Аминево, 1990-е годы. Зима.
В тесной, жарко натопленной кухне хлопочет моя бабушка. В большой печке ещё полыхает трескучий яркий огонь, жадно поглощая берёзовые полешки.
На печной плите кипит в кастрюле бульон. В деревянной кадушке под серым, специально приспособленным для этого дела шерстяным платком бодро поднимается хлебное тесто.
Бабушка щедро обмазывает маслом чугунные сковородки. От времени они стали чёрными, как смоль, но качество этих сковородок не сравнится ни с каким современным Тефалем.
Советские сковородки - самые лучшие на свете!
Чуть позже она раскладывает по формам тесто. Я наблюдаю. Бабушка всегда ходила в платке, очень редко я видела её простоволосой. В будни она носила обычные платки, часто потускневшие от времени. В гостях и по праздникам её голову украшал яркий платок с люрексом и крупными цветами. У неё было несколько платьев, все сшиты вручную, носила она их десятилетиями.
Сегодня бабушка без платка, потому что на кухне очень жарко. Её жиденькие седые волосы заплетены в короткую косичку толщиной с большой палец. Кончик косички украшает старый розовый бантик.
Смотрю на её сухие морщинистые руки с узловатыми длинными пальцами и невольно удивляюсь.
Как ловко, как уверенно эти старческие руки управляются с тестом: точным движением вынимают из кадушки ровно столько, сколько нужно для конкретной сковороды, быстро обваливают его на доске, придавая ровную круглую форму, и четко укладывают пышный непослушный кусок в сковородку.
Через несколько минут все неказистые формочки наполняются пышным, похожим на шляпки грибов, тестом.
Бабушка накрывает большим полотенцем, затем разворачивается, убирает металлическую, видавшую виды печную заслонку и заглядывает в печь.
Её красивое морщинистое лицо освещается красным огнём. Бабушка щурит глаза, морщится от жара и кучнее складывает головëшки длинной кочергой.
Затем она поворачивается к нам с сестрой. Всё это время мы сидели за столом и наблюдали.
- Сходите с сестрой и позовите гостей, - бабушка называет дату, время и начинает перечислять тех, кого необходимо пригласить.
Мы уже знаем, для чего нас позвала бабушка. Эльвира достаёт листочек и ручку, начинает составлять список, записывая имена в столбик.
Список получается внушительный, потому что пригласить нужно много пар, но есть в том столбике имена и одиноко проживающих бабулек.
Скоро тесто поднимается, и бабушка, пользуясь деревянной лопатой, ставит сковородки в печь, негромко приговаривая молитву. Одна за другой формы пропадают в горячей красной пасти, чтобы потом выйти оттуда с румяным домашним хлебом.
Мы ставим чайник, накрываем на стол. На старинном деревянном буфете ручной работы стоят чайные пиалы, варенье и стеклянная сахарница. Там же стоит старая жестяная коробочка с откидной крышкой, а в ней заварка и алюминиевая чайная ложка без ручки. Ею мы отмеряем порции для заваривания чая. В тяжёлом выдвижном ящике хранятся ложки и ножи.
В 90-е не было денег покупать печенье и конфеты, это были дорогие и малодоступные продукты. Конечно, их мы тоже покупали, но только на праздники или мероприятия. Зато варенье лилось рекой!
Сегодня бабушкин буфет стоит в сарае, верх отдельно, низ отдельно:
У бабушки всегда было клубничное варенье, деревенская сметана и домашний хлеб. С этим добром мы и садимся чаёвничать. В какой-то момент к нам присоединилась мама. Бабушка разливает по пиалам горячий чай, а мы намазываем на хлеб толстый слой сметаны и сверху варенье. Нет ничего на свете вкуснее этого лакомства!
Вскоре по дому начинает разливаться аромат пекущегося хлеба. В самом углу печки прямо на горячей золе лежит маленький хлебушек. Это остатки теста, которые бабушка никогда не выбрасывала.
Маленький хлебец она выпекала для нашей собаки. Корочка хлебушка была вся в золе, жёсткая, хрустящая, румяная и умопомрачительно вкусная. Пока я шла с ним до дома, обгрызала хлебушек со всех сторон. Не волнуйтесь, собаке тоже оставался добрый кусок. И вообще наш пёс Индус никогда не голодал. Уж чего-чего, а провизии у него было вдоволь.
