Тамара с мужем были трудоголиками, карьеристами. Работа, достижения, значимость на ней, вселяли уверенность в себе, давали чувство какого-то превосходства над окружающими. Тамара погружалась с головой в рабочий процесс, любила задерживаться и окидывать взглядом победителя уже пустующий офис. Лучшие показатели, рост, повышения, которое следовали друг за другом, позволяли чувствовать себя непобедимой и очень востребованной. Они были женаты уже восемь лет, когда появилась мысль, что у всех дети в их возрасте есть, а у них нет. Какая-то непокорённая вершина, пункт, где не стоит галочка. Некоторые уже поглядывали на Тамару и какое-то сочувствие появлялось в их взгляде, в нём читалось: «Наверное, не может».
Женщина не любила проигрывать, уступать кому-либо. «Как не могу? Ещё как могу!». Тамара с мужем стали с усердием работать и над этой задачей. Через год у них появился мальчик, теперь они могли в своём списке задач и здесь поставить жирную галочку, чем остались полностью довольны. Сын родился здоровым, богатырь весом в 3 900. Тамара довольно улыбалась. Готово.
Но дальше потянулись невыносимые, однотипные для неё будни. Юре и месяца не было, как она начала кружить возле своей мамы.
- Мама, я не могу! Я здесь взаперти. Я прямо чувствую, что не развиваюсь. Что это такое? Пелёнки круглосуточно стирать, мыть, кормить. Он постоянно орёт. Коляску эту таскать. А результатов никаких. Даже нарядиться и выйти в свет невозможно. Все мои костюмы в шкафу пылятся.
Бабушка с улыбкой держала внука на руках, смотрела на его огромные нежные щёчки, вдыхала аромат молока, исходивший от его кожи.
- Какой результат? Сын здоровый и счастливый у тебя растёт, вес набирает, смотри как улыбается. Чем тебе не результат? Отличный результат! Грандиозный. Ты только посмотри до чего хорошенький и сладенький, так бы и съела.
Тамару это умиление поражало. Сама она этих чувств не испытывала. Чему здесь радоваться? Ничего не умеет, даже не поговоришь, только спит и ест, кряхтит. Для неё проект был завершён. Родила? Родила! Ребёнок есть? Есть! Всё галочка поставлена. Ей хотелось покорять новые вершины, общаться с нормальными людьми, которые не агукают. Ей хотелось на работу. Там люди, подчинённые. А что будет, если она надолго застрянет, на работу не вернётся? Опять в низы возвращаться?
- Ну, раз ты в таком восторге, может ты с ним сидеть будешь? А что? Ты бабушка. Получаешь от всех этих кряхтений удовольствие. Гулять на свежем воздухе с ним больше будешь, двигаться и ему и тебе в твоём возрасте полезно. Я тебе часть денег с зарплаты буду отдавать, она у меня высокая, сама знаешь.
- Ну, как так? Малышу нужна мама.
- Малышу нужна еда и уход. Всё. Это и ты предоставить можешь.
Галина Андреевна сначала противилась. Ну, где это видано, чтобы мама только родила, а уже оставила новорождённого на другого человека. Но Тамара не сдавалась, каждый день заводила этот разговор, приводила аргументы, угрожала, что тогда его одного в квартире оставит. А потом так и сделала. Позвонила маме уже когда была на рабочем месте.
- Мама, я вернулась на работу. Юра в квартире. Ключи под ковриком. Хочешь, приходи.
У Галины Андреевны до этого практически не было седых волос, но сейчас казалось, что она мгновенно станет благородно серебристой.
- Ты с ума сошла? Одного в квартире? Младенца!
- Я говорила, что от меня здесь больше пользы. Иди, спасай.
Что бабушка и сделала, оделась мгновенно и уже через двадцать минут оказалась у двери квартиры дочери, за которой уже истошно плакал внук. Она трясущимися руками приподняла коврик и нашла ключи, открыла дверь и даже не стала закрывать, сразу рванула в детскую и взяла внука на руки, бросилась на кухне искать бутылочку и смесь. Только когда он успокоился и уснул. Галина Андреевна поняла, что выбежала из дома и неслась по городу, ехала в автобусе в своих домашних тапочках. Подвергать такому стрессу ребёнка и себя она больше не хотела, пришлось согласиться, самой уволиться и сидеть с внуком.
Днём она с ним много гуляла, гордо катила коляску и улыбалась. Ей приносили удовольствие: вид спящего Юрочки, улыбающегося, агукающего, плач не раздражал. Она понимала, если плачет, значит что-то беспокоит. Волновало её только одно. Дочь с мужем возвращались поздно, смотрели на сына, убеждались, что с ним всё в порядке и отправлялись спать без каких-либо сюсюканий. Галина Андреевна закрывала дверь и брела уже по вечернему городу к себе, а утром рано вставала и мчалась обратно. Тамара после нескольких таких недель сделала новое предложение.
