Вовка схватил Водяного за средний палец и тот заохал, а потом жалобно застонал:
- Что вы ко мне прицепились, окаянные?! Чево надобно вам?!
- Говори, где Елизавета?! – рявкнул Усыня, обходя камень так, чтобы видеть лицо Мартына Буколевича. – Иначе худо будет!
- Чем это мне худо будет?! Силу-то мою и так белобрысый отнял1 – надрывно воскликнул водяной. – Ироды проклятые!
- Значит, по-хорошему не хочешь? – уточнил Усыня, но Мартын Буколевич демонстративно закрыл глаза. – Ладно… Михаил Потапович! Пожалуйте-ка сюда!
Леший сунул два пальца в рот и громко свистнул. Буквально через несколько минут в зарослях послышался шум. Кто-то тяжело шел, ломая ветви. Водяной напрягся. Но когда раздался глухой рык, его прорвало:
- Пустите! Пустите меня! Ой, горе-е-е-е! Ухандокают ведь сейчас! Изведут!
Из кустов показался огромный бурый медведь. Он остановился и повел носом, принюхиваясь.
- Михаил Потапович, здравствуй, дорогой! – поздоровался Усыня. – Ты уж извини, что потревожили тебя, да только дело у нас серьезное.
Медведь что-то проворчал в ответ и помахал лапой, словно говоря: «Да все нормально, говорите уже, зачем звали?!».
- Водяного заберешь в берлогу свою? Хочешь, в компанию себе, чтобы не скучно, а хочешь…
Мишка угукнул и медленно пошел в сторону камня, на котором прижатый задом банника, лежал Мартын Буколевич.
- А-а-а-а! – завопил водяной, суча ногами. Пальцы на них растопырились, перепонки между ними покраснели, и он стал похож на огромную жабу. – Пусть не подходит ко мне-е-е! Верну я вашу Елизавету! Забирайте к чертям собачьим!
Леший движением руки остановил медведя и прошипел:
- Ты зачем ее забрал, гад булькастый?! Отвечай, пока я тебе лично шею не свернул!
- А чево, только тебе можно со смертными бабами любиться?! – обиженно всхлипнул Мартын Буколевич. – Мне, значится, кикимор сухих, а тебе бабу пышную?! Где правдоньку сыска-а-ать! Скажите-е-е дюди добрые-е-е-е!
Мы с Вовкой не сдержались от смеха. Это ж надо! Вот оно как! Водяной позавидовал лешему, что у него баба такая сдобная и решил ее к рукам прибрать! В нашей русской глубинке разворачивались воистину бразильские страсти. Еще и среди лесной нечисти.
- Гнида ты, водяная! – Усыня щелкнул его по носу и тот взвыл. Леший щелкнул еще раз, а потом еще и еще. – Чтоб у тебя жабры засохли! Вертай немедля Лизавету мою!
Нос Мартына Буколевича превратился в сизую сливу. На его глазах выступили слезы.
- Кикиморы! Кикиморы! Сюда! – завизжал он, крепко зажмурившись. – Немедля!
Болото вскипело и на его поверхности стали появляться лохматые головы. Кикиморы испуганно таращились на происходящее, и вылезать из воды не торопились.
- Приведите царевну мою болотную… зазнобу мою пышнотелую! – приказал водяной, заливаясь слезами. – Эх!
Кикиморы скрылись, и болото снова затянуло толстым покрывалом из мха и ряски.
- Пустите его, - попросил Усыня, не отходя от камня. – Никуда уже не денется. Потапович рядом.
Банник слез с водяного, а Вовка отпустил его палец, после чего Мартын Буколевич спрыгнул с камня и затряс кулаками.
- Вовек вам этого не забуду! Срама такого в жизни не переживал!
И тут за его спиной надулся огромный пузырь, в середине которого угадывалось женское лицо. Он рос на глазах, пока с треском не разорвался.
Мы с изумлением наблюдали, как на кочку выбирается упитанная молодка с длиной русой косой. Женщина огляделась, увидела Усыню и с радостным криком бросилась к нему на шею. Леший крепко обнял ее и у меня от умиления выступили слезы. Как же это романтично!
Но вдруг Елизавета оторвалась от любимого и медленно повернулась к Мартыну Буколевичу. Сжав кулаки, она пошла на него, зло, прищурив свои зеленые глаза.
- Ах, ты писька пластилиновая… Ну держись! Сейчас я тебе задам! – стокилограммовая Лизонька протянула руку и схватила водяного за шею. – Жениться он захотел! Прелестями болотной жизни меня соблазнял! Говорил, что стану я царицею! Зато держал меня на самом дне за пудовыми замками!
- Плохо, что ли? – прохрипел Мартын Буколевич, глядя на нее масляным взглядом. – Сколько я тебе жемчугов подарил, а?! Сколько слизней пустил на примочки, чтобы личико твое белым было как сметанка! И все не так! Чем я лешего хуже, ась?! Чем?!
- Может пусть себе в свое болото возвращается? А мы домой пойдем. Там бабушка переживает. Ее в первую очередь успокоить нужно, - вставил свое слово Вован, косясь на лешего. – Заждалась Марфа Васильевна.
- А вы еще кто? – удивилась Елизавета, хмуря светлые брови.
- Мы тебя искать приехали. Бабушка к нам обратилась, - ответил он, и нечисть закивала, подтверждая его слова.
- Тако и было! – деловито произнес Кузьма. – Подтверждаю.
- Ладно, живи, улитка… - молодка толкнула водяного и тот плюхнулся в воду. – И, правда, нужно пойти бабулю успокоить.
Вся наша веселая компания направилась обратно к деревне. Впереди домовой с банником, за ними мы с Вованом, ну а Усыня с Елизаветой шли самые последние. Леший нежно обнимал свою возлюбленную, а она блаженно улыбалась.
Завидев свою кровиночку, Марфа Васильевна принялась причитать. Старушка прижимала к себе внучку, расцеловывала, а потом взялась ощупывать, дабы убедиться, что не схудала красавица.
Нечисть, конечно, за нами не последовала, но Елизавете все равно нужно было рассказать бабке о своем ухажере. Что она и сделала.
Марфа Васильевна схватилась за сердце, бросилась пить корвалол, а потом прошептала:
- Это тебя бес попутал! Куда смертной-то бабе с лешаком водиться?! Ты в своем уме?! Не позволю! Только через мой труп!
- Значит, я из дома уйду! В лесу жить стану! – всхлипнула Елизавета. – С Усыней судьба моя и все тут!
- И что же, лешак твой станет мне места грибные да ягодные показывать? – хитро прищурилась старушка.
- Станет, куда денется… - кивнула Елизавета. – Дров тебе подсуетит, трав лечебных, к которым обычный человек не доберется. Дичь, опять же…
- Ладно… Пойдем знакомиться, - милостиво согласилась Марфа Васильевна. – Посмотрим, что там за жених…
Одно дело благополучно разрешилось, но оставалось самое главное – освободить Сусанну из рук ее бесовских родственников.
Старушка с радостью предложила нам остаться, как только мы попросили ее об этом. Она была так счастлива и так благодарна нам, что даже пригласила на смотрины жениха. Марфа Васильевна уже и план сего мероприятия успела составить. Отказываться было неудобно, да и все местные существа уже стали нам друзьями. Поэтому мы сразу же согласились, предупредив, что завтра приедет еще и мой жених.