После чая мама и сестра начинают обсуждать список гостей. Эльвира спрашивает, кто и где живёт, мама объясняет. Кого-то сестра уже помнит и знает, куда идти, но на всякий случай они с мамой повторяют и эту информацию. А мне скучно. Я слушаю объяснения мамы вполуха. Сестра старше, поэтому она ответственная за приглашения, а я так, за компанию.
После того, как все пояснения даны, мы одеваемся и идём выполнять ответственное поручение: пригласить гостей на поминки. На улице зима, конец февраля или самое начало марта. Морозно, снег хрустит под ногами.
Мы идём сначала по одной улице, потом по другой. Передвигаясь от дома к дому, заходим по нужному адресу, чтобы пригласить в гости. Перед воротами каждого дома на секунду замирает сердце: а вдруг там собака не привязана?
Собаки были в каждом дворе, чаще всего на привязи. Но бывали и на воле, тогда уж берегись! Приходилось учиться преодолевать страх и идти вперёд.
Ужасно стесняясь и боясь перепутать имя, я или сестра произносим заветную фразу. Обычно это была ближайшая суббота, мужчин приглашали к 12 часам, а женщин - к 14:00.
Добродушные бабушки с улыбкой принимали приглашение и благодарили. Затем они просили немного задержаться, а сами убегали куда-нибудь в соседнюю комнату или в дом, если разговор проходил на улице. Мы ждали. Было как-то неловко, но ждали. И каждая бабушка за приглашение награждала нас небольшими деньгами. Такова была традиция.
Мы складывали эти деньги в варежку. Так надёжнее, из кармана выпасть могут, а тут в руке несёшь. И напомнить можно запамятовавшей бабушке о денежке, ненароком позвякивая рукавицей.
В более древние времена вместо денег давали яйца. Оно и понятно: раньше и голод был, и нехватка провизии, а денег у людей просто не было.
В 90-е уже обычай изменился, и вместо яиц детям за приглашение давали мелочь. Это был наш драгоценный заработок, который мы могли потратить по своему усмотрению. Иногда бабулька могла сказать, что сейчас денег у неё нет и она принесёт их с собой в гости. И мы ждали этот "долг". Когда "должница" заходила в дом, мы её уже поджидали у входа.
И бабушки обязательно оправдывали наши ожидания. Они не могли иначе, потому что мы были всего лишь детьми. Лишь одна бабушка была жадной до денег и никогда нам их не давала. Она жила по соседству с нашей бабушкой. Хотя нет, однажды она дала нам деньги. Но они были старыми и давно уже вышли из оборота.
Потихоньку, часа за полтора-два мы обходили все адреса. На другом краю деревни жила сестра моего деда, мы заходили позвать и её с мужем. Они всегда приглашали нас попить чаю, согреться, отдохнуть. А потом мы возвращались к бабушке, отчитывались о том, кого удалось позвать, кого не оказалось дома, а кто не придёт, потому что уже приглашён в этот день в другое место.
Если кого-то мы не заставали дома, то приходилось идти повторно. Иногда по одному-двум адресам мог сходить дядя.
К нашему возвращению у бабушки уже готов суп, а под толстой фуфайкой лежат горячие булки. Сытно поужинав, мы собираемся домой, а бабушка даёт нам с собой свежеиспечённый хлеб и маленький хлебушек для собаки.
А дальше начинались женские заботы. Бабушка готовилась к поминкам заблаговременно. К этому дню отделяли варенье, откладывали лучшие гусиные тушки, а летом сушили ягоды. Бабушка катала около 6 больших кругов тончайшего теста для домашней лапши. Замесить, раскатать, нарезать и подсушить. На это уходил весь день. Готовую лапшу бабушка складывала в холщовый мешок и выносила в чулан на хранение.
За день до мероприятия бабушка и мама пекли пироги, булочки, хлеб. Всё обязательно должно было быть свежим. Бабушка пекла вишнёвый пирог, булочки с начинкой. Начинкой служила сушёная клубника или вишня, пропущенная через мясорубку и сдобренная маслом и сахаром.
Мы готовили чак-чак и баурсак (хворост).
В тот же день в большом казане во дворе варились гуси, в кастрюлях на печке - говядина или баранина. Готовое остывшее мясо нарезал обычно мой отец. Резал он его тонко, как листочки дерева. Большие тазы, полные нарезанного мяса, и сегодня являются обычным атрибутом поминок.
Вечером накануне запаривалась курага и изюм, из погреба дядя выносил банки с разнообразным вареньем.
