На встрече с Дмитрием Дробницким и Михаилом Хазиным обсудили актуальную тему:
Дмитрий Дробницкий: С южной границы прекрасно известно, что делать. Это специально делали, точно так же, как и беспорядки в городах. Техас взял и закрыл свою часть границы за двое суток. Там приехали федералы, и чуть ли не перестрелки могли быть между теми и другими. Это же серьёзно.
Люди на местах есть, более того, там есть, условно говоря, мозговые центры довольно серьёзные. Например, мы же знаем, что у нас есть Heritage Foundation. Правда, его международная часть обычно всегда набирала себе всяких проходимцев. В этом смысле, всё, что доезжало до нас, имело вполне определенный запах. Но то, что действует внутри Соединенных Штатов, это достаточно серьёзная организация. Она на случай победы Трампа, под победу Трампа готовит 30 тысяч региональных лидеров, никак не связанных с Вашингтоном ранее, которые приедут и заменят федеральных служащих в Федеральном округе Колумбия.
Такие люди есть, которые с этим хотя бы теоретически могут справиться, это существует. В отличие от Европы. И в этом смысле, я думаю, что долгое вот это вот разделение Америки и всё больший раскол между правой и левой Америкой (но, опять же, это не то правое и левое, которое проходили мы в школе, в учебниках, и вокруг чего сейчас до сих пор спорят многие, основываясь на постулатах начала XX века), я имею в виду даже культурное право и лево, вот это их постоянное противостояние вокруг вот этих вот культурных вопросов всяких разных.
Оно во многом сыграло, конечно, Соединенными Штатами, с одной стороны, негативную роль, потому что это ведет к гражданской войне, и гражданской войне достаточно жесткой. Но, с другой стороны, это привело к тому, что поскольку это постоянно разделение, и жесткое разделение существует, существует всегда вместе с этим разделением та часть людей, которая готова взять на себя ответственность за то, что наступит после часа Ч.
И в этом смысле Америка отнюдь не безнадежна. У нее есть люди, которые в состоянии работать в этой новой ситуации. Когда нельзя диктовать всем регионам мира, что им делать ну и так далее.
Когда нужно жестко депортировать, допустим, мигрантов или сжигать университетские кампусы за разжигание, я не знаю, какой-нибудь неправильной пропаганды. Это всё готово.
Вот парадоксальным образом все те люди, которых считали несуществующими, их же кто-то сохранил. Кстати, на самом деле, уникальность Америки состоит в том, что людей, которые даже говорили абсолютно перпендикулярные истеблишменту вещи, и которые казались, ну, просто сумасшедшими и так далее.
Этих людей кто-то да подкармливал, кто-то давал им возможность работать. Поэтому они есть. И когда они скажут: кто готов управлять этим, так сказать, обрушением, то огромное количество рук взметнётся наверх.
Скажут: я готов, я готов. Понимаешь? То есть этим принципиально отличается ситуация американская от европейской. И, кстати говоря, европейцы, несмотря на счёт своей вот этой моноджеральную расслабленность, которая такая несубъектная, по большому счёту это понимают, потому что в первое пришествие Трампа они сильно нервничали. А сейчас у них уже какое-то обреченное настроение по этому поводу.
Михаил Хазин: Ну, про Европу мы даже говорить не будем. Я просто себе представляю, как будут бегать там банды не совсем белых мусульман вооружённых, и отбирать у людей еду. Ну как ты это остановишь? Кто это будет останавливать? Кто-то говорит, вот, там есть полиция. А полицию кто будет кормить? Так что она скорее будет сама одной из банд. Наиболее белой.
Видишь ли, я сталкивался с французскими полицейскими у города Парижа в 1996 году. И могу сказать, что это было очень смешно, потому что там было и чувство юмора, и все остальное. Нам лекцию прочитали, с кем можно в Париже драться ночью. Нам сказали, что драться можно друг с другом, драться можно с югославами. Шла Югославская война, там много было Югославов в Париже. “Драться можно с нами, - сказал нам полицейский. -
Вот завтра мы, у нас смены нету, приходи в такое-то кафе, мы выпьем, морду кому-нибудь набьем. Обожаю с русскими гулять, они умеют”. Но, говорит, вот этих - это же латинос. Они же могут и ножом пырнуть. Оно тебе зачем? С ними драться не надо.
Еще раз повторяю, это полицейские. Да, сегодня во Франции, когда я там был в последний раз в прошлом году, там одни сплошные арабы. И у них совершенно другой подход к жизни.