«В русском человеке есть особенное участие к празднику светлого воскресенья…Эта торжественная полночь, этот повсеместный колокольный звон, который как всю землю сливает в один гул, это восклицанье «Христос воскрес!», которое заменяет в этот день все другие приветствия, этот поцелуй, который только раздается у нас.
Гоголь Н.В. Выбранные места из переписки с друзьями
Действительно, наша Пасха особая, отличающаяся от других, и один из любимых церковных праздников.
Русские писатели красочно описывали подготовку к Пасхе и празднование этого дня. Пасхальные традиции соблюдались обязательно.
ПАСХА, КУЛИЧ И ЯЙЦА
Как сейчас, так и тогда, на стол выставлялись разноцветные крашеные яйца, куличи, творожные пасхи. В каждой семье были свои секреты приготовления традиционных пасхальных блюд.
Но Александр Куприн в рассказе «Пасхальные колокола» вспоминает, что начинка в пасхах была разнообразной.
«Как невыразимо вкусен душистый чай (лянсин императорский!) с шафранным куличом и с пасхой, в которой каких только нет приправ: и марципан, и коринка, и изюм, и ваниль, и фисташки».
Лянсин императорский – сорт чая, который доставлялся из Китая.
Второй обязательный атрибут – красивые и вкусные куличи. Традиционно куличи украшали розами. Роза могла быть из крема, марципана или бумажной. Хозяйки всегда старались, чтобы куличи получились отличными. Но иногда и у хороших кухарок были неудачи.
«Кулич положительно не удался. Кривой, с наплывшей сверху коркой, облепленный миндалинами, он был похож на старый, гнилой мухомор, разбухший от осеннего дождя. Даже воткнутая в него пышная бумажная роза не придала ему желанной стройности. Она низко свесила свою алую головку, словно рассматривая большую заплатку, украшавшую серую, чайную скатерть, и еще более подчеркивала кособокость своего пьедестала»
Тэффи Н. За стеной
И конечно же крашеные яйца. Тогда тоже красили разными способами. И украшали не только на церковные темы, но и на светские, разрисовывали. Яйца получались яркие, нарядные.
«Яйца красили в сандале, в шелухе луковых перьев, в кофейной гуще и в разных нитках и обрезках шелка. Папа вырезал из сахарной синей бумаги разные рисунки и фигуры, прикладывал их к яйцам, обертывал все луковой шелухой, завязывал тряпкой и клал варить. Мы с мамой делали то же. Как, бывало, волнуешься, дрожишь, замираешь, когда развертывают уже сваренное яичко. Что-то будет! Боже, какой восторг! Вот яичко вышло желтенькое с крапинками, а на нем синеватый якорь и буквы «Х» и «В» (конечно, папиной работы). Кроме того, папа очень искусно нацарапывал на крашеных яйцах цветы, расписывал яички красками и всегда выбирал трогательные и нежные сюжеты, например: якорь, сердце, голубков, цветы и т.п»
Клавдия Лукашевич «Мое милое детство»
В некоторых семьях делали еще и барашка из сливочного масла, как символ жертвы Христа. Сделать его достаточно просто. Из масла скатать катыш – туловище барашка. Сверху прикрепить маленький катыш с глазками-изюминками – голова. Чтобы барашек был кучерявый – поскрести оба катышка. Прикрепить к голове веточку укропа или петрушки – барашек ест травку. Вот и все.
ОКОРОК, ПОРОСЕНОК
Пасхальный стол был богат угощениями: запеченная птица (курицы, индейки), ветчина, запеченный окорок, зернистая икра, сыр, зелень, рыба. Все лучшее старались приберечь к Светлому Христову Воскресенью.
«Громадный окорок с роскошной бумажной оборочкой и с отвороченной наполовину толстой коричневой кожей, пришлепанной двумя чистенькими деревянными шпильками, открывал свое нежно-розовое мясо и белоснежное сало… откормленный на молоке жареный поросенок, державший в оскаленных зубах кусок расщепленного на концах х.., в виде косточек, казалось, весело смеялся, прищурив глаза. Из сливочного масла был сделан барашек, весь в кудряшках, державший «на плечо!» красную хоругвь с золотым на ней крестом. Яйца – красные, розовые, желтые, черно-фиолетовые, «мраморные», украинские «писанки» - веселили сердце своим пестрым платьем… две сырные пасхи – одна соленая, другая сладкая – составляли гордость хозяев, но сущее наказание для гостей со вкусом, ибо, попробовавши одну, хотелось отведать и другой, а ознакомившись со второю, тянуло обратно к первой, и так без конца…
… чтобы вполне, как следует, всем существом испытать и ощутить это радушие, надо было подойти к столу, взять чистую тарелку, ножик и вилку, отрезать здесь, отковырнуть там, принять любезно подкладываемое одной из хозяек, все это прожевать и запить…»
Волховский Ф. революционер-народник