Еще раз напомню, что в этих статьях я говорю о своих впечатлениях от Трисс Меригольд и о тех вопросах, которые к ней возникли. Я не собираюсь излишне очернять Трисс, у нее действительно есть много положительных качеств. Но вместе с тем есть и обстоятельства, которые мешают лично мне встать полностью на ее сторону или хотя бы принять абсолютно положительно.
Причем звоночки эти начали звенеть сразу, еще во время пребывания Трисс в Каэр Морхене, а затем лишь получили более явное развитие. Нужно отдать должное мастерству пана Анджея, который при скверном характере, тем не менее прекрасный автор, Ему для передачи всех тонкостей и нюансов взаимоотношения Трисс Меригольд с миром и собой - потребовалось примерно полторы главы.
Итак, о чем я, - о том, что ради какого бы личного интереса Трисс не прибыла в Каэр Морхен, помимо беловласого зазнобы, там были и другие люди, взаимодействие с которыми тоже ее определенным образом характеризует. Думаю, на этом месте не только горячие поклонники рыжей чародейки, но и ее противники удивятся, - а что не так-то в ее отношениях с ведьмаками, с Цири?
Ну не знаю как кого, а меня с первых же абзацев о появлении Трисс на дороге в Каэр Морхен насторожили ее мысли.
«Трисс уже несколько раз бывала в Каэр Морхене и прекрасно понимала, что видела там только то, что ведьмаки хотели показать, а показать они хотели лишь самую малость из того, что в Каэр Морхене вообще можно было увидеть. Нет, наивной Трисс не была.»
Ни у кого вопросов не возникает? А почему? С какой-такой стати ведьмаки должны были Трисс что-то показывать? Что ведьмак, что обычный Вася, - что, приехав с подружкой на дачу к деду обязан показывать любовнице все сверху донизу, и обязательно продемонстрировать коллекцию мормышек и набор дрелей? Ведь даже если ты обращаешься за помощью к кому-то, хоть к близкому родственнику и тот приехал помочь, это же не значит, что ты обязан этому родственнику показывать содержимое своих шкафов!
А Трисс, между тем, очень даже не против высмотреть и вынюхать парочку секретов. Еще по дороге, когда она увидела бегающего на Мучильне ведьмаченка, - не зная, что это Цири, не зная, что эта Цири вообще у ведьмаков есть, - она тем не менее поехала так, чтобы за ведьмаченком понаблюдать. И позже старательно ловила намеки на специфические грибочки, соки и салатики.
Да, Трисс не раздумывая бросилась на помощь упавшему ребенку, чего не сделали бы в Ведьмиленде подавляющее большинство обитателей, и вместе с тем ее участие что некоем неизвестном ребенке, что в Цири как таковой – нисколько не отменяет мыслей, которые бродили в рыжей головушке.
«Ясно, – подумала Трисс. – Ее кормят легендарными пещерными грибками, неизвестной науке горной растительностью, поят знаменитыми напитками из таинственных трав. Девочка развивается быстро, набирается сатанинской, ведьмачьей кондиции. Естественным путем, без мутации, без риска, без гормональной революции. Но чародейке этого знать не положено. Для чародейки это секрет. Ничего они мне не скажут, ничего не покажут.
Я видела, как эта девчушка бегает. Видела, как она с мечом пляшет на бревне, ловкая и быстрая, полная прямо-таки кошачьей грации, двигается словно акробатка. Я должна, – подумала она, – обязательно должна ее увидеть раздетой, посмотреть, как она развивается под влиянием того, чем ее здесь пичкают. А вдруг да удастся выкрасть и вывезти пробы грибочков и салата? Ну-ну…
А доверие? Чихала я на ваше доверие, ведьмаки. В мире процветают рак, черная оспа, столбняк и белокровие, есть аллергия, есть синдром неожиданной смерти новорожденных. А вы укрываете от мира ваши грибочки, из которых, возможно, удалось бы дистиллировать спасающие жизнь лекарства. Держите в секрете даже от меня, перед которой похваляетесь дружбой, уважением и доверием. Даже я не могу увидеть не только Лабораторию, но и задрипанные грибки!»
Это знаете ли очень неоднозначные мысли, дорогие читатели! Или наоборот, весьма однозначные. Потому что получается, что даже переодевание Цири в платишко было затеяно не ради ребенка, а чтобы подобраться к ребенку. Это уж потом при виде синяков и упоминании о месячных, Остапа понесло, а первоначальная цель была другая.
