Процесс пошел…
Очень быстро я вошел в колею после командировки и для меня начался 1985 год, пожалуй, один из важнейших в истории СССР и России и вместивший в себя очень много событий.
В начале марта ушёл из жизни очередной « пламенный борец и верный ленинец», траур по которому был очень короткий и особого горя советский народ, не понимавший: как можно было избрать на такой пост человека, которому уже лет пять, как надо было жить на даче в окружении медиков и внуков, не испытывал.
На пост Генерального секретаря ЦК КПСС, как всегда «единогласно» был избран М.С. Горбачев. Он был молод, энергичен, что внушало определенный оптимизм и веру в перемены, которые, по моему мнению, были нужны стране как воздух, который действительно несколько застоялся, особенно в экономике. Не буду вдаваться в подробности – Вы это все прошли…
Вскоре выяснялось, что опять мы что-то не то строили и надо срочно перестраиваться! Бедные наши замполиты и секретари партийных и комсомольских организаций! Они без конца получали директивы о проведении собраний с целью разъяснения задач и целей перестройки. Но что они могли разъяснить, если, как мне кажется, сам её инициатор этого не понимал, судя по его тогдашним пространным речам!
Как мы должны были что-то менять и перестраивать в условиях армии, когда всё было регламентировано Уставом, приказами и наставлениями? Начинать, что ли, движение с правой ноги или отдавать Воинскую честь левой рукой? Я не очень хорошо разбираюсь в экономике, финансах и прочих премудростях, но на бытовом уровне понимаю, что начинать надо было с продуманных реформ в экономике, что впоследствии было воплощено в жизнь в Китае.
Возможно, был смысл - вспомнить о тех реформах, которые задумал А.Н.Косыгин, и что на корню зарубили Суслов и Брежнев, первый из-за своего догматизма, а второй из-за примитивной ревности к популярности сильнейшего Премьера – настоящего экономиста.
В июне мы поехали в отпуск в Челябинск, но и на Родине я не понял ничего о перестройке, увидел только огромные очереди и людей, бравших штурмом, словного Рейхстаг, винные отделы. Вспоминаю новоиспеченный анекдот того времени:
«Огромная очередь в винный магазин. Мимо очереди проходит, как тогда говорили, «убелённый сединой» ветеран:
- Безобразие! Коммунисты есть?
- Есть!- отозвались из очереди.
- Гнать надо! – Гневно закричал ветеран.
- Так сахара нет! – Бодро откликнулись из очереди…»
Жизнь продолжалась. По прибытии из отпуска мне было присвоено звание старший лейтенант, я прошел стадию становления - как мне казалось, и иногда подумывал о том, что надо двигаться дальше. Но, откровенно говоря, очень не хотелось покидать Вроцлав, коллектив к которому привык, и в котором было достаточно комфортно служить.
Вообще для меня смена коллектива – проблема с детства. Возможно, из-за этого я не любил пионерские лагеря. Кроме того: оставалось три года до капитана, как раз к окончанию срока службы в СГВ и перевода во внутренний Военный округ, где, как правило, назначали на вышестоящую должность, как и оказалось, но с неприятными нюансами - о чём ниже.
Начался период замен офицерского состава: приходили выпускники училищ и офицеры, уже послужившие. Всегда проводы уезжающих, особенно тех с кем сдружился за это время, были несколько грустным мероприятием, но таковы были реалии воинской службы. Однажды, прибыв на службу, я был очень неприятно удивлен: в нашей технической части в парадной форме находился капитан-связист некто Михаил Юрьевич Лылов – зануда и буквоед.
С этим типом пришлось столкнуться год назад. Он тогда служил в Белоруссии и приезжал к нам в батальон принимать снятые с вооружения станции, для их перемещения в свою часть. Сколько же он у нас «попил кровушки» этим приёмом, достал даже меня из-за состояния колес антенных прицепов. Мы его, конечно, немного обманули, что всегда бывает при таких процедурах, как и сейчас особенно при купле-продаже б/у автомобилей.
