Эту историю рассказала мне моя мама, и, хотя главный герой в ней я, почему-то ничего из этого я не помню! Все началось ещё с моего рождения. Когда моя мама была на восьмом месяце беременности, ждала меня, у нее умерла мать, то есть моя бабушка. И буквально через два дня после похорон мама почувствовала неладное. У нее начало тянуть живот, вроде как начиналась родовая деятельность, хотя было еще рано. Мама много лежала, так как тонус не проходил, она много спала. И во снах к ней всегда являлась моя бабушка Варя. Вот как описывала эти сны мама:
«Снится мне, что я иду по длинному темному коридору. Вижу, что в конце коридора свет. Иду к нему, хотя страшно очень. И вот, когда уже коридор почти заканчивался, я увидела руки. Они тянулись ко мне словно из тумана. Я не знала что делать, бежать назад? Впереди же эти руки! А потом я увидела лицо твоей бабушки, оказалось что это ее руки были и она тянулась к моему животу.
Я проснулась от собственного крика. Был белый день, папа еще работал тогда и я была одна дома. Очень долго не могла отойти от этого кошмара, взяла сумку и ушла из квартиры. Хотела прогуляться, но живот стал тянуть еще сильнее и я просто сидела у подъезда. Пока не вернулся твой отец…»
Когда я спрашивала у нее или у папы какой была моя бабушка Варя, отец всегда смущенно говорил: «Да обычной», не хотел может маму обижать, а сама мама позволяла более емкие слова. Она рассказывала, что бабушка была довольно холодной, никогда не говорила, что любит своих детей, не обнимала, ни целовала. Просто выполняла свой долг по поднятию детей… Но тогда и время другое было, она воспитывала троих детей одна, так что ее можно понять… Ну, я имею ввиду, что она не одна такая была!
Мама рассказывала, что сон этот ей снился постоянно, и всегда бабушка с жуткой улыбкой протягивала свои руки к маминому выпуклому животу. Наконец боль стала такая невыносимая, что маму забрали в патологию на сохранение. Там врачи наблюдали за ней, но не понимали отчего такой тонус вдруг появился. И в той же палате лежала одна взрослая дама, ей было за сорок уже, ждала она то ли шестого, то ли восьмого ребенка, и была похожа на цыганку, только в обычной человеческой одежде! Халат махровый до пола, и тапочки резиновые, без стразов, опушки, вырви-глаз цветов. Ее звали Лачи. Они с мамой разговорились и та ей рассказала о недавней кончине моей бабки и о том, что после похорон, видимо, она переволновалась - начался тонус. На что Лачи сказала:
—Беременным нельзя на кладбище бывать, ни при каких обстоятельствах! Это земля мертвых, а ты туда им нерожденную душу приносишь!
Мама удивилась, никогда она не слышала о такой примете.
—Так это ж мама родная! Как я ее в последний путь не провожу? - сказала.
А та ей и говорит:
—Мамы нету, а ребенок твой всегда с тобой будет, о нем надо думать! Теперь берегись, будут за ним тянуться… приходить…
И вот это выражение «будут тянуться» сразу напомнило о кошмаре, который так часто мучил мою маму. Она рассказала о нем цыганке, та только покивала головой, вот, мол, о чем я и говорю!
Беременные женщины они в целом достаточно доверчивы, особенно если речь о ребенке. Она спросила у Лачи как теперь быть, а та сказала, что пока сорок дней не пройдет - рожать нельзя. Легко сказать, а как это сделать, если сами врачи не понимают как начинается родовая деятельность, от чего? Тем более при диагнозе тонус матки.
—Молись… много молись! - посоветовала соседка по палате.
На самом деле все вышло как сказала та цыганка. Мама родила меня на сорок первый день после бабушкиной смерти, она считала это своей личной победой. Почти каждый день она своими ногами ходила в церковь на службы и сидела там пока все не разойдутся и говорила, что только там у нее живот не болел, я спокойно пиналась, и она чувствовала прилив сил.
