И снова — немного о кино.
Одну из статей на канале я посвятила фильмам, в которых рассказывается о математиках. Были как байопики, так и картины о вымышленных гениях, где история строилась на том, как неординарный и яркий характер принимает себя и находит своё место в социуме.
В комментариях же довольно много раз упоминалось название ленты Даррена Аронофски «Пи». Я давно знаю об этом фильме. Более того, безумно его обожаю. В тот список я его не добавила потому, что режиссёрский дебют Аронофски, как и другие его произведения, отличается сложным стилем, держащимся на грани сюрреализма и абсурдистского искусства, и на фоне картин массового кино он был бы пятым колесом в телеге.
«Пи» – необычная и яркая работа, жанр которой держится где-то между артхаусом, триллером, мистикой и детективом. Поэтому я решила: лучше посвятить этому фильму отдельную статью, в которой можно обстоятельно и детально обсудить, чем же интересен «Пи».
Что ж, начнём!
Сюжет фильма относительно прост: главный герой по имени Максимилиан (он же Макс) Коэн, гениальный математик, занимающийся теорией чисел, пытается найти некую универсальную формулу, фундаментальный системный принцип, которому подчиняется всё мироздание, будь то мельчайшие элементы или фондовые биржи. Кстати, в этой статье я говорила о том, как возникли числа и какое влияние мы от них испытываем. Так вот. Макс соорудил в своей квартире большой суперкомпьютер под названием «Евклид», куда учёный загружает необходимые параметры, однако программа постоянно выдаёт неверные результаты. Макс буквально сходит с ума от бессилия и отчаяния. Но в один из дней вычислительное устройство неожиданно выдаёт некий числовой код, состоящий из 216-ти символов. И тут Макса начинают преследовать: воротилы бизнеса пытаются достать «волшебный» код, чтобы предугадать падение или взлёт цен на рынке, а раввины местной иудейской диаспоры считают, что этот код – подлинное имя Иеговы, зашифрованное в Торе. Коротко говоря, Аронофски добавляет в сценарий изрядную долю конспирологии, что идёт фильму в плюс. Дальше о сюжете рассказывать не буду, потому что картина действительно стоит просмотра, и, как ни странно, не из-за сюжета, а из-за того, какую атмосферу тревоги и шипящего ужаса (другое сравнение не могу подобрать) создаёт режиссёр.
Однако предупреждаю: будьте готовы к тому, что фильм не будет с вами церемониться и раскладывать всё по полочкам. Вы сами должны разгадать заложенную в нарративе тайну.
Так что перейдём к самой мякотке: к стилю и построению сюжета. Я сама в понимании кино дилетант тот ещё, но такие фильмы, как «Пи», бросают вызов зрительскому опыту, заставляя шестерёнки в мозгу вращаться с удвоенной, а то и утроенной скоростью. «Пи» основывается на вечном сюжете о бесконечной тяге к познанию и постижению великой тайны мироздания. К открытию пресловутой теории всего. Этот краеугольный камень – предмет величайшего соблазна, ведь кроме базовых потребностей, вроде сна и еды, человеком руководит и куда более сильное влечение – раскрыть изнанку этого мира, увидеть своими глазами, кто же или что же руководит нашим бытием и, конечно же, понять, как же это происходит. Глазами главного героя, Макса, мы воспринимаем мир в качестве скопления чисел, которые, как кажется Максу, подчиняются не хаотическому беспорядку, а определённому алгоритму, который необходимо раскрыть. В сущности, Аронофски по-своему интерпретирует классический сюжет о докторе Фаусте.
Чем заканчивается для человека стремление к бесконечному, божественному знанию? Что сделает с ним это знание?
Методично и точно режиссёр выстраивает пространство фильма, выражающее внутренний мир героя, а потом с той же методичностью выводит на поверхность образы приближающегося сумасшествия. Собственно, из этих образов и возводится общий нарратив картины. Жилище Макса, что больше воспринимается как узница, лица людей, проносящихся мимо, числа, бегущие по новостной строке — все элементы сходятся в единой ноте разрывающегося от противоречий разума. Или, напротив, не противоречий, а гармонии, которую человеческому разуму никогда не удастся полностью принять и понять.