Нашей с сестрой задачей была уборка. Мы мыли полы, наводили в доме порядок. Рано утром в день поминок мы приходили в дом к бабушке, расставляли столы, скамейки и стулья. Стелили скатерти, расставляли на столе тарелки с гусятиной, блюдца с сухофруктами, с красным творогом.
Особым лакомством считалась лесная вишня в топлёном масле. Рядом с ней на столе лежала пастила домашнего приготовления, обычно яблочная или вишнёвая. В миниатюрных вазочках на стол ставились варенья: клубничное, яблочное, вишнёвое, крыжовенное, смородиновое.
Хлеб нарезался крупными кусками и лежал прямо на столе среди многочисленных солонок. Вместо современных салфеток для каждого гостя было приготовлено белоснежное полотенце.
Без четверти 12 начинали приходить мужчины в тюбетейках. Они заходили один за другим и рассаживались вдоль столов. Все женщины в доме накрывали головы платками. Опаздывать считалось дурным тоном. Никто не позволял себе такую вольность. В 12 часов мулла начинал читать молитву по усопшим. Поминались все родственники, каких только знали.
У нас поминки устраивают не для каждого умершего человека отдельно, а для всех сразу, всех поминают один раз в год в один день. Это разрешено традициями ислама.
Поминки обычно проводились и проводятся в холодное время года, когда все заготовки для мероприятия можно приготовить заранее и сохранить в холодном чулане.
Во время звучания молитвы в доме стоит тишина, никаких разговоров не должно быть. А женщины на кухне, стараясь не шуметь, бросали в кипящий бульон ту самую лапшу, что недавно резала бабушка. В отдельной кастрюле дожидался своей очереди отваренный для супа картофель. В другой кастрюльке была заранее собрана вся жирная гуща бульонов, а в неё добавлен лук.
На столе появляются два огромных таза, куда ковшами перекладывается свежесваренная лапша, добавляется бульон и жирная гуща с луком. По тарелкам раскладывали картошку и отварную говядину или баранину. Готово.
Как раз и молитва закончилась, и бабушка как хозяйка дома первая пускалась раздавать гостям садакА. Это такая милостыня в виде небольшой суммы денег. Каждому гостю в правую руку подаётся садака. Раздать милостыню могут все желающие. Потом мулла зачитывает ещё одну короткую молитву, и начинается раздача горячего.
Сразу две-три женщины разливают суп по тарелкам, остальные разносят по столу, стараясь начать с наиболее пожилых гостей. В те времена люди предпочитали есть деревянными ложками. Были и алюминиевые. Сейчас в каждом доме на столе лежат ложки исключительно из нержавеющего металла.
Пока люди едят поминальный обед, мы на кухне готовим чай. У бабушки во дворе уже закипает самовар, его заносят и ставят на поднос на столе. К угощению добавляется домашняя выпечка.
После того, как тарелки из-под супа собраны, бабушка разливала чай.
Мужчины всегда ели-пили и уходили. На всё мероприятие уходило около часа. После трапезы мулла вновь читал молитву, и люди начинали покидать свои места. Обязательно перед уходом нужно помыть руки.
К 14:00 приходят женщины. Весь ритуал повторяется вновь. Только женщины любят немного задержаться, посидеть, отдохнуть от повседневных забот, поэтому не спешат уходить.
Долг перед усопшими выполнен. Бабушка садится обедать сама. А когда оставались лишь самые близкие, она развязывала платок, закидывала оба его конца, как волосы, за уши и садилась пить чай. Её большие уши смешно торчали, но я до сих пор с любовью вспоминаю эту привычку бабушки.
Теперь в память о ней я сама так же заправляю платок за уши и пью чай после поминок.
Нашей бабушки нет уже 11 лет, а 3 года назад не стало отца. Моя мама проводит поминки у себя в доме по тем же традициям. Только теперь мы уже не ходим по деревне с приглашениями. Для этого есть телефон.
Всё так же на столах стоит курага и изюм, к ним добавились финики и орехи. Мы так же ставим на стол домашнюю выпечку, но вместо сушёных ягод мы используем замороженные.
Всё так же мужчины и женщины приходят отдельно. Но можно их звать и вместе, только сидят они за разными столами. Обязательно нужно покрыть голову платком, у мужчин надеты традиционные тюбетейки. Обязательно должны звучать молитвы.
Эти традиции живы, пока живы мы. Как будет после нас, одному Богу известно.