Но и после моего рождения были некоторые случаи, когда мама начинала бояться за меня. Примерно с годика я иногда смеялась сама с собой, будто кто-то меня веселил (ну, как дети смеются, когда с ними в ку-ку, например, играешь). Я протягивала кубики в пустоту, словно предлагала кому-то невидимому взять их. Ночью я просыпалась и болтала сама с собой, и могла не спать, пока не придет мама и не заберет меня к себе в комнату.
Когда я подросла, мама начала спрашивать с кем же я играю, с кем разговариваю. А я говорила, что мне нельзя рассказывать, а то она больше не придет. Тоже, как бы, страшненько, когда ребенок говорит такое! А когда мне было четыре года, я опять же всего этого не помню, вообще у меня осознанные воспоминания лет с шести только, раньше никаких воспоминаний нет, так вот, я посреди ночи хотела сбежать из дома!
Мама выскочила в коридор когда услышала, что кто-то щелкает ручкой на входной двери. За ней прибежал папа с битой, она у них в комнате около двери хранится, но потом увидел меня в пижаме и вернулся в спальню. Мама стала спрашивать, куда это я «намылилась» на ночь глядя. А я ей и отвечаю:
—К бабушке!
Ну, она, видимо, подумала, что я имею ввиду мать отца, бабушку Аню, и сказала, что мы поедем к ней на выходных, на что я сказала:
—Нет, я хочу в гости к бабушке Варе!
Тут мама офигела, она никогда не рассказывала мне о своей матери и я как то в силу возраста, наверное, не спрашивала у нее о ней, я даже имя не знала и никогда не была у нее на могиле. Мне кажется, и сама мама не появлялась там чаще чем раз в год на родительскую субботу. Еще мама говорит, что я была очень злой из-за того, что меня не пускают, постоянно крутила этот замок и пыталась уйти на улицу.
Мама начала меня успокаивать и говорить, что одной нельзя на улице гулять маленьким девочкам, особенно ночью!
—Я же не одна буду, а с бабушкой! С бабушкой можно! - отвечала маленькая я, и добавила. - А если ты меня будешь не пускать, бабушка сказала, что она тебе скакалкой по попе надает!
Тут мама прямо таки впала в истерику. Она схватила меня за плечи, стала прижимать к себе, я пыталась освободиться из ее рук, рвалась к бабушке Варе. Сейчас, когда она это вспоминает, мама говорит, что это было «фирменное» наказание бабушки Вари, если ее что-то не устраивало, она без разговоров брала старую резиновую скакалку и просто наотмашь лупила всех троих детей, куда попадет, от чего на теле оставались тонкие и длинные кровоподтеки. Потом, когда дети повзрослели, она оправдывалась, что ей некогда было заниматься воспитанием, что дети должны были через боль понять, что есть «хорошо», а что «плохо»… Но только мама никому и никогда об этом не рассказывала! Это были очень болезненные воспоминания для нее и даже папа не знал этого. Ну, согласитесь, угадать про порку именно скакалкой не так просто!
В общем, никуда я так и не пошла, а мама снова стала оббивать пороги церквей и храмов. И одна матушка ей подсказала заказать Сорокоуст, поставить сорок свечей за упокой души моей бабушки, раздать если остались какие-то вещи после нее, именно не выкинуть, а раздать! А там в старом доме в деревне где бабушка жила остались и платки ее, и одежда. Все это мама сделала, а последним этапом надо было сходить на кладбище, на могилку, и попросить прощение у души за то, что редко бывает, и попросить не трогать дитя не винное. Все это мама, конечно, сделала, и я перестала «чудить» и даже вообще этого ничего не помню!
Кстати, покрестили меня сразу как только можно было, в полтора месяца, думали поможет крещение - не помогло. Вот такая история, не знаю что это было, набор предрассудков и странных стечений обстоятельств или действительно душа моей бабушки намеревалась забрать меня к себе… За что? Почему? Не знаю! Всего этого я не помню, но и мама, и папа подтверждают что такое было, что мама чуть не родила на восьмом месяце, я до четырех лет с кем-то базарила по ночам, да и днем, а потом, когда я ночью чуть не сбежала и мама обошла все храмы, все резко закончилось… Не смотря на все выше описанное - я скептик, как бы это странно не звучало! Но как это объяснить - я не знаю!
Ссылка на сборник реальных страшных историй от подписчиков
Другие рассказы моего авторства: