Если бы не «Барышня-крестьянка» в Пермском ТЮЗе, я бы, наверное, даже не вспомнила что-то такое из детства и юности, когда фантазии были, как в кино, от третьего лица, а навеянные книжками истории не перемешивались с воображаемыми мирами игр. Потом это как-то резко закончилось (я даже знаю, догадываюсь, как это случилось), но где-то далеко, «в девичьих фантазиях» тоже что-то такое было, пусть и с другими мирами и сюжетами.
Пушкинские герои в постановке Ксении Жарковой тоже рассказывают историю Лизы Муромской (Мария Саламатова) и Алексея Берестова (Евгений Турушев), говоря о себе как бы от третьего лица – все, за исключением помещиков Ивана Петровича Берестова (Артём Радостев) и Григория Ивановича Муромского (Михаил Шибанов). И как это верно: уж отцам семейств точно не пристало витать в облаках и что-то там себе придумывать.
Другое дело – Лиза или Настя (Виктория Ельцова), которые под стать друг другу – хочется сказать «подружки», а вовсе не «служанка и госпожа». Взбалмошные и востроглазые выдумщицы, влюблённые если не в своих кавалеров, то в мысли об этих последних и в саму жизнь и весну.
Впрочем, люди и книги рассказывают одни и те же истории. А о чём можно ставить спектакль по Пушкину весной, как не о любви? Любви юной и лёгкой, как весенний ветерок, гуляющий в кронах берёз, стволы которых обращаются кусочками любовных писем с «каракулями милой Акулины». Так невесомые декорации становятся и текстом, и контекстом. И сюжет закручивается, как венок из одуванчиков, сочно и весело – солнечно.
Автор: Марина Щелканова