И Трисс не видела в ней ничего плохого или хотя бы спорного. И это при том, что она прекрасно знала, что девочка тесно связана со столь «любимым» ею Геральтом. Впрочем, об этом чуть позже.
Да, в пользу Трисс есть веский довод, - ведь страшные болезни, которые косят все живое и вообще отравляют жизнь, а тут какие-то отсталые ортодоксы прячут ценные и потенциально спасительные ништяки. Предательство доверия? Ну так цель-то благая.
И я даже не буду спорить с тем, что если бы «грибочки и салатик» достались бы Трисс, то она использовала бы их исключительно в благих целях. Но тем не менее, одна этическая ловушка уже сработала, и очевидно, что между доверием друзей и всеобщей пользой Трисс скорее выберет всеобщую пользу. Запомним на будущее, это важно.
Но обман доверия остается обманом. Почему не попробовать договориться прями и честно? Тем более раз у вас такие хорошие отношения. Неужто ведьмаки бы тебя не поняли? Неужто отказали бы, а если бы и отказали, то неужто не объяснили бы почему нельзя травки и грибочки? Так почему не сказать, смотри Вессемир, я все буду делать на твоих глазах, не бойся, ваши тайны не попадут в худые руки, зато мы сможет помочь многим людям?
Да, и почему даже нет мыслей в эту сторону? Ведь опасность попадания ведьмачьих мутагенов в плохие руки – на поверхности. На этом вообще вся первая игра построена, в конце концов. Однако на момент зимовки Трисс в Каэр Морхене, в ней говорит только досада на отказ в доступе к секретам, и неудовлетворенное исследовательское любопытство, якобы оправданное благой целью. Что ж.
А самое гадкое, - на мой вкус, - что обдумав все свои впечатления, уже на следующее утро Трисс во всю читает обличительную и негодующую речь «тупым» ведьмакам по поводу пичканья Цири специфическими салатиками.
«– Грибочки, секреты которых вы так оберегаете, – пояснила она, – действительно сохраняют девочку в прекрасной форме и укрепляют мышцы. Травы гарантируют идеальный обмен веществ и ускоряют развитие. Однако все, вместе взятое, дополненное тренировками, приводит к определенным изменениям в строении тела. В жировой ткани. Цири – женщина. Если вы не калечили ее гормонально, то не калечьте физически. Когда-нибудь она может обидеться на вас за то, что вы так безжалостно лишили ее женских… атрибутов. Вы понимаете, о чем я?
– А как же, – буркнул Ламберт, бесстыже рассматривая бюст Трисс, натягивающий ткань платья.»
То есть что-то она таки знает о травках ведьмаков? По этому спичу, я бы сказала, что даже совсем не что-то, а на уровне хорошего врача спортивной сборной. Достаточно, чтобы знать, что применение ведьмачьих приправок специфически действует на организм, - гормоны, в том числе половые, формирование тканей, обмен веществ и т.д.
Но она не против забраться глубже и дальнейшие ее действия выглядят именно тем, чем и являются - шантажом и манипуляциями.
Она решила, что должна осмотреть Цири обнаженной? Она нашла предлог это сделать. И ничего, что при этом небрежно размазала ведьмаков тонким слоем: вроде как мимоходом задела «шутовскую» одежду Цири.
Что не так? Кто скажет, что мудрая женщина не права в своем радении, когда саркастично отпарировала Ламберту?
«– Она бегает в нем уже год, Меригольд, – зло бросил Ламберт. – И все было в порядке, пока…
– …пока не явилась баба, которая не может видеть немодную и плохо сидящую одежду? Ты прав, Ламберт. Но баба явилась – и порядок рухнул, пришло время великих перемен. Идем, Цири.»
Но вообще-то выглядит это очень некрасиво, потому что ведьмаки – все, - как умели, так и заботились о девочке. Какую одежку смогли, такую и справили, и высмеивать это, как минимум, невежливо, а местами и подленько.
Причем, напомню, этот диалог имел место ДО того, как Трисс впечатлилась синяками. Просто ей нужно было добраться до девочки и она не погнушалась давить на их привязанность к Цири или смущение, неловкость или неопытность в неких вопросах.
К самой же Цири, у Трис в тот конкретный момент отношение было всего лишь… научно-исследовательское.
