Мария Алексеевна не могла дышать, так стремительно распухло горло, сидящая перед ней сватья торжествующе улыбнулась:
– Что, дышать трудно? Обещала же я, что тебя отсюда выживу…
***
Мария Алексеевна решила, что ей повезло с зятем, Кирилл был добрым, красивым, состоятельным.
А вот Елизавета Романовна не обрадовалась невестке и ее матери. Во время первой встречи в ресторане она оглядела будущую сватью с ног до головы и процедила:
– Какое очаровательное платье ретро.
Мария Алексеевна смущенно одернула подол наряда, который купила только вчера, до этого момента она считала его роскошным. Однако на фоне элегантного платья Елизаветы Романовны ее собственное выглядело старомодным и даже смешным.
– Я считала, что красная помада к лицу девушкам, а на пожилых выглядит глупо, – подлила масла в огонь Елизавета Романовна. – Однако вы смотритесь… миленько.
Мария Алексеевна скомкано поблагодарила, потом попыталась стереть помаду салфеткой, поймала насмешливый взгляд сватьи и стушевалась.
За обедом свекровь продолжала бомбардировку:
– Почему не едите креветки, Мария Алексеевна? Не умеете?
– Просто у меня на них аллергия.
– Повезло, что они нечасто вам перепадают, – заботливо сказала Елизавета Романовна. – А кем вы работаете?
– Клининг-менеджером, – ответила та честно.
– То есть уборщицей? – поморщилась Елизавета Романовна. – Я бы не смогла вычищать сортиры за чужими людьми. Как же так получилось?
– Отец Анечки умер, а я была домохозяйкой, пришлось устроиться хоть куда-то.
– Мой муж тоже умер, но оставил нам состояние, – ответила Елизавета Романовна. – Я считаю, если мужчина действительно любил жену и детей, он позаботится, чтобы после его смерти они жили достойно.
– Мама, хватит, – вмешался Кирилл. – Все профессии важны, и не в деньгах, в конце концов, дело. Мария Алексеевна прекрасный человек.
Мария Алексеевна кинула на зятя благодарный взгляд.
«Как только у такой высокомерной особы вырос прекрасный сын», – удивилась она про себя.
***
Мария Алексеевна поняла, что не понравилась сватье, однако она считала, что худой мир лучше доброй ссоры.
«Наши дети скоро поженятся, будем часто видеться. Нельзя же, чтобы каждая встреча заканчивалась скандалом», – рассудила Мария Алексеевна.
Она предприняла несколько попыток сблизиться с Елизаветой Романовной.
– Я испекла вам пирог с вишней, Кирюша говорил, вы любите, – сказала она, преподнеся дар.
– Кирилл, – ответила Елизавета Романовна, голосом подчеркивая имя сына, – совершенно прав. Но в этом пироге много муки, а в нашем возрасте легко растолстеть. Уж вы-то знаете, – добавила она, окидывая выразительным взглядом Марию Алексеевну.
– Приезжайте летом к нам на дачу, – предложила в другой раз Мария Алексеевна. – У нас там баня, речка, природа красивая.
– Я уже купила билет в Турцию, – сказала Елизавета Романовна. – Бани и пейзажи там не хуже, а туалет в доме, а не во дворе.
Дочка Аня, насмотревшись на это, спросила:
– Мама, зачем ты пресмыкаешься перед этой женщиной?
– В семье должны быть мир и лад, иначе это не семья, – ответила Мария Алексеевна. – И потом, что подумает Кирюша, если я буду ссориться с его мамой? Не хочу быть злой тещей!
– Кирилл прекрасно знает характер Елизаветы Романовны, он тебя не обвинит, – сказала дочь.
***
С зятем у Марии Алексеевны и правда сложились прекрасные отношения, он даже предложил сделать ремонт в квартире тещи.
– Пожалуйста, соглашайтесь, – настаивал Кирилл. – Вы всю жизнь заботились о дочери, теперь пришло наше время позаботиться о вас.
– Но где же я буду жить во время ремонта? – спросила Мария Алексеевна, сдаваясь.
– У нас с Аней, дом большой, места хватит.
Обнаружив Марию Алексеевну в доме собственного сына, Елизавета Романовна потеряла маску добропорядочной женщины и прошипела:
– Мало было твоей дочки-нищенки, она и тебя сюда притащила. Что, загнала своего мужа, решила и моего сына загнать?
– Кирюша сам меня позвал, – обиделась Мария Алексеевна. – Он, в отличие от вас, культурный человек. И прекратите «тыкать», мы с вами не подружки, причем не по моей вине.
– Ты посмотри, какая краля! – разозлилась Елизавета Романовна. – Нет уж, дорогая, я тебя отсюда выселю. Твою дочку я еще приняла, надо же моему сыну с кем-то развлекаться, но Маньке-уборщице тут не место.
«Тоже мне, угрозы, – пренебрежительно подумала Мария Алексеевна. – Что ты мне сделаешь-то».
***
В конце визита Елизавета Романовна объявила:
– У меня пропало колье, я его сняла на минуточку и положила в ванной, а теперь его нет. Может, прислуга забрала?
