оглавление канала, часть 1-я
Глеб осторожно уложил Варну на пихтовую подстилку и укрыл ее своим кожушком. Ёшка неодобрительно посмотрел на него, и покачал головой:
- Сам-то застынешь… На-ка вот… - И он вытянул из своего наплечного мешка тонкий войлок, свернутый в тугой рулон. И пояснил, с усмешкой: - В тайге надобно быть ко всему готовыми, особенно, в зимнюю пору. А вы, молодые… Эх, о чем вы только и думаете…
Глеб с благодарностью принял от охотника войлок и, забрав свой тулупчик, накрыл Варну войлоком, подоткнув его края бережно с двух сторон. После чего, все уселись возле костра. Ивашов вопросительно смотрел на Глеба, а Глеб на Ивашова, ожидая, кто первым начнет разговор. Ёшка крутил головой, глядя на обоих мужчин. Глаза у него блестели азартным огнем. Не часто ему выпадали подобные приключения. Во взоре вопрос: что они придумают? Первым заговорил майор:
- Думаю, для начала, нам бы не помешало поговорить с Сердюковым. Связи по-прежнему нет, поэтому я предлагаю пойти к их лагерю. Незаметно прокрадемся в командирскую палатку, и поговорим с Николаем Сергеевичем с глазу на глаз. Он мужик толковый, должен понять.
Глеб, хмуро глядящий на пламя костра не отвечал, обдумывая предложение товарища. Приняв его молчание за сомнение, Ивашов начал горячиться:
- Да пойми ты!!! Без полковника мы ничего не сможем сделать! Надо все обсудить с ним, а потом уже и решение принимать. Как ты без командира уведешь бойцов незнамо куда? Кто ж тебя послушается?! Ты же не Варна, и не этот, как его, - он защелкал пальцами в воздухе, пытаясь припомнить, как звали их главного врага.
Ёшка мигом влез в разговор, с ехидной ноткой подсказывая:
- Варна его Мормагоном кличет… А так, вроде бы, Лукьян. Правда, отчество какое-то у него мудренное…
Майор хмуро глянул на охотника и подхватил:
- Во! Точно!! Мормагон, чтоб ему…! Ты же колдовством их не заставишь, как баранов идти туда, куда тебе заблагорассудится! Кстати, а куда?
Глеб на него глянул с легкой усмешкой.
- Куда, что? Куда мне заблагорассудится?
Сергей досадливо поморщился:
- Да не путай ты меня!!! Я сам запутался уже! Куда их вести-то, ну, если они пойдут? – Глеб неопределенно пожал плечами. Ивашов назидательно ткнул в него пальцем. – Ну вот… И я о чем… С полковником поговорим, там тогда и определимся. И потом, думаю ему надо знать о планах этих колдунов, или как их там…
Глеб все еще не давал ответа, задумчиво продолжая смотреть на огонь. Встрял Ёшка. Несколько нерешительно, глядя, то на одного, то на другого, проговорил:
- Так Варна-то сказывала, чтоб без нее ни-ни… А то, наломаете дров, потом не расхлебаешь. Она хоть и девка, а толк во всех этих колдовских выкрутасах понимает. Опять же, силой владеет немалой…
Майор от него только отмахнулся:
- А мы тебе что, пацаны сопливые что ли?! Мы с Василичем знаешь какую школу прошли и в каких переделках побывали?! Сами с усами… - Но кое-какие сомнения все же у него возникли, потому что он, не очень уверенно проговорил: - Она же сама сказала: их надо разделить! Вот мы и пойдем с Глебом их «делить». А ты тут со своими замечаниями смуту не наводи! И так запутаемся, без тебя!
Ёшка обиженно надулся, и даже слегка отвернулся от Ивашова, бурча себе что-то себе под нос по поводу некоторых, кои «сами с усами». Но майор на охотника внимания уже не обращал. Горящим взором он смотрел на своего друга и требовательно вопрошал:
- Ну…? Чего молчишь? Прав я или нет? Нет, ты скажи, прав я?!
Глеб неторопливо взял прутик, и стал шевелить угольки с края костра.
- Поговорить, было бы хорошо… - Ивашов радостно всплеснул руками, собираясь что-то сказать, но говорящий продолжил: - Только, я опасаюсь, не навредить бы… Мормагон силен. А вдруг он нас почувствует, ну, я хотел сказать, он поймет, что мы в лагере? Мы ведь с тобой, несмотря на то что отличные разведчики-вояки, никогда раньше не встречали таких противников. И противостоять им не умеем. – И он, с легким прищуром, посмотрел на друга. – Не сделать бы хуже…
Ивашов в досаде хлопнул ладонями по коленям.
- Ну и что, что поймет?! Он меня в деревне видел, знает, что я из другой группы. Да и тебя, думаю тоже приметил. Ты ведь не прятался. Может, мы заблудились чуток? Мало ли что бывает в тайге. – А потом, недовольно проговорил: - Не узнаю тебя, Глеб Васильевич! Где тот отчаянный храбрец-разведчик, которого я знал?! Ну что ты заладил? «Не сделать бы хуже, не сделать бы хуже…» Хуже-то уже некуда! А ведь ты сам прекрасно понимаешь, что без полковника мы этот вопрос не решим!!! Ну чего ты сомневаешься?! Мы быстренько смотаемся туда, поговорим, обсудим, и вернемся назад. Варна даже проснуться не успеет! Давай, решайся, не то я один двину… Мы с тобой воины или кто?! И так вон, всю дорогу девку впереди себя пускаем! Стыдно, Глеб Васильевич, ей Богу, стыдно. У нас с тобой уже погоны покраснели от эдакой нашей нерешительности! - И он сердито уставился на друга.
