Полина и Григорий радовались каждому дню. Сын рос и Полина сказала:
- Гриша, у нас второй ребенок будет.
- Это же замечательно, Поля, - закружил он жену. - И дом, сказали, сдается. Уже ключи выдают.
- Ой, здОрово. А когда и нам дадут?
- Через недели две.
Квартиру они получили, Гришка с Мишей стали делать ремонт. И между делом Григорий спросил:
- Миша, ты с Машей встречаешься?
- Нет, Гриша. Мы действительно друзья. Бывает, ходим в кафе, болтаем. Она меня спасла от преследования ее подруг, даже на какие-то праздники мы вместе ходили. Но ничего серьезного. Машка поменялась как-то. Стала другая, повзрослела. Ей очень нравится ее работа. Там много организационных связок она контролирует, и просто тащится от своей нужности.
- А ты?
- А я не вижу ее в виде жены и матери своих детей. Мне с ней интересно болтать. И только.
- Да, Мишка, и когда же ты встретишь суженую?
- Когда судьба будет. Зачем жить с нелюбимой. Вот ты же с Полиной счастлив, и я так же хочу.
- Значит, будешь.
- Ты с квартирой что намерен делать? Вы, как я смотрю, плотно обосновались у Полины.
- Я ее сдавать буду, вот сделаю под сдачу, и заселю арендаторов.
- Уже есть?
- Да, есть кое-кто. Пусть деньги капают. У нас скоро второй ребенок будет, весьма кстати будет дополнительный доход.
Мишка пожал Гришке руку:
- Поздравляю. Кого ждете?
- Дочку ждем. Но это тайна, знаешь только ты.
- Я никому не скажу, - сказал Мишка и жестом показал, будто закрыл рот на замок.
Беременность у Полины протекала легко. Она ездила на дачу, везде ходила. И молчала, что ее дважды подстерегал на улице Пух.
- Что, опять ходишь пузатая?
- Тебя это не касается.
- Ничего, будет и на моей улице праздник.
- Отстань от меня. Найди себе девушку, и ходи за ней.
Она повернуласт и пошла, а Пух злобно смотрел ей вслед.
- Ты еще будешь моей.
Он зашел домой, достал пенное из холодильника, и начал пить прямо из горла. Струйки текли по подбородку, капали на футболку. Он оторвался от бутылки, громко рыгнул.
На кухню зашла мать:
- Что опять?
- Полька второго ждет.
- Что-то быстро. Первый еще малой, а они второго состряпали.
- Я ее все равно получу.
- И то дело. Спиногрызов в сиротский дом, а Польку заставить дларственную на квартирку написать. И делай с ней что хоШь.
- Только этот ее муж так и ходит рядом.
- НичЁ, я тут сделала наговор, фотку его распечатала, пойду, в кладбищенской земле закопаю, не жить ему долго. А тут и ты подсуетишься.
- Не верб я во всю эту мутотень.
- Вот когда сработает, тогда и поверишь, - хмыкнула мать.
Она подтянула под подбородком черный платок и пошла в комнату, слегка шаркая ногами. Одета она была во все черное, и так выглядела последние лет 10. В церковь не ходила, читала какие-то книжки, что-то шептала, жгла свечи. Пуха это раздражало, но он молчал. Мать была единственной, кого он реально боялся в этом мире.
Гришка же никак не предполагал, что там творится. Он был счастлив: хорошая работа, любимая жена, сын растет, дока на подходе. Вот и совсем скоро Полине уже рожать.
- Мишка, ты в командировке?
- Нет, я дома, у меня почти месяц отпуска. Вернее – 2 недели отпуска, 2 недели отгулов. Вот как я отдохнууу.
- Куда-то поедешь.
- Если честно – нет. Хочу выспаться. И я вчера последний платеж по ипотеке внес. Так что свободен.
- Это надо отпраздновать.
-Заходи ко мне.
- Давай лучше ты к нам. Полине вот-вот рожать.
- Тогда я сбегаю, куплю вкусняшек к чаю, поболтаем.
- Это дело. Крепкого ничего не бери – я воздерживаюсь, решил вообще не прикасаться. А то какой пример сыну подам.
- И я воздерживаюсь. Меня это не расслабляет, только голова болит. Лучше что-то вкусного поедим.
- Это точно.
- Все, я побежал. Встречу тебя, как подъедешь, и пойдем к вам.
Григорий набрал Полину:
- Ты как?
- Хорошо. Сына твои забрали на дачу, завтра привезут.
- Я уже выехал. Мишка зайдет со мной, чаю попить, он ипотеку погасил. Ты не против? А то…
- Не против, не надо идти к Мишке. Мне наоборот будет приятно с вами пообщаться.
Они болтали о чем-то своем, таком простом, домашнем.
Григорий припарковался на своем привычном месте, вышел, и тут его окликнул Пух:
- Что, oбрюxатил Польку.
- Как грубо. Да, мы ждем ребёнка.
- Думаешь, настрогаешь детей, и тебе ее квартирка достанется?
- У меня своя есть, если что. Мне не важно, есть у нее квартира, или нет. А ты все не угомонишься.
Пух, покачиваясь, подошел близко к Гришке, в руках его мелькнул нож.
Гришка мог отбиться, но просто не успел, не ожидал, расслабился. Удар был точным. Гришка еще успел выбить нож и стал оседать.
Он не видел, как несся Мишка, как соседка вызвала скорую и полицию. Как скрутили пьяного Пуха, и увезли. Он уже ничего не видел, тьма поглотила его.
Сегодня одна глава.