Оказалось, что его перевели на замену и нам три года предстоит вместе служить и взаимодействовать по техническим вопросам (Михаил был старшим инженером батальона и входил, как и я, в техническую часть под руководством зама командира по вооружению). Я тогда подумал, что про перестройку в техчасти можно забыть.
Вскоре я убедился, что делать категорические выводы – дело бесперспективное и неправильное. Буквально через несколько часов я на три года и оставшуюся жизнь получил отличного друга, который получил допуск самой высокой категории в мою жизнь. Миша оказался таким же меломаном, как и я, практически с теми же музыкальными предпочтениями.
Он старше меня на пять лет, но у меломанов, как и болельщиков, нет возрастных разграничений. В первый же выходной мы поехали в тот самый клуб меломанов и мои руки, после того визита ныли до вечера, так как они придерживали Мишину отвисшую челюсть, которая приняла это положение, как и моя два года назад от количества дисков наших кумиров.
Вдруг наша родная фирма «Мелодия», стала выпускать потоком лицензионные диски рок и поп музыки, в очень приличном звучании, даже вышел битловский «A Hard days night», правда без одной песни, видимо М.С. Горбачев понял, что западная музыка никак не вредит перестройке, а может даже помогает.
Эти диски очень ценились польскими Артурами и Мишами и мы очень хорошо их меняли на «фирменную катку» и «демократов» (меломаны тех лет поймут мой сленг). А еще у Миши была детская советская железная дорога – предмет грез мальчишек 60-х и 70-х годов. Помните такую? Огромная, на всю комнату, со столбами освещения и станцией. Когда поезд проходил через станцию, то из будки выскакивал усатый дядька – дежурный по станции.
Стоила она, каких то невероятных, по меркам тех лет, денег и в челябинском Детском мире в собранном виде выставлялась, как образец, на первом этаже являясь постоянным предметом раздора детей, требовавших немедленной покупки и родителей, считавших более целесообразной покупкой пальто и шапки.
Мы с Мишей иногда , особенно перед Новым годом, собирали дорогу и играли как дети, а уж потом позволяли играть нашим сыновьям. Этой дороге уже 60 лет и, Миша её бережет, что-то восстановил и иногда собирает и включает. Мы скучали друг без друга в отпусках ,привозили друг другу новинки «Мелодии» в нескольких экземплярах и радовались как дети. Миша – это фанатик радиотехники, паяльник и сигарету Прима, он выпускал из рук только в строю.
Он постоянно, что то улучшал в своей и моей аппаратуре, выжимая из них максимальный частотный диапазон. Отлично разбирался в средствах связи и пользовался у связистов заслуженным авторитетом. Не было в его словарном запасе фраз: «Я не знаю, я не смогу это сделать…..»! Мы оба когда то проводили дискотеки, кроме того Миша отлично играл в ансамбле на басухе ещё со школьных времен, ну не Маккартни, но вполне…!
Мы оба вспомнили о дискотечной молодости и три года проводили их в клубе части и госпиталь. Мы дружили семьями, вместе проводили выходные и праздники, ходили на концерт, набирающего тогда популярность «Modern Talking», одним словом : «Не разлей вода». В Польше, раньше чем в СССР началась эпоха видео и CD. Вечерами Миша трудился не покладая рук – впаивал в неприспособленные для видео советские телевизоры, собственноручно сделанные декодеры PAL-Secam.
Ценность такого телевизора моментально увеличивалась. Однажды к нему вечером пожаловал особист - чего, мол, творишь...? – Ну, всё - приехали. Пожалуйте в Союз - подумал Миша,- аж вспотел... А он: - сделай мне! Но добавлять фразу: «Ничто человеческое нам не чуждо», видимо не стал.
Заканчивался мой срок службы в СГВ. В последние дни Миша, в составе батальона был на учениях, и нам не удалось попрощаться. И хорошо – не люблю я долгие прощания. Но мы уже в Союзе встречались и в Челябинске и в Ульяновске – его родном городе.