- Мам, зачем тебе мотаться туда-сюда? Мы возвращаемся поздно. Смысла в этой беготне нет. Давай, мы у тебя кроватку поставим, комод для детских вещей, и Юра у тебя жить будет. А на выходные будем его забирать.
Предложение казалось рациональным. Так и поступили. Только родители сына не спешили забирать. Возиться с младенцем им не нравилось, все эти погремушки, сказки, потешки казались бессмысленными. Они всё чаще задерживались, появлялись не каждые выходные. Галина Андреевна, когда звонил телефон в пятницу или субботу, уже примерно знала, что услышит.
- Много работы, не приедем.
- У нас субботник, не жди.
- С друзьями поедем на шашлыки, ребёнку там делать нечего.
И куча ещё разных причин, почему к сыну они приехать не могут, а на самом деле и не сильно-то хотят. Они пропустили всё: то как он сел, самостоятельно стал пытаться орудовать ложкой, первые шаги, слова. Юра рос смышлёным, потешным, бабушку обожал, а она в свою очередь отвечала безусловной любовью. На всех утренниках в саду была бабушка. Когда Тамара появлялась и протягивала деньги, Галина качала головой.
- Деньги – это хорошо, но ребёнку любовь нужна, родители. Он нашу соседку чаще видит, чем вас.
Затем Галина Андреевна неслась в комнату и с гордостью показывала рисунки, игрушки, которые он любит. Тамара с мужем быстро их просматривали, кружочки, кляксы, мазня какая-то. Разве это похоже на собаку? В детском искусстве и достижениях сына абсолютно не разбирались, не понимали, чему тут восхищаться. Вот три кружочка, называют гусеницей, что тут сложного? А Галина Андреевна аж светилась, обнимала внука, целовала и крепко прижимала к себе.
- Талант! Гений!
- Молодец.
Тамара взъерошивала сыну волосы, понимая, что тут нужно льстить, как с новыми сотрудниками, чтобы не сбежали и стремились к чему-то большему. Затем они с мужем проводили с сыном час или два, могли сходить погулять, но без энтузиазма. А что может быть хорошего и полезного в том, что ты торчишь на детской площадке? Смотреть, как с помощью формочки и песка получаются какие-то фигурки. Скучно, непродуктивно. Потом они отводили сына обратно и убегали, даже с ночёвкой забирать перестали, ссылаясь на вечную занятость.
Шли года, ничего не менялось. В первый класс Юру провожала тоже только бабушка. Стояла в первых рядах с гордо поднятой головой и ободряющей улыбкой на лице. Родителей мальчик даже и не ждал, для него было удивительно, что одноклассников провожали в класс мама и папа, оба! Для него это было чем-то необычным. Ничего себе. И такое бывает.
Даже в отпуск Тамара с мужем брать Юру не хотели. На экскурсии не сходишь, достопримечательности не посмотришь, ночью до утра не погуляешь. Только один раз Галина Андреевна уговорила их взять его с собой на море, была категорична и кричала, что это их долг.
- Хоть сына узнаете, поговорите с ним, чем живёт, чем дышит. Он интересный малый. А как рассуждает, вы только послушайте! Первый класс окончил! Учительница на него нарадоваться не может. Всё время хвалит.
Галина Андреевна слегка сбавила тон и сказала шёпотом.
- Она правда удивляется, где родители этого очаровательного мальчишки, вас не видно и не слышно. Провожаю я, на родительских собраниях тоже. Уточняла не болеете ли вы чем-нибудь серьёзным.
Тамара лишь хмыкнула.
- Мы исправно все взносы платим, это её не удивляет?!
- Да разве в этом дело?
- В этом. Мы деньги зарабатываем? Он ходит в прекрасной форме, всё новое, всем обеспечен. Сразу видно, что из благополучной семьи.
- Ага, из благополучной… Благополучнее некуда. Благополучность так и прёт. На семь лет даже про его День Рождения забыли. Родители ещё называются, если бы я не позвонила…
- Мама, перестань. У нас была запара. Мы же потом приехали, торт купили, новый велосипед вручили. А он нас даже не обнял, только спасибо сказал.
- Спасибо сказал, потому что воспитанный. А не обнял, потому что вы для него, как чужие. Исправляйтесь. Везите на море. Он уже взрослый и отговорки, что он ничего не поймёт и не оценит, уже не прокатят.
Тамара с мужем переглянулись, а потом одновременно кивнули. Ладно. Чего уж там. Зря Галина Андреевна радовалась. Эта поездка семейство не сблизило. Тамара через две недели привела Юру, который был мрачнее тучи, а когда он ушёл в свою комнату злобно зашептала.
- Ну, «спасибо» мама. Мы «отлично» отдохнули. Ни в море нормально покупаться, всё время боишься, что этот утонет. Не расслабишься, никуда не уйдёшь, всё время думаешь, что с ним что-то случится. Он даже плавать не умеет! В номер нужно было тащиться с закатом, потому что он спать хочет!