«Ха! – подумала Трисс. – Стало быть, и впрямь, не легенда. Это она. Я верно догадывалась».
И, -
«Она решила пойти в атаку, не откладывая, не позволив ведьмаку выкрутиться.
– Знаменитое Дитя-Неожиданность? – указала она на Цири. – Похоже, вы всерьез взялись выполнять требования судьбы и Предназначения? Только вроде бы сказки у вас перепутались, ребята. В сказках, которые мне рассказывали, пастушечки и сиротки становились княжнами. А тут, вижу, наоборот – княжну переделывают в ведьмачку. Вам не кажется, что это несколько рискованно?»
Простите, а можно следующий вопрос – такая ли уж Трисс мягкая и понимающая? Что это за наезды? Она эту девочку в первый раз видит, ничего о ней, о ее отношениях с ведьмаками и персонально с Геральтом не знает и – на тебе. Явление Белого Пальто народу. Мол, сакраментальное «на правду не обижаются», только правду-то можно по-разному сказать, а Трисс порой ведет себя очень неприятно.
И неприятно, что даже не пытается сдерживаться, когда ведет себя совсем не так, как должна была бы вести себя милая добрая женщина, а еще гость и хороший друг.
То и дело она начинает читать ведьмакам лекции и поучать. Нет, я не собираюсь отрицать, что Трисс в Каэр Морхене для Цири сделала многое. Даже удобная одежка и напоминание о том, что, ребята, у вас вообще-то это девочка, а девочки от мальчиков отличаются немножко так, - многое значит.
Хотя не будем и преувеличивать, - освежив в памяти текст, я сама с удивлением вспомнила, что ведьмаки и без ее советов собирались отвезти Цири в Элландер к Неннэке. Тогда как совет Трисс не прятать девочку от мира - в тот момент выглядит не совсем искренним в свете ее речей, о которых я скажу позже.
Однако безусловно, ее помощь была важна с видениями Цири, тем более что, - напомню, Цири не только Исток, ее не только мучили обычные кошмары, но там еще и Вильгефорц подключался периодически.
Не буду я отрицать и то, что Трисс по-человечески привязалась к девочке и стала называть ее младшей сестренкой. Что она все-таки не кралась в ведьмачьи подземелья, дабы выкрасть пару грибов у друзей. Но при этом, не стоит отрицать, что отношение к «младшим сестренкам» и «друзьям» у всех разное.
Я с натяжкой могу понять, когда Трисс тыкала носом ведьмаков в то, что Цири – девочка, хотя тот же Ламберт, который в предназначение не верил, говорил при этом абсолютно здравые вещи.
«Ты не перебарщиваешь, Меригольд? Она что, первый ребенок, которого приволокли в Замок? Никакого Предназначения Геральт не нашел, просто отыскал очередного осиротевшего и бездомного ребенка. Мы научим ее пользоваться мечом и выпустим в мир, как множество других. Согласен, никогда раньше нам не доводилось тренировать в Каэр Морхене девочек. Были у нас с Цири проблемы, мы совершали ошибки, и хорошо, что ты нам на них указала. Но не переусердствуй. Она не так уж неповторима, чтобы падать пред ней на колени и воздевать очи горе. Мало, что ли, кружит по миру баб-воительниц?»
И то, я бы сказала, что хотя Ламберт ошибался с Предназначением, его позиция более здравая, адекватная: научат они ребенка, - мальчика ли девочку ли, - тому что знают, вот уже и помогли. Жизнь штука тяжелая, Ведьмиленд – тем более не рай, а мечом тоже можно заработать. Какому ремеслу смогли, такому научили, и фыркать тут не на что.
Я с еще большей натяжкой могу понять, когда Трисс тыкала носом ведьмаков в то, что Цири – девочка непростая.
«– Множество цинтрийцев, – чародейка выдержала взгляд, – убежало после поражения в Вердэн, в Бругге, в Темерию, на Острова Скеллиге. Среди них есть вельможи, бароны, рыцари. Друзья, родственники… как и… подданные этой девчушки. Формально.
– Друзья и родственники после войны не стали ее искать. Не нашли.
– Потому что не им она была предназначена, – не очень искренне, но очень мило улыбнулась Трисс Геральту. Так мило, как только умела. Ей не хотелось, чтобы он говорил таким тоном.»