Глеб, все еще пребывая в раздумьях, проговорил неторопливо:
- Ладно… Поговорить, и вправду, необходимо… - А потом, обращаясь к охотнику. – Ты вот что… Варна проснется, ты ей все обскажешь. Постараемся вернуться быстро, так что, пускай не волнуется.
И он поднялся на ноги. Обрадованный Ивашов схватился за лыжи. Через несколько минут они уже скользили вниз по склону, старательно огибая выступающие камни и ветровал.
Идти решили по берегу речки. Тут и коряжин было поменьше, да и снег был не таким глубоким. Не разговаривали, берегли дыхание. Да, собственно, и говорить-то не хотелось. Все, вроде бы, уже обсудили. На Глеба напало какое-то уныние. Он оглянулся на друга. У того веселости тоже поубавилось. Ивашов был серьезен, сосредоточен и угрюм. Пройдя с километр вниз по течению реки, Глеб почувствовал легкую головную боль. На несколько минут остановились передохнуть и согласовать маршрут. Он заметил, что Сергей тоже, время от времени, морщится и хватается за виски. Участливо спросил:
- Голова болит?
Ивашов опять поморщился и проговорил с легким раздражением:
- Да ты понимаешь, не то, чтобы болит! А словно на башку мне обруч железный напялили и стягивают его помаленьку. Наверное, старею, Василич, на погоду реагирую. Может к бурану? – В его последнем вопросе было столько надежды, что Глеб не выдержал и улыбнулся.
- Нет, Сережа, не к бурану. Просто бессонные ночи дают о себе знать. У меня тоже в голове будто сверчок сидит и тетенькает там. Не больно, но раздражает ужасно. – И он зачерпнул горсть снега и умыл лицо. С удовольствием выдохнул, и проговорил: - Вроде полегчало. Давай, поторопимся. Думаю, еще пару километров осталось.
Ободрившись немного после снежного умывания, они прибавили шагу. Лагерь почувствовали издалека по запаху дыма, стали его обходить по кругу, чтобы зайти со стороны леса, где больше укрытий. Командирская палатка стояла на самом краю небольшой поляны, около огромной сосны. Часовые сидели у костра и о чем-то тихо беседовали. От огня шел запах какого-то вкусного варева. Ивашов подергал носом, вдыхая воздух и завистливо проговорил:
- Каша гречневая, с тушенкой… Сейчас бы котелок навернуть…
Глеб, присматривающийся внимательно к лагерю, не глядя на друга проговорил ворчливым шепотом:
- Тебе бы только пожрать… Ты лучше скажи, чего это они на месте сидят и не двигаются никуда? По идее, должны бы уже давно выступить, а они даже и не собираются. Может случилось чего?
Ивашов, выглянувший из-за другой стороны ствола, с коротким смешком проговорил:
- Сейчас к полковнику в палатку заберемся, там все и узнаем. Давай… Прикрой меня на всякий пожарный…
И он коротким броском подбежал к стене палатки и принялся там копошится. Послышался слабый треск брезента. Глеб только головой покачал. Можно было и через вход зайти. Часовые так увлечены разговором, что все равно бы ничего не заметили, и ни к чему было палатку резать. Скорее всего, полковник этому вряд ли обрадуется. Ивашов тем временем, осторожно затолкал голову в дыру. Потом, высунувшись оттуда, махнул Глебу рукой.
- Давай сюда. Никого нет. Только какой-то боец на командирской койке дрыхнет. Думаю, полковник скоро появится. А у него уже и гости. – И лихо подмигнул Глебу.
Не успели они пробраться внутрь, как снаружи послышались голоса. Полковник кому-то очень раздраженно выговаривал.
- У меня тут лазарет не предусмотрен! Бойца одного не оставлю! К завтрашнему утру в себя придет, тогда и выступим! Все!! разговор окончен!!! Займитесь своими делами, а к моим бойцам не суйтесь!!!
Противный голос ему тихо прошипел в ответ:
- Не забывайтесь, полковник… Тут командую я…
Но Сердюков не дал ему договорить:
- Вот и командуйте! Но за своих людей отвечаю я! И я вам говорю, что раньше завтрашнего утра с места не двинусь! Ничего с вашим оружием не станется за одну ночь! Лежало века, так уж еще одну ночь как-нибудь потерпите!
Майор с Глебом распластались у входа по бокам у самой брезентовой стены палатки, настороженно дожидаясь, пока полковник войдет. То, что он говорил с этим чертовым Мормагоном, было понятно. Но они надеялись, что Сердюков не пригласит того «в гости». Вылезать сейчас из палатки было уже поздно. Но, слава богам, полог входа откинулся, и полковник в очень раздраженном состоянии промаршировал внутрь, бурча себе под нос что-то о «доморощенных командирах». Присутствие посторонних заметил не сразу. А когда почувствовал, рука его тут же метнулась к кобуре. Но, узнав Ивашова, выдохнул с явным облегчением, и проговорил:
- Ну, наконец-то…!