Выйдя в запас, Миша возвратился в свой родной город, так же поглощён в музыку, компьютеры, играет в группе «На семи ветрах» - ровеснице Pink Floyd, но вот не знаю; курит ли свою любимую Приму – пыль ростовских дорог. Мы созваниваемся и в курсе дел. Мы остались друзьями на всю оставшуюся жизнь. Михаил Юрьевич, привет!
Вместе с Перестройкой наступили более понятные времена гласности. Польские газеты, как по команде, начали публиковать переводные статьи из западногерманских газет о похождениях Галины Брежневой, о Чурбанове, о самоубийстве Щелокова. Поляки приветствовали перестройку, видя в ней начало распада социалистической системы! Как же они оказались правы, как оказалось впоследствии.
В 1986 году начался призыв студентов ВУЗов, в программе обучение которых не было так называемой «военки». Сказывался демографический провал, образовавшийся из-за потерь в Великой отечественной войне. К нам в батальон прибыли несколько таких студентов – москвичей, обучавшихся в гуманитарных институтках и университетах.
Их распределили по должностям в штабе и узле связи. Запомнился такой Леонид Брухис, учившийся на факультете романских языков. Леня был скромным, невысоким интеллигентным парнем с характерной внешностью, позволявшей без знания его фамилии, безошибочно определить его национальную принадлежность. Обычно таким ребятам сложно в солдатском коллективе, но это был не тот случай: к нему отлично относились все.
Единственное, чем его напрягали «деды», это написание писем своим подругам со вставлением предложений на французском, прямо как в «Войне и мире». Насколько мне известно, Леня окончил ВУЗ и сейчас преподает в Сан-Франциско. К нам в техническую часть направили Лешу Чепрова - студента-филолога, коренного москвича из простой семьи. С ним было очень интересно побеседовать на любые темы, в том числе о Битлз и Машине.
Я впервые общался с настоящими москвичами и навсегда полюбил жителей этого сложного города, но далеко не все. В последний день перед Лешиным «дембелем», мы с Мишей подобрали ему гражданскую одежду и провели его по Вроцлаву, в те годы солдаты не покидали расположение части, разве что на учения.
Неумолимо время двигалось вперед. Как и в училище, вторая половина пятилетки службы, казалось, идет быстрее. Наступил 1988 год – год замены. Батальон и коллектив стали такими же родными, как и училище и предстоящее расставание огорчало. Предстояло продолжить службу во внутреннем округе – неизвестно где, и в какой должности.
В мае вышел приказ о переводе для дальнейшего прохождения службы в Прибалтийский военный округ, но не на конкретную должность, а в распоряжение Командующего войсками округа в г. Ригу, а далее в одну из частей округа. Оставалось дождаться заменщика, сдать должность, отправить контейнер и в путь.
Но Польша не хотела меня отпускать в срок. Я прибыл в СГВ 31 июля и примерно в этот же срок ждал замену, но прошел август, а замены нет! Уже уехал на Дальний восток Алексей Портянко. Поезд из Легницы проходил через Вроцлав, и я приехал на вокзал попрощаться. Алексей наконец-то женился и уезжал с женой и маленьким сыном Федей.
Мы прощались у вагона и не знали когда увидимся вновь. А увиделись мы через 16 лет: его сын проходил срочную службу в Чебаркуле и, будучи в Челябинске нашел в училище выпускника нашей роты, уже полковника, и так мы нашлись. Леха живет в своей родной Уфе, овдовел. Иногда звонит, мы включаем видеосвязь, и поёт мне «Подводную лодку» Визбора.
Лишь 10 сентября мне на замену приехал Юра Столяров – выпускник Уссурийского училища. Его выпуск состоялся в июле, как тогда было в командных училищах, плюс отпуск, плюс дорога с Дальнего Востока. Наконец-то был загружен и отправлен контейнер.