Здесь уже есть о чем поспорить, и я не о Предназначении, а о том, что Трисс заводит речь о политике. Положим, жизнь княжны и жизнь ведьмачки-воительницы без роду племени – две большие разницы. И нет ничего плохого в том, чтобы воспринимать благополучие ребенка в таком ключе, ведь Цири действительно княжна, а дорога простой воительницы полна рисков, лишений и выгоняний.
Но проблема в том, что мы говорим не о Цири, а о Трисс, и та доводы именно об интересах Цири - не использует! Она ни разу не попыталась как-то обосновать, что в интересах Цири было бы вернуться к положению княжны. Или ни разу не довела мысль до конца в виде кокого-то конкретного совета о том, как позаботиться о Цири. Почему? Потому что не считала себя в праве?
А почему ж тогда она считала себя вправе то и дело проезжаться по ведьмакам и их воспитанию-де?
«– Ну наконец-то! – крикнул Ламберт. – Наконец-то поняла! Отступи и давай еще раз. Хочу удостовериться, что это не случайность!
– Меч, – обернулась Трисс к ведьмакам, – похоже, острый. Бревно, похоже, скользкое и неустойчивое. А учитель похож на идиота, сбивающего девочку с толку своим криком. Не боитесь? Или рассчитываете на то, что Предназначение оградит ребенка?
– Цири почти полгода тренировалась без меча, – сказал Койон. – Умеет двигаться. А мы внимательно следим, потому что…
– Потому что это ее дом, – докончил Геральт тихо, но жестко. Очень жестко. Тоном, пресекающим дискуссию.»
Ох, уж эти ведьмаки, все они делают неправильно в отношении Цири и ничего не смыслят не только в месячных. Они смеют не понимать современной политики, посему Трисс как заправский агитатор обличительно негодуэ.
Поймите правильно, я с уважением отношусь к Трисс Меригольд и ее подвигу на адовом Содденском Холме. Я сочувствую ее душевным и физическим травмам. Я проникаюсь гордостью за Север, когда читаю ее слова:
«– Поэтому, – помолчав, сказала чародейка, – не говори мне о мотивации. Прежде чем мы встали на том Холме, Капитул просто сказал: «Так надо». Чья это была война? Что мы там защищали? Землю? Границы? Людей и их халупы? Интересы королей? Влияние и доходы чародеев? Порядок от Хаоса? Не знаю. Но защищали, ибо так было надо. И если понадобится, я встану на Холме снова. Потому что, если я этого теперь не сделаю, значит, тогда все было впустую.»
Но как всегда есть одно маленькое «но», - я не понимаю, а ЗАЧЕМ она приставала с этим к ведьмакам?! ЧЕГО она хотела от них добиться, когда выносила им мозги по поводу нейтралитета?
А она именно это и делала.
«Трисс последовательно и настойчиво направляла на политику вечерние беседы, которые они вели в темном холле, освещаемом вспышками огня в огромном камине. Реакции ведьмаков всегда были одинаковы: Геральт молчал, приложив руку ко лбу. Весемир кивал, время от времени вставляя замечания, из которых следовало только то, что «в его времена» все было лучше, логичнее, приличнее и здоровее. Эскель прикидывался внимательным слушателем, не скупился на улыбки и милые взгляды, иногда даже ему случалось заинтересоваться каким-нибудь маловажным вопросом. Койон откровенно зевал и глядел в потолок, а Ламберт не скрывал пренебрежения.
Они не желали знать ни о чем, им дела не было до дилемм, которые сгоняли сон с глаз королей, чародеев, владык и вождей, проблем, от которых дрожали и гудели советы, рады и думы. Для них не существовало ничего, что творилось за утопающими в снегах перевалами, за Гвенллехом, несущим свинцовым потоком ледяные глыбы. Для них существовал только Каэр Морхен, одинокий, затерянный в диких горах замок.»
И это ее невероятно бесило. Так, что она устроила настоящую обличительную истерику про то как все рушится. Вы меня простите, но я вижу здесь опять в лучшем случае Белое Польто, возмущающееся что мушкетеры почему-то не спешат на помощь. И выражений она не стеснялась.
«– Даже если и так, – язвительно сказала чародейка, – вам-то это, думается, только на руку? Серьезная, кровопролитная война еще больше опустошит деревни, наплодит овдовевших баб, несметное множество осиротевших детей…
– Не понимаю сарказма. – Геральт отнял руку ото лба. – Действительно не понимаю, Трисс.
