В санатории в Анапе, где дочь проходила лечение по своему основному заболеванию, к основному лечению нам прописали сеансы групповой психотерапии. Ходить мы на эти занятия должны были вместе, я дочь сопровождала и была полноправным участником процесса. Получалось так, что наша группа была всегда маленькая по количеству людей, интересно, что каждое занятие люди приходили новые.
На одно из занятий пришла женщина. Она в кабинет даже не стала проходить, а робко присела на краешке стула у входа. Женщина по возрасту, думаю, лет на пять-семь постарше меня, хорошо выглядит, ухоженная, но какая-то зажатая, вся в себе. В общении группы она особого участия не принимала, только слушала с видом: чего это я тут забыла? Доктор, которая вела занятия через какое-то время напрямую обратилась к этой женщине с вопросом - зачем она сюда пришла? Женщина ответила, что хочет решить свою внутреннюю проблему, которая сильно осложняет ей жизнь, при этом о самой проблеме она не говорила.
Специалист начала наводящими вопросами выуживать информацию у женщины. Постепенно ситуация прояснилась. Оказалось, что проблемы со здоровьем у женщины начались вскоре после ухода мужа в мир иной. До этого он сильно болел, женщина несколько лет за ним ухаживала одна. И вот, через какое-то время после его похо.рон женщина стала ходить во сне, кричать ночью и разговаривать. Именно по ночам с ней стали происходить непонятные вещи, которые её пугали и не только её. Это состояние её мучает уже больше пяти лет.
Доктор внимательно выслушала историю женщины и вдруг задала ей вопрос: "А вы обрадовались, когда муж умер?" Женщина опустила глаза и тихо сказала: "Да..." Доктор не отставала от женщины: "А вы поделились с кем-то своей радостью?" Женщина испугалась :"Что вы? Так нельзя!" А доктор продолжала её пытать о чувстве радости, которое та испытала, как это было? Женщина же только повторяла, что так нельзя, это не правильно и она не должна была испытывать радость, а только глубокую скорбь в этот момент.
После этого диалога, доктор попросила высказаться нас, участников группы, нас было двое взрослых помимо той женщины. Ко мне первой доктор обратилась - осуждаю ли я за радость эту женщину и вообще, что я думаю про данную ситуацию.
Я сказала, что совершенно не осуждаю женщину за радость в момент ухода мужа. Она одна несколько лет ухаживала за тяжелобольным человеком. Она устала физически, она вымоталась морально, но она понимала, что это её обязанность, она должна "нести свой крест" в виде ухода за больным и не роптать. Думаю, что у неё самой силы истощились, не только физические и моральные и, когда всё произошло, и она поняла, что всё закончилось, она почувствовала облегчение, которое переросло в радость или она так это восприняла. Почти сразу она сама испугалась этого чувства. Надо же скорбеть, плакать, горевать. Надо держать грустное лицо, ведь за это облегчение, которое она чувствовала, как радость, её могут осудить близкие и в результате могут отвернуться от неё. Тут её ещё и чувство вины накрыло.
Тогда женщина натянула на себя маску скорби, ради норм приличия, так как это воспринимала она и запретила себе радоваться. А дольше запретила себе жить! Ведь она посчитала, что в обществе именно такой реакции от неё и ждут.
Только ведь она тоже человек. И она живая, её телу и организму нужны были живые эмоции и то, что она себе запрещала днем, в бессознательном состоянии, во сне, с ней стали происходить разные штуки. Её тело, как будто без неё хотело жить и ночью это выплескивалось в снохождении, криках и сноговорении. Если рассматривать ситуацию именно с психологической ситуации, то я её увидела именно так. Жизнь идет своим чередом и её следует жить, не ущемляя себя и не коря за житейские радости. Доктор и ещё одна участница нашей группы поддержали мои слова. Женщина сначала задумалась, немного молча посидела и сказала, что мои пояснения ей очень даже понятны.
Мне искренне жаль ту женщину, она взвалила на себя груз вины и боялась её бросить в угоду общественному мнению и осуждению близких.
Я потом встречала эту женщину на территории санатория. Она гуляла, улыбалась, даже смеялась в компании других женщин. Она даже посвежела лицом. На неё очень приятно было смотреть со стороны. Жизнь в неё начала возвращаться.
Я хочу, чтобы всё у этой женщины сложилось и она поняла, что может продолжать жить и радоваться своей жизни и это не отменяет сохранять светлую память о муже.
Как вы думаете, я права? Или после ухода мужа женщина должна до конца своих дней оставаться в горе и трауре?