- Так научить его, вы должны! Где ему научиться плавать, если вы его никуда не берёте? А по ночам нечего шастать. Ночью спать надо.
- Знаешь, мы с Колей подумали. В следующем году купим вам путёвку. Вместе отдохнёте, обстановку поменяете. Для развития это действительно важно. И Юра на море побывает и ты. Только без нас. Отличный вариант.
Тамара чмокнула маму в щёку и испарилась. Галина Андреевна пошла к внуку в комнату.
- Ну, делись. Как море? Что видел?
Юра слегка улыбнулся.
- Море огромное. Шум прекрасный. Там ещё пальмы растут, у нас таких нету. Но я лучше с тобой буду… На даче. Буду грядки копать, урожай помогать собирать, поливать всё. Ты меня только не оставляй больше.
Юра крепко прижался к бабушке. А у неё сжалось сердце. Ну, дела… Даже моря ему не надо с такими родителями, а лучше грядки копать с бабушкой. Галина Андреевна учла, как она считала, ошибки и стала ходить с внуком на пруд купаться, научила плавать. А в следующем году они действительно поехали на море, где Юра радостно плескался и боролся с волнами. Нашёл там друзей, ловко скатывался с водных горох и смеялся. «И что им не понравилось в прошлом году? Чудесно же! Солнце греет, песок под ногами, вода теплющая. Юра хохочет».
Когда Юре исполнилось двадцать, любимой бабушки не стало. Для него это было огромным ударом, казалось, что почва ушла из-под ног, что не стало самого главного человека в его жизни. На похоронах он рыдал безудержно, не мог даже ни одного слова сказать. Ком в горле вставал каждый раз, когда он думал о ней. В квартире, где они жили, оставаться было болезненно. Вот её комната, вот кровать, на которой она в последнее время так часто спала днём и похрапывала. Так мило и не раздражающе, это напоминало какую-то забавную мелодию, песенку. Где эти нежные руки, которые обнимали его. Только в этих объятиях становилось спокойно. Больше никогда он не услышит её звонкий и весёлый голос, который скажет: «Ты всё сможешь. Я люблю тебя».
Юра уехал из своего города в другой. Нашёл общежитие, работал и учился в институте. Родители редко, но звонили. Разговор был коротким и больше дежурным. Рассказывать им ничего не хотелось, стандартный ответ: «Всё хорошо. Пока», и положить трубку. Можно минимум на полгода расслабиться, потому что мама с папой чаще не звонят, а он вообще никогда. Единственная с кем он хотел бы поделиться своими достижениями, что встретил девушку, которую любит всей душой и познакомить, была бабушка, но её нет. От этой мысли Юра вздрагивал, а сердце сжималось от боли. Время не лечит, ему всё равно было больно и тоскливо, что её больше нет рядом сколько бы лет не прошло.
Однажды Тамара упала и сломала ногу. Она перенесла операцию, лежала на кровати с гипсом и наблюдала за соседками по палате. К ним приходили дети, приносили вкусности, справлялись о здоровье, презентовали книги или красочные журналы, чтобы не было скучно. Всячески пытались поднять настроение. У Тамары что-то кольнуло, а она почему одна? Что о ней некому позаботиться? Муж вечно на работе, заходил только два раза по необходимости, а сын чего? Она набрала его номер.
- Юра, привет. Ты ведь знаешь, что я ногу сломала?
- Знаю. Как прошла операция?
- Нормально. Приезжай, навестить, мне тут одиноко и скучно. Никакой от тебя поддержки. Ты мне сын или нет?!
Голос матери был требовательным и даже истеричным. Юру это вдруг вывело из себя, он ответил в её манере. Ответ, который он и бабушка слышали много раз от неё.
- Я занят. У меня много работы.
- И что? Тут всех навещают, приносят разные угощения, заботятся. А у меня, между прочим, тоже ребёнок есть.
- Ребёнок был у бабушки, а у тебя детей никогда не было.
Юра повесил трубку и не почувствовал ни капли сожаления, хотя был добрым малым. Поступил ли он жестоко или вполне заслуженно? К матери он так и не приехал.
Через пару лет Юра женился, на свадьбу своих родителей он даже не позвал и с женой даже не познакомил. Они совершенно не общались уже несколько лет к тому времени. Затем у новой ячейки общества родилась замечательная девочка, которой мужчина уделял всё свободное время, укачивал по ночам и не мог налюбоваться. Баловал страшно, в том числе и вниманием, помня отношение своих родителей к нему и контрастирующей с ними бабушки. О ней он вспоминал с огромной любовью и трепетом, в квартире в красивых рамках висели её фотографии. А дочку в память и благодарность самому главному человеку в своей жизни он назвал Галей.