– Да и я тоже, дитя, – поднял голову Весемир. – О ком речь? О вдовах и детях? Ламберт и Койон занимаются трепотней, словно дети малые, но ведь не слова важны. Ведь они…
– …они этих детей защищают, – гневно прервала Трисс. – Да. Знаю. Спасают от оборотней, которые за год убивают двух, ну трех детей, в то время как нильфгаардцы могут за один час вырезать и спалить целое поселение. Да, вы сирот защищаете. А я хочу, чтобы сирот было как можно меньше. Борюсь с причинами, а не с последствиями. Поэтому вхожу в Совет Фольтеста из Темерии, сижу там вместе с Феркартом и Кейрой Мец. Мы обсуждаем, как не допустить войны, а если она все же случится, как защищаться. Потому что война висит над нами, как стервятник, неустанно. Для вас она – приключение. Для меня – игра, ставка в которой – выживание. Я втянута в эту игру, поэтому мне больно и оскорбительно видеть ваше безразличие и беззаботность.»
Тут прекрасно все. В первую очередь мотивы и переживания Трисс за народное счастье - они очень благородны. Вот только на прямой вопрос Геральта она так и не ответила.
«– Трисс, – беловолосый ведьмак снова взглянул ей в глаза, – чего ты от меня ждешь? Чтобы я активно участвовал в борьбе за сохранение разваливающегося мира? Записался в армию и сдерживал Нильфгаард? Встал, ежели начнется очередная битва за Содден, с тобою рядом на Холме, плечом к плечу и дрался за свободу?»
Вот реально - ЗАЧЕМ? Как должен было повлиять на расклад сил в мире и как его спасти отказ от нейтралитета пяти пусть и очень специфически обученных мужиков? Что они, по ее мнению, должны сделать?! Вот конкретно что?
Критикуешь предлагай. Договаривай. Что они могли по ее ценному мнению? Пробраться и убить императора Нильфгаарда, как в играх убили Демавенда и Фольтеста? Нет? Не об этом задумывалась... А о чем?
В битве при Соддене участвовало около 100 тысяч человек, в битве при Бренне будет участвовать примерно столько же. Что именно может сделать чародей в битве примерно понятно, а что может сделать ведьмак? Командовать отрядом? Чему ведьмаков никто никогда не учил и они никогда не делали. Взять копье и стать в строй? И толку? Вот какой грандиозный вклад в победу под Бренной внес Койон, кроме того, что умер?
Дура, хочется спросить, ты для этого хотела, что бы Геральт встал с тобой на следующем Холме?
Ну и не говоря уж о довольно мерзком замечании. в адрес ведьмаков. А ведь они действительно уничтожают чудовищ и тем самым действительно спасают детей и их родителей. Или один спасенный ребенок это не щитова, нам масштабность подавай?
К чему это было, зачем, зачем Трисс всем ездила по мозгам, как циркулярная пила? Что эти полтора землекопа должны были по ее мнению сделать?
Или эти наезды это такое проявление ПТСР, - мол, я сражалась в окопах ради мира во всем мире, пока вы тут херней страдали? Могу допустить подобное, оправдать не могу. Потому что да, ты пошла добровольцем, а кто-то не пошел. Какой-нибудь портной или пекарь. Или ведьмак. И что теперь? Вообще-то и портки, и хлеб, и охрана от чудовищ это тоже важно.
А если это такая удочка в сторону Цири, то...
....Может, не хочешь признать тот факт, что эликсиры и Травы не забили в тебе эмоции и человеческие чувства! Ты забил их в себе сам! Ты сам! Но не пытайся убивать их в этом ребенке!
...то это все-таки опять претензии обиженной бабы на холодность былого любовника и желание ткнуть его чем-то острым, а не какое-то обоснованное и тем более политическое мнение.
"Вы сами знаете, что должны делать" - это белое пальто на выгуле, а вот серьезный разговор он всегда предметен. Предметности же у Трисс, повторюсь, никакой нет. Если она и считала, что Цири нужно вернуть цинтрийцам, то так это четко и не выразила, а просто ездила всем по мозгам на тему "все пропало, нужно что-то делать, как вы можете не делать". И то, что перед ней всего лишь пятеро обычных мужиков, у которых нет за плечами какого-то ордена, влияния, положения, статуса - а пофигу.
Толи это недостаток ума, толи какая-то особая упоротость, но эти «зернышки» затем дали свои побеги.
И из песни слова не выкинешь.
Посему, продолжение следует