И как пять лет назад я остался в пустой квартире с солдатской кроватью. (Жена была в Союзе). Батальон был в полном составе на учениях, и проводить традиционную отвальную не пришлось - чисто условно посидели со сменщиком и двумя офицерами, свободными от наряда.
И вот наступил этот последний день 18 сентября 1988 года. Я прощался с Польшей, со своей частью и пятилетним отрезком службы. Перед самым отъездом на вокзал я в одиночестве прошелся по батальону, по пустующему автопарку, пару минут молча посидел в своем офисе в техчасти и не оборачиваясь вышел через КПП, к ожидавшему дежурному автомобилю.
Мы ехали по Вроцлаву, и я старался не смотреть на улицы и дома, было достаточно грустно. И вот опять перрон вокзала Вроцлав – Глувны, те же огромные чемоданы и легкое волнение от предстоящих перемен. Поезд тронулся, вот уже и кончился перрон и служба в СГВ. Далее Брест, Минск и поезд до Риги.
У меня, конечно же, были планы: продолжить службу на технической должности, поступить в Академию и по возможности стать в дальнейшем преподавателем как Э.К.Шпехт. Но всем этим планам не суждено было исполниться по объективным и субъективным причинам…
Немого от автора
Моя внучка Маша, в те часы, когда её родители предоставляют мне приятную и почетную возможность заняться «дедовщиной», очень любит расспрашивать меня о моём детстве. Причём её интересуют мельчайшие подробности жизни её тогдашних ровесников.
Когда мы с ней проезжаем по городу, мимо каких-то памятных для меня мест, то эти рассказы превращаются в реальные истории, которые происходили в этих местах. Дочь любит расспросить меня про тех моих еврейских родственников, которых она никогда не видела, мой дед и отец ушли из жизни до её рождения, а мои двоюродные братья, тётя и бабушка репатриировались, когда она была совсем маленькой.
Однажды, после таких рассказов я решил все это записать. Это занятие меня увлекло - так и родились эти заметки. С начала о детстве и еврейских корнях – дальше больше. Набирая текст, я заново переживал те чувства, события и вспоминал людей, о которых вы прочли.
Увы, годы, когда приходилось писать рукой, прошли и поэтому в текстах есть ошибки – перестала работать механическая память. (Так мне объяснил один филолог) За что прошу прощения и понимания. Даже тексты маститых писателей, проверяют корректоры.
Не так давно, в Дзене мне попался канал с армейскими рассказами, который я с удовольствием читаю. Я вспомнил о своих записках и отправил Рамилю рассказ о курсантской жизни. Видимо ему понравилось, и я выслал все записки.
Большое ему спасибо за эти три недели публикаций. Я заново прожил все эти события. Большое спасибо всем, набравшимся терпения и прочитавшим эти – непрофессиональные графоманские рассказы. Если кто-то, вспомнил своё детство, родителей, старых друзей, военную службу и схожие события и ощущения, то я очень этому рад.
Спасибо всем, оставившим комментарии как положительные, так и критического содержания. Приятно было прочесть дополнения и краткие истории людей, проживших те же жизненные ситуации.
Спасибо моим однополчанам, некоторые из которых являются подписчиками канала, за их комментарии. Они – реальные участники тех событий и для них публикации явились сюрпризом, надеюсь приятным.
Мои записи не окончились. В загашнике есть наброски, которые просто надо немного отредактировать. В этих записках о службе в Прибалтике, о Латвии и Эстонии тех непростых лет, о причинах моего увольнения в запас.
О возвращение в Челябинск и о переходе на мирные рельсы в лихие девяностые. Заметки о поездках на историческую родину, о которой до определенного момента, я имел самое поверхностное представление.
Если, редактор канала, сочтет нужным, то в скором времени они будут готовы к публикации. Поезд еще не прибыл на конечный пункт…»
Артур Лекус (продолжение - https://dzen.ru/a/ZkDhWNmth3xh7PxO)