– Домработницу мы рассчитали, – ответил Кирилл. – Сейчас за домом присматривает Мария Алексеевна.
Елизавета Романовна схватилась за сердце, округлила глаза:
– Кирилл, уж не намекаешь ли ты... Нет, я не хочу сказать, что Мария Алексеевна воровка!
– Так и я не хочу, – пожал плечами Кирилл. – Я имею в виду, что посторонних тут не было, колье найдется.
Елизавета Романовна метнула на сына колючий взгляд, и Мария Алексеевна сообразила, не на такой исход рассчитывала свекровь.
«Подставить меня решила, мерзавка», – подумала она.
Мария Алексеевна быстро обыскала свою комнату и нашла колье под подушкой, после чего подкинула его в ванную, там его и нашел Кирилл.
– Говорил же, не пропадет, – сказал он, отдавая колье матери.
Та поблагодарила сладким голосом, а сама так и сверлила взглядом Марию Алексеевну.
***
Когда Елизавета Романовна пришла в следующий раз, Мария Алексеевна натирала перила лестницы. Ей нравилось убирать в доме зятя, вроде уборка должна была надоесть за столько лет, но наводить порядок для детей (Кирилла она считала почти сыном) было приятно, не то что для чужих людей.
– Сразу видно, человек нашел свое призвание, – певуче сказала Елизавета Романовна.
У Марии Алексеевны было прекрасное настроение, так что она решила пошутить:
– Так и вы его нашли – язвить и подкалывать. В КВН не играли?
Елизавета Романовна дернулась, как от пощечины, Мария Алексеевна посмеялась про себя и продолжила работу.
Она была на самом верху лестницы, как вдруг ощутила толчок в спину и полетела вниз. К счастью, успела схватиться за перила, так что только испугалась и рассадила коленку о балясину.
На ее крик прибежали Анна и Кирилл, заохали, повели ее вниз, перебинтовать коленку.
Елизавета Романовна спустилась вниз, когда все уже было закончено.
– Что за суета? – спросила она как ни в чем не бывало.
Мария Алексеевна уставилась на сватью во все глаза.
«Неужели она столкнула? Не может быть, она язва, но сделать такое, каким негодяем надо быть», – подумала она.
Елизавета Романовна улыбалась так безмятежно, что Мария Алексеевна засомневалась, вдруг толчок ей просто показался, и она сама споткнулась или поскользнулась.
***
Это была не последняя пакость Елизаветы Романовны. Она умела интриговать по-тихому, так, что никто кроме Марии Алексеевны ее козней не замечал.
Елизавета Романовна просчиталась лишь однажды, рассыпав на кухне муку, при этом нагло глядя прямо в глаза сватье.
– Я случайно, хотела чай достать. Вы же уберете, Мария Алексеевна?
– Мама, что ты делаешь? – спросил сердитый Кирилл, входя на кухню. – Ты опять за свое?
– Я не хотела, – попыталась оправдаться Елизавета Романовна.
– Я достаточно насмотрелся, как ты себя ведешь с людьми, которые тебе не нравятся, так что отговорка не пройдет, – сказал Кирилл. – Мария Алексеевна теперь часть нашей семьи, и добра мы от нее видим больше, чем от тебя. Так что прекрати ее доставать и научись жить дружно, иначе мне придется забрать у тебя ключи от дома.
Елизавета Романовна сразу потеряла благообразный вид, лицо у нее стало злее и оттого старше.
– Меняешь меня на двух нищенок? – прошипела она.
– На людей, которым я небезразличен, – ответил Кирилл. – К тому же тебя никто не гонит, если научишься жить мирно, мы станем одной счастливой семьей.
Позже он извинился перед Марией Алексеевной:
– Мама всегда так себя ведет, если ей кто-то не нравится. Выжила собственную свекровь, двух моих девушек и домработниц без счета. С годами она начала лучше скрывать свою натуру, я не сразу заметил, что она проворачивает с вами те же трюки.
– Кирилл, я тебе благодарна, а все же нехорошо выгонять из дома собственную мать, – сказала Мария Алексеевна.
– Не хочу смотреть, как она преследует вас или Анну. Если мама снова что-нибудь выкинет, расскажите мне, хорошо?
Мария Алексеевна засомневалась: «Сказать про ожерелье или про лестницу? Вдруг толчок мне просто померещился. Ладно, оставим это в прошлом, вдруг Елизавета Романовна правда изменится».
***
Мама Кирилла действительно притихла, с Марией Алексеевной она общалась сухо, но той это было на руку. Ей больше не хотелось дружить со сватьей, в ее жизни появилось много других радостей.
Дочка свозила Марию Алексеевну в салон красоты и на шопинг. Та взглянула в зеркало и ахнула, вместо немолодой, изможденной годами работы женщины перед ней стояла симпатичная респектабельная дама.
Елизавету Романовну при виде такой перемены просто перекосило, она старалась вести себя тихо, но тут не удержалась, прошипела:
– Решила денежки моего сына потратить? Не для того мой муж сколотил состояние, а я выучила сына в престижном вузе, чтобы две голодранки пользовались нашими деньгами.
