Иллюстрация на обложке напоминала о сказах Бажова. Мне было 14 лет, я поставила себе целью перечитать все книги из родительской библиотеки📚 - от "Проклятых королей" до "Алитет уходит в горы", - и такая красота не имела шансов ускользнуть. По формату этот был журнал, как "Роман-газета". Я открыла его - и пропала.
Чтение при этом совершенно не детское: роман начинается с того, что главный герой, чуть не умерев от инфаркта, надолго оказывается на больничной койке и, за неимением других занятий, предается воспоминаниям и общается с соседями по палате.
Картинки прошлого идут в хронологическом порядке и воспринимаются как отдельные рассказы, многие - с открытым финалом. Будучи частью целого произведения, рассказы при этом относятся к разным жанрам: здесь и комедия, и драма, триллер и история первой любви, будет магический реализм: инопланетянин и обезьяна с портфелем, будут вещие сны.
Роман во многом автобиографичен. Главный герой Бачана Рамишвили рано осиротел и воспитывался старшими родственниками; несмотря на бедность и слабое здоровье, сумел получить высшее образование, стал известным писателем✍️ и редактором газеты. Кто такой в советское время редактор газеты? Это большой человек. Почти как директор гастронома. К нему постоянно обращаются с просьбами похлопотать за детей, за родственников, за друзей и за детей родственников друзей.
"О друзьях иметь заботу никогда не вредно людям!
Хороши ли, коль на помощь мы спешить к друзьям не будем?"©️
Вы, оказывается, приходитесь кумом председателю Первомайского райисполкома... Так вот, у нас небольшой квартирный вопрос.
Движимый щедростью и памятью о собственном трудном детстве, а не справедливостью и здравым смыслом, Бачана всем помогает. Двое таких "ходоков" появляются и в больничной палате, и добрый самаритянин - а вместе с ним и читатели - понимает, что много лет он невольно был частью большой коррупционной сети...
Государство, дорогой мой, состоит из людей, таких, как мы с вами. И если люди не будут поддерживать друг друга, государство рухнет.
Для 1988 года, когда я читала эту книгу, затронутые темы были вполне актуальными и официально разрешенными. Перестройка, сэр. Но совершенно непонятно, как эта книга в 1980 году получила Ленинскую премию. Что мы видим:
- открытым текстом обсуждаются - и осуждаются - репрессии 1930-х годов,
- в эпизоде о Великой Отечественной войне несколько раз поднимается тост за Сталина (тем, кто видит у меня противоречие, напомню, что в 1970-е годы фамилию Сталина старались не упоминать ни в каком контексте),
- кумовство, взятки, приписки, хищения, торговля дефицитным товаром "из-под прилавка" - такова повседневная жизнь республики, да и всей страны,
- есть ненормативная лексика (сегодня эти слова никто, кроме алгоритма Дзен, за плохие не считает, но так было не всегда); также упоминается продажная любовь, а грабитель банков - лучший друг главного героя,
- оцените дерзость следующего диалога (просто представьте, что вы говорите такое на собеседовании в госкорпорацию):
- Скажите, товарищ Рамишвили, почему вы вступаете в партию?
- Хочу, чтобы в партии было как можно больше честных людей!
- а самое главное: автор пытается примирить христианство и коммунизм. Во сне главный герой видит Иисуса.
И рек ему Христос: "Ты уверовал, ибо лицезрел меня. Блаженны те, кто веруют, не лицезрев меня..."
Соседом писателя по палате оказывается священник (история его инфаркта - тот еще детектив-хоррор😱) и эти два рупора противоположных идеологий ведут жаркие споры.
- Уважаемый Иорам, сколько лет вашей религии?
- Две тысячи! - Голос батюшки прозвучал гордо.
Бачана искренне рассмеялся:
- А нашей пока нет и ста... А последователей у нее столько - вашей религии и не снилось. И вы, двухтысячелетние, тягаетесь с нами, со столетними юношами? Постыдились бы! Имейте терпение, и когда нам станет две тысячи лет, вот тогда и взгляните на нас с высоты вашего зенита. Вот тогда и будем судить, кто из нас вознесся выше.
Иногда говорят серьезно, иногда - нет. "...Ваш сан, батюшка, по нашей административной иерархии будет соответствовать должности заведующего сельским клубом", - насмехается писатель🤡 "Выражаясь коммунистическим языком, ваши анкетные данные не дают основания рекомендовать вас в рай!" - издевается священник😈
- У нас, уважаемый Бачана, одно преимущество перед вами: наш проситель обращается за помощью непосредственно к всевышнему.
- Знаю, знаю, батюшка! Вы оперируете универсальной, всеобъемлющей, не обязывающей ни к какой ответственности формулой: "На то была божья воля!" или "Не было божьей воли!..". Удобная формула, ничего не скажешь!.. А мы обязаны руководствоваться сложными и совершенно конкретными формулами: "Это незаконно!" и "Это законно!". И должны бороться, понимаете? Бороться, а не молиться! - за искоренение беззакония и утверждение законности.
В конце концов они приходят к выводу, что разными словами говорят об одном и том же: о любви и сострадании к людям. Что священник мог бы быть примерным коммунистом, а писатель - на самом деле добрый христианин.
Несмотря на обилие грузинских имен и названий, роман "Закон вечности" ни в коем случае не является примером экзотической литературы, он вписан в мировой контекст. История знакомства главного героя с его поздней любовью Марией напоминает встречу Мастера и Маргариты. А сцена прощания с Тамарой отсылает к Песни Песней Соломона.
...Пройдет всего несколько лет, и молодой автор Юрий Поляков в повести "ЧП районного масштаба" напишет о новом поколении идеологов, уже не пытающихся примирить Маркса и Христа. Почему-то мне всегда казалось, что повесть заканчивается инфарктом: главный герой осознаёт, что был плохим человеком, и не понимает, как с этим дальше жить.
Он встал навстречу вошедшим, шагнул из-за стола и увидел вокруг окаменевшую и накренившуюся зыбь моря. Вверху, на фоне безоблачного, цвета густой грозовой тучи неба сияло зеленое с кровавым ободком солнце. И еще человек на мгновенье почувствовал, что больше не умеет плавать…