Есть у нас на заводе один рабочий, лет тридцати, довольно смышлёный. Всегда в столовой садится поближе к нам, слушает наши споры о марксизме, СССР, революции и т.п. Про себя я зову его Слушатель.
Вот недавно у меня на заводе вышла интересная дискуссия. Во время перерыва я зашёл в раздевалку, коллеги, как обычно, сидели, уткнувшись в телефоны. Слушатель, увидев меня, хитро улыбнулся и заговорил со мной.
— Ну что, давай рассказывай про своих революционеров.
— Я в последнее время слишком уж часто тебя развлекаю, давай ты мне что-нибудь расскажешь?
— Ну я-то ничего такого интересного не знаю.
— Хорошо, расскажи тогда, как образуется прибыль?
Мой собеседник подумал и ответил:
— Ну, как мы поработаем, такая и будет прибыль. Если поработаем ударно, то будет большая.
— Абсолютно верно, источником прибыли является наш с тобой труд. Но получает-то прибыль кто?
— Собственник завода.
— А почему?
— Потому что ему всё здесь принадлежит: станки, металл, заготовки…
— То есть, говоря научно, он обладает правом собственности на средства производства. Действительно, это право позволяет ему забирать прибыль, — подытоживаю я и начинаю поднимать градус революционного накала. — Но объясни мне, если вдруг владелец завода исчезнет, в нашей работе что-то изменится?
Трое молодых рабочих сморщили носы, провыли что-то вроде «У-у-у, начались скучные темы» и ушли.
Откуда-то со стороны послышалось:
— Так государство сразу всё отберет или родственники его, без него производство существовать не может.
Но я продолжил свою линию:
— Собственник этого предприятия находится в Москве. Вот пропадёт он куда-нибудь, мы об этом всё равно не сразу узнаем, может, дней через пять, а работать мы будем как и раньше, все производственные процессы всё равно контролируют начальники цехов, инженеры, генеральный директор (тоже наёмный работник, никаких акций завода у него нет), так?
— Так, — кивнул Слушатель.
— А если для нас нет принципиальной разницы в том, есть у завода собственник или нет, то зачем нам отдавать ему прибыль?
Голос из дальнего угла воскликнул:
— Так ты чё, грохнуть его хочешь?
Раздевалка наполнилась гулким мужским хохотом. Когда все отдышались, я ответил:
— Насильственный захват одного завода ничего не даст: приедет ОМОН и быстренько нас утихомирит. Необходимо установить рабочую власть на всех заводах страны, нигде не оставить права собственности на средства производства.
Мастер смены, до этого мирно дремавший в кресле, встрепенулся и с опаской спросил:
— Ты что, про революцию говоришь?
— Да.
Что тут началось! На меня обрушились около десяти голосов, гневно извергавших самые заезженные идеологемы из телевизора, который мои коллеги так прилежно смотрят уже много лет.
— Да ты знаешь, сколько крови пролилось из-за революции?
— А что ты поменяешь?
— Да если бы большевики не разрушили Империю, то мы бы сейчас процветали, — и прочее и прочее.
Благо, народ быстро подвыдохся, и когда в последней голове выключился Первый канал, я ответил:
— Вы не можете отрицать того факта, что нас эксплуатируют. Что владелец завода наживается на нашем труде так же, как капиталисты и помещики сто лет назад.
Мастер, видно, не на шутку разъярился и, нервно подёргивая губами, бросил:
— Да ты знаешь, что вот те люди, которых раскулачивали, они всё сами заработали?
— Сами или на спине батраков, загнанных в скотские условия жизни?
— Сами! И вообще, всегда были люди, которые управляли и которые подчинялись. Так было с древности, — авторитетно подвёл черту мастер.
Меня, конечно, подмывало спросить: «А вы из какой когорты будете?», но такие скабрезности пользы не несут, а настроить коллектив против меня могут. Пока я об этом думал, болтливый паренёк из сварочной с апломбом заявил:
— А при коммунистах лучше было, что ли? Мне вот бабушка рассказывала, что боялись пикнуть про власть: чуть что — и сразу увозили в тюрьму.
— Это личный опыт твоей бабушки. Во-первых, мы не можем его проверить. Во-вторых, в Советском Cоюзе жили сотни миллионов людей, их деятельность и опыт анализировали учёные и обобщали в форме книг. Ты книги о Советском Cоюзе читал?
— А я книги не читаю, — обиженно фыркнул сварщик.
— Вот то-то и оно. Благодаря этому нас в узде и держат. Никто не спорит, что жизнь в СССР была далека от идеала, но что мешает нам учесть его ошибки при строительстве нового общества в нашу эпоху?
Народ приуныл, в раздевалке стало тихо. Через пару минут все пошли обратно в цех. Слушатель подмигнул мне и сказал: «Пойдём, труба зовёт».
Сергей Лоскутов Мифы и практика. Что делать с агитацией среди рабочих?