– Кирилл сам предложил все оплатить, он очень добрый мальчик. На вашем месте, Елизавета Романовна, я бы задумалась, почему он привечает тещу вместо родной матери. Поищите причину в себе.
***
Следующим ударом для Елизаветы Романовны стало то, что Кирилл предложил теще бросить работу и остаться дома. Он оценил, каким чистым стал коттедж при Марии Алексеевне, какими вкусными были обеды.
– Разумеется, я не хочу превращать вас в служанку, – сказал он. – Мы наймем домработницу, а вы будете за ней присматривать.
– Не надо домработницу, – замахала руками Мария Алексеевна. – Мне только в радость ухаживать за таким красивым домом и за вами, мои дети. Забота – это главное, что мать может подарить.
Она не без удовольствия отметила, какой взгляд метнула на нее Елизавета Романовна. От Кирилла Мария Алексеевна знала, что его растила в основном гувернантка, матери было не до сына.
«Вот и пожинаешь плоды, сын к чужой женщине льнет», – подумала Мария Алексеевна.
***
Елизавета Романовна, видимо, все же сделала выводы. Через пару дней она пришла к Марии Алексеевне с неожиданным приглашением:
– Собираюсь на маникюр, не хотите ли со мной?
– Вы серьезно? – насторожилась Мария Алексеевна.
– Я все обдумала и поняла, что вы правы. Я отталкиваю сына своим поведением, а ведь я не молодею. Не хочу в глубокой старости остаться одна, без ребенка, без внуков. Вы же меня понимаете?
Мария Алексеевна отчаянно искала подвох и не находила, Елизавета Романовна выглядела раскаявшейся, даже смотрела без обычной насмешки.
– И простите меня за муку и ожерелье, за Маньку-уборщицу, – добила Елизавета Романовна. – Вспоминаю, и самой стыдно, что я творила. Это все материнская ревность.
– Ну что ж, прощаю, – сказала Мария Алексеевна. – Мир лучше ссоры.
***
Теперь ситуация стала прямо обратной, Елизавета Романовна носила Марии Алексеевне небольшие подарочки, то шелковый платок, то конфеты, то букетик цветов. Та принимала дары с опаской, первую коробочку конфет даже выбросила, а вот следующую распробовала – ничего, вкусно, без сюрпризов.
Кирилл радовался, что мать с тещей подружились.
– Спасибо, что дали маме второй шанс, – сказал он Марии Алексеевне.
– Главное, чтобы семья крепкой была, – ответила та.
И все же ее точил червячок сомнения, она не отдавала себе в этом отчета, пока однажды не дернулась, когда Елизавета Романовна прошла мимо нее по лестнице.
«Вроде исправился человек, а я не доверяю, – подумала Мария Алексеевна. – Нехорошо как-то, не по-христиански».
***
Елизавета Романовна теперь частенько заезжала и привозила вкусности, они чаевничали и беседовали. То есть говорила в основном мама Кирилла, ей, в отличие от сватьи, было что рассказать. Мария Алексеевна больше слушала и поддакивала.
В этот раз Елизавета Романовна привезла пасту, поедая ее, Мария Алексеевна привычно кивала, но тут очередное «угу» застряло в горле. Она попыталась вдохнуть и поняла, что дышать не может. Посмотрела на пальцы – те стремительно отекали. Взглянула на Елизавету Романовну…
Та, торжествующе улыбалась, сидела напротив, наклонившись, чтобы лучше видеть сватью, и сияла от счастья.
– Лопаешь, будто поросенок, – сказала она. – Хотя мне это на руку, столько заглотить успела, молодец.
«Вызовите «Скорую», – хотела попросить Мария Алексеевна, но получился только хрип.
– Долго же пришлось втираться к тебе в доверие, прикармливать, – сказала Елизавета Романовна. – Я же говорила, что тебя выживу, и обещание сдержала. С лестницей не сработало, а тут повезло. Не будешь больше моего сына давить.
Мария Алексеевна соскользнула на пол, теряя сознание. В последний момент ей показалось, что она слышит мужской голос, а потом наступила темнота.
Кирилл, приехавший за забытыми документами, успел вовремя. Марии Алексеевне пришлось полежать в больнице, но жизни ее ничего не угрожало.
Елизавета Романовна, припертая к стенке, плакала и каялась:
– Ну забыла я, что у нее аллергия на креветок, добавила немножко! Это случайность!
Суд ее пожалел, списал все на возраст и забывчивость, Елизавета Романовна обошлась легким наказанием.
Но была кара и потяжелее, Кирилл закрыл перед ней двери своего дома, на этот раз навсегда.
«Хотела избавиться от меня, а получилось от сына, – подумала Мария Алексеевна. – Многое можно достать за деньги, а вот доброту и ум не купишь». Клуб читателей канала ЗДЕСЬ 💥 знакомьтесь с другими рассказами 👇🏼© Copyright: Анна Медь 2024 Свидетельство о публикации №224050500579