, является ВТОРОЙ книгой дилогии и, на удивление, кардинально расходится с первой частью "За правое дело" (которая тоже читается с интересом, имеет хороший слог, но уж очень в духе соцреализма: название за себя говорит). Что неудивительно, ведь первая часть написана до смерти Сталина в 1952 году.
Обычно все читают только вторую книгу. Я, кстати, не знала о существовании "вступления" и подумала при прочтении, что это стиль такой у автора: не объяснять, кто есть кто, словно читатель уже знаком с персонажами :) Оказалось, ларчик просто открывался: я просто читала с середины. Сталинградская битва - занимает важную часть романа, хоть и не является единственной линией. Здесь можно многое почерпнуть о философии, политике, выдуманных и не очень образах глав двух воюющих государств, о трагедии разделённых войной семьях. Это глубокое чтение, которое всколыхнёт в читателе непростые вопросы и заставит надолго погрузиться в раздумья.
"Все люди виноваты перед матерью, потерявшей на войне сына, и тщетно пробуют оправдаться перед ней на протяжении истории человечества".
10. "Всё равно будет май" Иван Свистунов
Закончу на вдохновляющей ноте. Мой дедушка, советский военный лётчик, любил книги на военную тематику. Закупал романы о войне, мемуары военачальников. Были у него на полках и типичные образцы соцреализма, никогда не слышанные мной авторы.
Как-то среди старых дедушкиных книг нашла я роман Ивана Свистунова "Всё равно будет май". Сама книга была в советском духе: дёшево и сердито! Без аннотаций, без ярких иллюстраций, довольно блеклое издание, внешне ничем не примечательное. Меня привлекло именно заглавие. В названии угадывалось, что речь пойдёт о Великой Отечественной войне, ничего ни о произведении, ни об авторе я до этого не слышала.
Раскрыла, прочитала первые страницы и поняла, что это стоит потраченного времени. И стиль, и герои, и то, как автор относится к созданному им миру... Автор примечателен особым изложением. Кажется, что его романы - это как сборник рассказов, где каждый, даже незначительный эпизод можно вывести в отдельное произведение. Сюжет в самом себе, но при этом не выбивается из общей картины романа. Герои колоритны, народны. Я не заметила той карикатурности и плакатности, которой обычно грешили соцреалисты. И мне понравилось читать даже о незначительных бытовых моментах. Свистунов любит ЛЮДЕЙ: даже в мелких и жалких созданиях он видит что-то хорошее, что освещает их дела и поступки и дарит надежду на то, что мир пусть неидеален, но раз и трусы могут поступать отважно, то не всё потеряно. А вообще просто нравится. Читаешь и не останавливаешься, думаешь, размышляешь, значит, хорошая книга.
«Война все спишет!» Вначале Нонну только сердило это выражение. Потом она его возненавидела. Ей представлялось, что за тем великим, горьким и кровавым, что было войной, прячется маленькое, блудливое, подленькое.
- Можно найти ещё много произведений. Была и партизанская война, и война блокадников, тыловиков, диверсантов и др. Зимняя и летняя, победная и бесславная, даже беспечно-весёлая. У всех она своя. Если вас интересуют ещё списки с комментариями, дайте знать, сделаю отдельный. Многое читала и о самой войне, и об отдельных сражениях, и где война была фоном к другим идеям и частью других событий, и "лейтенантскую прозу". Что-то и сама хочу прочесть, поэтому рекомендовать не могу, но только поделиться планами.
Спасибо, друзья! И помните, что жизнь бесценна!
