Лев любил гулять среди ночи. Большую часть своей жизни он прожил в Москве. Но в центре Москвы прогулки посреди ночи его не слишком привлекали.
Здесь же, в небольшом пригородном городке, царило ощущение безмятежности, которое, казалось, поселялось в округе каждый вечер, когда часы пробивали два часа ночи. Но этот город сильно отличался от Москвы. Здесь звуки полицейских сирен сменялись стрекотом сверчков. Тонкий гул транспорта сменялся кваканьем лягушек из соседнего пруда. Свет фонарей, освещавшее дальние уголки ночного города, сменились непривычной темнотой. Полной и абсолютной темнотой.
Вот что так нравилось Льву в этих прогулках. Каждый вечер, проходя по темному району, он ощущал непревзойденное чувство уединения. Это было безмятежно. В эту ночь он проходил мимо темных домов по тихой улице. На другой стороне улицы находился лес, который каждую ночь наполнялся оркестром таинственной музыки. Поздним вечером из дышащего леса доносилось дикое сочетание стрекотания, щебетания, кваканья, щелчков и тресков. Льву стало ясно, что сам лес живой.
Но это его не беспокоило. Для Льва вся планета Земля в той или иной степени была живой. Океаны, деревья, ветры - все они были живыми. Он продолжал идти по улице, и влажный летний воздух лениво проносился мимо него с каждым шагом. Широко раскинув руки в обе стороны, Лев тоже чувствовал себя живым. Он дошел до пруда в конце улицы и прислушался. С соседнего дерева доносилось глубокое кваканье лягушки-быка. Он продолжил идти.
Как только он миновал пруд, дома справа от него стали редеть. Теперь его окружал лес. Оставшиеся дома были настолько темными, что Лев сомневался, что в них вообще можно жить. Лев поискал свет хотя бы свечи или печных часов, но не нашел. Он вообще не видел никакого света. Он шел все дальше и дальше в темноту. Деревья вокруг него становились все плотнее и плотнее.
Под звуки окружающей природы его шаги стали глуше. Он посмотрел вверх сквозь деревья и заметил, звездное небо. Он глубоко вздохнул и закрыл глаза. Когда он открыл их, то увидел фигуру.
Фигура, казалось, не двигалась. Она стояла неподвижно в полной темноте. Лев посмотрел в ее сторону, и его шаги замедлились. Фигура замерла. Было так темно, что Лев не мог понять, заметила ли она его. Но вот медленно фигура начала поворачиваться в сторону Льва. Движения были медленными и неуравновешенными, но пугающе терпеливыми.
Глаза, в которых не было зрачков, теперь были устремлены на Льва. Внезапно фигура начала танцевать. Это не был оживленный танец. Он был печальным, медленным и страстным. Руки фигуры небрежно скользили в темноте. Движения были неровными, неустойчивыми, но грациозными. Она продолжала танцевать в темноте без всякой причины и смысла. Она кружилась без всякой цели.
Фигура снова посмотрела на него. Лев замер. Захваченный. Фигура начала медленно поднимать руки к небу. Казалось, она тянется к чему-то, тоскует. Подняв руки вертикально вверх, она опустила голову. Она снова посмотрела в сторону Льва.
Оно издало ужасный вопль, который эхом разнесся по ночи. Внезапно оно начало двигаться прямо на него. Движения были плавными, но быстрыми. Лев был бессилен сдвинуться с места. Оно бешено скользило к нему, двигаясь с нечеловеческой скоростью. Лес внезапно погрузился в оглушительную тишину. Мужчина закрыл глаза и уже попрощался с жизнью, но когда он открыл их, то уже никого не было. С тех пор лев больше не ходит ночью один в лес.