«Пи» относится к той плеяде фильмов, которые можно трактовать совершенно по-разному. Каждый увидит в нём те смыслы, которыми неосознанно наделит его. Аронофски работает на очень тонких материях, доводя картину практически до формалистского бреда, но не обрушивая в бессодержательную пустоту. Фокусируя внимание зрителя на деталях, режиссёр задаёт настроение подступающей тревоги, паники и паранойи. Все выразительные элементы постепенно выстраиваются в устрашающую конструкцию, что вводит нас в мир, где обрываются связующие нити самой реальности.
И здесь мы подходим к другому фундаментальному мотиву картины, который, в сущности, представляет собой классическую идею, что развивалась и развивается на протяжении всей истории искусств: это диалектика чувств и разума. Макс — персонаж, застигнутый в критической точке. Он пытается познать бытие лишь интеллектом, холодным алгоритмом, подведя всю пестроту мироздания под один-единственный знаменатель. Однако, как известно из психологии, превалирование одной модели познания приводит к неминуемому краху всей психики, и Макс начинает сходить с ума. Сперва герою кажется, что его преследуют. Затем преследователи возникают воочию, но теперь мы не знаем, реальны эти фигуры или являются плодом разгорячённого сознания учёного. Образ игры го, в которую играет наставник Макса, отсылает нас к интуитивной, иррациональной области, которая и становится главным источником безумия. Репрессированное как опасное и агрессивное бессознательное находит выходы в необъяснимых символах, аффектах, навязчивых образах, что по-настоящему пугают человека, разрушая целостность его эго. Что и происходит с Максом. Фактически, он становится пленником собственного разума. Это подчёркивается убранством его квартиры — абсолютно неуютное, отчуждённое место, из-за пределов которого раздаются сладострастные крики и стоны. Можно сказать, что главный герой, теряя собственное жилище, теряет себя. Он чужой для своего дома, для мира, для своего внутреннего самоощущения.
Возникает вопрос: причём же здесь математика? Вернёмся к начальному пункту: главный герой одержим стремлением найти универсальную формулу, что объяснит всё. Ключ к тайне бытия. И если разум тянется к свету, то бессознательное, напротив, стремится дальше во тьму, и если не погрузиться сначала во мрак собственных инстинктов, эмоций, влечений, то свет познания скорее ослепит тебя. Математика в картине Аронофски становится таким языком, который недоступен тем, кто сперва не войдёт в сонм темнейших голосов собственной души. Не случайно фильм начинается с рассказа Макса о том, что мать запрещала сыну смотреть на солнце, но однажды Макс не удержался — и посмотрел. После чего герой ослеп на какое-то время. Собственно, слепота — то некий обман внутреннего зрения. Мы думаем, что узрели истину, хотя на самом деле остаётся слепцами, соблазнёнными теми образами, что создала наша душа. Здесь прослеживается устойчивая аллегория с платоновской пещерой. Привыкшие ко тьме узники мгновенно слепнут, едва заметив луч истинного света.
Подытоживая, скажу, что для меня «Пи» — это история об одержимости познанием. Высокая идея того, что у всего есть некий потаённый код, может привести человека в тупик, из которого никак не выбраться. Если только полностью не потерять рассудок. Вывод удручающий, но при просмотре картины Аронофски вы можете сами понять, о чём для вас этот фильм. Он интересен настолько же, насколько и сложен.
До новых встреч!
А что вы думаете об этом фильме? Ответы пишите в комментариях:)
***
Меня зовут Анна, я репетитор по математике с 20-летним стажем. Помогаю с подготовкой к ЕГЭ, ОГИ, также помогаю с прохождением ДВИ. Связаться со мной можно через Телеграм (@annavladimirovnamath). Кроме того, могу дать небольшую консультацию тем, кто сам хочет заняться репетиторством.
***
Делитесь мнениями, комментариями, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал — здесь и в Телеграме, там много интересного и полезного!