— Готова? — встретил Олег Нину, нежно приобняв, на входе в здание следственного комитета.
Погода наконец-то прояснилась, стало теплее, снег подтаял. Природа оживала, весна вступала в свои права. И Ниночка будто расцвела вместе с первыми виднеющимися ростками цветов, улыбаясь Олегу и щурясь от удовольствия в его объятьях, подставив лицо выглянувшему солнцу.
— Как пионерка, всегда готова! — бодро пошутила она, и они вошли в здание, оба объятые одновременным волнением и безмятежностью, что виновные в их злоключениях пойманы и в ближайшее время будут наказаны по всей строгости закона.
— Ты сегодня какая-то другая, — майор изучающе посмотрел на учительницу.
— Не такая распутная? — улыбнулась она, отворачиваясь от него, дабы скрыть смущение.
Нина понимала, что имеет ввиду Олег. «То ли ещё будет!», — усмехаясь, подумала она, записавшись перед их встречей в салон красоты на вечер.
— Коса! — осенило Немцова. — Ты заплела косу, как раньше.
— Тише, Олег Павлович, — шикнула Панфилова на него, — на нас все смотрят.
Проснувшись утром, учительницу что-то озарило, и она по старинке заплела косу, перевязав дымчато-голубым платком в тон синей с серебристым отливом блузе с рюшами и расклешенными рукавами и иссиня-чёрной юбке в пол.
— Пусть смотрят и завидуют молча, — улыбнулся Олег и легонько притянул к себе Нину за косу.
— Чему? — подивилась она.
— Тому, что мы вместе, — резонно заметил Немцов и прошествовал дальше в обнимку с Панфиловой к своему кабинету.
— Мы пока не вместе, — не согласилась учительница, отодвигаясь от майора под любопытные взгляды его сослуживцев.
— Чего? — опешил Олег и остановил Нину на полпути. — Чего? Что значит, пока не вместе?
— Олег, — взяла она его мягко за крепкое запястье и заглянула ему просительно в глаза, — давай позже обсудим наши отношения. Допроси Полину с этим, — Нина не могла и не желала произнести имя ФСБшника вслух.
— Твоего любовника? — съязвил майор.
— Немцов, Немцов, — учительница покачала головой, — об этом я и говорю. Пока ты считаешь меня порочной, изменницей, мы не можем быть вместе.
Немцов на мгновение застыл и понял, что его, казалось бы, безобидная шутка про Игошина, как про любовника Панфиловой, обернулась против него. Нина остро отреагировала и сжалась от напряжения, тут же внутри заслонившись от него, и выстроив перед ним незримую стену.
— Ниночка Тимофеевна, я в кои-то веки шутку шучу, не обижайся на меня, — взмолился он, прижимая любимую к стене и неотрывно глядя ей в глаза.
— Нет, Олег Павлович, ваше коронное испытание взглядом сегодня не действует, — воспротивилась она, с силой отодвигая от себя Немцова.
— Но, Нина?!
— Я Нина, прости Господи, почти тридцать пять лет.
— Это к чему сейчас? Не запутывай меня, Нинок, — всхлипнул Олег, как дитя малое, у которого отняли заветную игрушку.
— Именно, Немцов, именно, — она виновато ему улыбнулась, — со мной вечно что-то не так, или я делаю не то. Не было и дня, со дня нашего с тобой знакомства, с самой первой встречи, чтобы у тебя ко мне не возникло каких-то вопросов, претензий, недовольств или пожеланий что-то изменить.
— Неправда, зачем ты утрируешь? — застыл майор и нахмурился. Он под иным углом смотрел на отношения с учительницей.
— Наглядное тому доказательство — ты постоянно со мной не согласен, и то и дело, что мне перечишь.
— Но, Ниночка, — выпалил сердито Олег и умолк, — возможно, ты права.
— Возможно, — усмехнулась грустно Нина и погладила Олега по гладко выбритой на редкость щеке, — возможно, и мы сможем быть вместе, но позже, где-нибудь да когда-нибудь. А пока меж нами сомнения, преступники, допросы с пристрастием и пропасть несогласия, ибо каждый из нас видит наши отношения по-своему по одной маленькой, но существенной причине. Мы или не любим истинно и самозабвенно друг друга так, чтобы обойтись без разногласий, или нам не суждено быть вместе.
— Мне крайне не нравятся оба варианта, — насупился майор и прильнул губами к губам строптивой учительницы, желая поцелуем усмирить волнения и сопротивление своей Ниночки Тимофеевны.
Устоять перед требовательным, томительным поцелуем Олега Нина оказалась не в силах, поддаваясь ему и избавляясь от разъедающих душу противоречий и саднящих разум опасений. «Будь что будет потом! А пока я позволю себе насладиться единением с Олегом. Боже, почему у нас с ним изначально невозможно сложные отношения? Ведь я люблю его. А он любит меня. Или мне это только кажется?», — теряла Ниночка остатки разума, задаваясь мучительными вопросами без ответов, чувственно и медленно целуясь с Олегом, ощущая его напор и накал даже через толщу своего дутого серебристого пуховика и его стёганую, чёрно-коричневую аляску.
Ниночка прервала поцелуй, тяжело дыша и ахая.
— Олег, мы не уедем далеко на одних поцелуях, — выдохнула она, зажимая пылающие губы холодными руками, чтобы остудить себя.
— Нина, душа моя, — прошептал Немцов и, лихо подхватив Панфилову на руки, закружил на глазах у изумлённых коллег, — я никуда не тороплюсь, да мне в беспросветную даль и не надобно. Я счастлив быть там, где есть ты.
— Совет да любовь! — выкрикнул кто-то из следственного комитета.
— Поздравляем! — вторили другие.
— Олег Павлович, Нина Тимофеевна, рад, рад вашему воссоединению, — пророкотал командный голос Соломона Аркадьевича.
— Поставь меня на пол, — одними губами процедила Нина Олегу.
— Ну-с, поставил, — майор продолжил держать возлюбленную учительницу за талию и любоваться ей, — и что теперь, сбежишь от меня? Не пущу!
— Я развязная, грешная, тащу тебя за собой по наклонной, — засмеялась Ниночка, тщетно пытаясь придать голосу свирепости и устрашить Олега, — отпусти меня старче, без меня тебе будет лучше.
— А ежели я люблю тебя, Ниночка Тимофеевна? — не унимался Олег и потешался от души над Ниной.
— Чур тебя, чур, — расхохоталась учительница, чуть не впрыгнув в кабинет к майору. Они оба заливисто рассмеялись и притихли разом под надменным взглядом Юлии, некогда трагически погибшей возлюбленной Олега, горделиво восседавшей, свесив нога на ногу, на подоконнике и пуская брезгливо кольца сигаретного дыма.