В последнее время внешняя политика Франции претерпевает эволюцию взглядов на процессы, происходящие в мире. На протяжении нескольких последних десятилетий французская дипломатия настолько активно отстаивала свои национальные интересы, что президент Шарль де Голль даже вывел страну из военной организации НАТО. Этот один из самых популярных президентов Франции видел свою страну частью западного мира, но при этом являлся сторонником многополярного мира, в котором Западная Европа будет одним из его элементов, который станет противовесом США и СССР.
Такой подход Шарля де Голля вылился в достаточно тесные отношения с СССР, которые затем по инерции перешли на Российскую Федерацию, которая стала одним из главных партнеров Франции по обеспечению безопасности в Европе. Пятая Республика как ядерная держава ощущала свою ответственность за судьбу мира, вникая в общеевропейские и региональные проблемы, играя роль основного игрока или посредника.
При этом Франция лукавила, ибо, если к государствам с сильной экономикой и серьезным весом в международной политике она обращалась как с равными, то на страны «третьего мира», особенно на свои бывшие африканские колонии, смотрела свысока.
С приходом к власти Эммануэля Макрона первоначально ничего кардинально не изменилось, а новый президент позиционировал себя сторонником переформатирования отношений с Россией, стремясь взаимодействовать с ней по всем вопросам региональной и глобальной повестки, невзирая на критику из Брюсселя и других не согласных с подобным подходом европейских столиц. Эммануэль Макрон, придя к власти в 2017 году, оказался в достаточно выгодной для себя ситуации в том плане, что тогдашнего президента США Дональда Трампа европейские дела мало интересовали, Великобритания выходила из Евросоюза, а Ангела Меркель постепенно отходила от дел, занимаясь поиском достойного преемника. Президент Франции понял, что получил уникальный шанс занять место Меркель как общеевропейского лидера, а свою страну видел в такой же роли, которая должна была оттеснить от этого статуса Германию. Поэтому президент Франции выступил с идеей стратегической автономии ЕС, предусматривающей отход от следования Евросоюза в фарватере американской внешней политики и добрососедские отношения с Россией. Эта линия как раз бы и позволила вывести Европейский Союз из орбиты внешней политики США, что отвечало интересам не только Франции, но и всей объединенной Европы.
С началом российской СВО французский президент старался, насколько это возможно, сохранить в отношении России прежний курс, проводя с президентом России телефонные переговоры и очную встречу, позиционируя себя миротворцем, но с недавнего времени он стал самым настоящим «ястребом», запустившим в ЕС дискуссию о возможной отправке западных военнослужащих на Украину.
Затем 25 апреля последовала речь Макрона в старейшем университете Франции Сорбонне, основным тезисом которой стала стратегическая автономия ЕС, только в сильно видоизмененной форме. От идеи добрососедства с Россией в ней не осталась никакого следа, поэтому, во избежание неминуемой гибели Европы, Макрон предложил как можно скорее выстроить новую стратегическую автономию. Несколькими днями позже Макрон высказал готовность начать общеевропейскую дискуссию по поводу перехода ядерного арсенала своей страны в ядерный арсенал ЕС. Это означает, что Франция будет иметь право применить ядерное оружие в случае ущемления интересов Европейского Союза. Сама новая идея стратегической автономии ЕС в совокупности с идеей общеевропейского ядерного потенциала озвучены потому, что в этом месяце Макрон примет в Париже Си Цзиньпина и совершит государственный визит в Германию. Президент Франции таким образом накануне важнейших для своей страны внешнеполитических событий позиционирует себя чуть ли не единственным защитником Европы «от Лиссабона до Одессы», способным построить «Европу-державу», которая станет независимым от США реальным центром силы в новой системе международных отношений.
2 мая президент Франции пошел еще дальше, уточнив, что европейские государства ничего не имеют против отправки своих военнослужащих на Украину, но такая опция может быть рассмотрена только в тех случаях, когда «русские прорвут линию фронта» и поступит такая просьба из Киева.
Таким образом, риторика Макрона, звучащая нынешней весной, означает колоссальный мировоззренческий сдвиг самой идеи стратегической автономии Европы. Европа представляется Макрону одним из двух центров Запада, который может противостоять России непосредственно на поле боя, Китаю как системному сопернику, а также глобальному Югу, который необходимо удержать в орбите Запада.
Выдвигая по сути новую идею, Макрон, как это было в первые годы его президентства, желает воспользоваться шансом и вывести сейчас свою страну в общеевропейские лидеры, чего ему не удалось тогда. Ситуация в США, Великобритании и Германии этому способствуют (американские и британские правящие круги озабочены предстоящими выборами, у немцев положение правящей коалиции неустойчиво), как и предстоящие выборы в Европарламент. Во Франции вопрос о власти не стоит, поэтому, пользуясь моментом, уходящий через три года президент Макрон желает осуществить давнюю французскую мечту о «лидерстве через Европу», что позволит замкнуть на Париже финансовые ресурсы под военные проекты. Поэтому надо спешить озвучивать свои предложения. Занятые своими проблемами остальные потенциальные лидеры Запада, глядишь, и пропустят Францию вперед.
Дело, по мнению Макрона, осталось за малым: постараться «зажечь» Европу своей идеей. Насколько это у него получится, абсолютно не ясно, ибо европейцы по-прежнему одержимы идеей безопасности, в основе которой находятся США и НАТО, а структуры Евросоюза продолжают способствовать этому.
Макрон, как бывало ранее, рискует остаться ни с чем. О его риторике со временем мало кто вспомнит.
Автор: Александр Черный
