Итак, история личного опыта борьбы с буллингом в прошлый раз закончилась на том, что учитель вынес свой вердикт: в травле виновата сама жертва. Доля вины, по мнению учителя, составила 70%, доля вины агрессора - 30%.
Вопрос: а каков процент вины учителя?
Фраза о вине моего сына в том, что его травят, была высказана публично, то есть при всём классе. Это ж кем надо быть, чтобы такие вещи говорить открыто? С какой целью нужно такое говорить? Чтобы травля продолжилась и к ней присоединились оставшиеся дети в классе?
Получается, что у ребёнка проблема, причём серьёзная проблема, а классный руководитель вместо помощи просто отмахивается? Да ещё и самого ребёнка и обвиняет в том, что он подвергается буллингу. Учитель оставил 10-летнего мальчика в полном одиночестве в его беде.
Какие меры должен принимать учитель в конфликтной ситуации между детьми
Напомню, что я неоднократно сообщала НН (учитель) о фактах травли. Я сигнализировала, я просила помощи, я звонила и писала, сообщала маме Семёна (зачинщик травли). Я обращалась к социальному педагогу. Мы не умалчивали проблему, мы о ней заявляли. Мы исчерпали ВСЕ возможные варианты решения конфликта без участия администрации школы.
Мы терпели весь учебный год. Мы ждали, что НН наконец предпримет хоть какие-то шаги. Можно было провести последовательно массу мероприятий:
- пригласить на беседу с классом социального педагога;
- пригласить конфликтующие стороны на беседу с заместителем директора в начальной школе;
- далее пригласить завуча по воспитательной работе;
- приглашать в класс психолога;
- приглашать на индивидуальные беседы с соцпедагогом, завучами, психологом;
- приглашать родителей конфликтующих сторон на беседы в школу;
- приглашать детей и родителей на совет профилактики.
Комплекс этих действий привёл бы к нужному результату. Ведь это ещё только 4 класс, дети достаточно маленькие. Они хорошо поддаются влиянию взрослых, особенно педагогов. Поговорила НН с ними раз, потом два, потом три. Ну, видит же, что нет результата. Значит пора приглашать других специалистов. В школе составлен целый алгоритм действий в конфликтной ситуации. Нужно было просто действовать.
И я весь год ждала действий и всё больше и больше недоумевала, почему учитель не шевелится. Где вызовы в школу? Где беседы? Где администрация?
Ничего нет. Тишина.
А всё так хорошо начиналось
Когда мой сын пришёл в 1 класс, директор школы мне сказала, что нам очень повезло попасть к НН. Она прекрасный педагог и профессионал своего дела. Я сама учитель (да-да). И я всегда с большим уважением относилась к коллегам. Особенно в наше время, когда представители этой профессии сами подвергаются травле.
Я уважала НН, всегда прислушивалась к её мнению и неукоснительно следовала её советам. Я настолько увлеклась этим процессом, что не заметила, как просто отключила своё сердце и разум. Учитель уверял, что травли нет, что в классе полный порядок, что я себе надумываю, что всё не так страшно. И я верила. Я верила и каждый раз останавливала себя, глотала возникшие обиды, старалась рассмотреть ситуацию с разных сторон, принять критику в адрес своего ребёнка.
Я пыталась быть спокойной, рассудительной, адекватной. Не рубила с плеча, осаждала сама себя. Но с каждым разом мне это давалось всё труднее и труднее. С каждой новой ситуацией я всё больше погружалась, обдумывала, переживала. Всё сложнее мне было найти объяснения бездействию учителя. Всё меньше у меня оставалось аргументов тому, что НН не принимает меры.
Точка невозврата. Позиция учителя
А вот когда ребёнок пришел со школы в слезах и передал слова НН, что он сам виноват в учиняемой травле, моё терпение лопнуло. Пелена с глаз упала. Черта была пройдена. Только тогда я осознала всю серьёзность положения, поняла, что мой сын один, в полном одиночестве, противостоит классу, учителю и всей этой ситуации.
Наконец моя голова отключила в себе тумблер с надписью “учитель” и включила кнопку “мама”.
У меня не осталось ни капли сомнения, что УЧИТЕЛЮ ПРОСТО ЛЕНЬ заниматься конфликтом. Это же надо время уделять, моральные силы. Нужно писать докладные в воспитательный отдел, звонить родителям, организовывать встречи, участвовать в них после уроков, тратить нервы, наконец.
Поэтому педагог нашла для себя выход - игнорировать происходящее.
Звонок прозвенел - сумочку взяла и домой. А дети пусть сами как-нибудь разбираются. Тем более, это 4 класс, они скоро уйдут, а с ними уйдут и проблемы. На носу уже май. Ну, какие могут быть разборки вконце года? Скоро-скоро всё закончится. Нужно просто подождать.
А там будет класс 5, классный руководитель будет новый, проблемы одного педагога плавно перетекут в зону ответственности другого. Был буллинг, и нет буллинга. Ну, не так разве? А как ещё объяснить линию поведения учителя?
А между тем, ребёнок ждал помощи. Мама учила быть добрым, терпеливым, адекватным.
- Драться, сынок, нехорошо, нужно решать конфликты мирным путём.
Ага. Я вот так и говорила. Учила, наставляла. И сын не дрался, терпел.
- Рюкзак испортили? Да, это неправильно. Я сейчас же сообщу НН. Она обязательно примет меры.
И ребёнок верил. Верил и ждал, что взрослые помогут. Верил маме, что нужно быть пай-мальчиком и терпеливо ждать, когда другой стороне надоест глумиться и измываться. Наивная мама. Наивный ребёнок.
Что делать родителям, когда травят их ребёнка
И только в конце становится понятно, что надо было действовать раньше. Слава богу, что пелена спала сейчас, когда не случилось что-то непоправимое. И теперь мне становится понятно, почему дети порой жестоко избивают других детей. Почему вдруг в интернете всплывают новости о травле, которая закончилась инвалидностью или - ещё хуже - суицидом.
Еще год назад я с пеной у рта доказывала бы всем и каждому, что вины школы в этом нет. Или эта вина минимальна. Я была уверена, что каждый учитель добросовестно выполняет свою работу. Наивная дура. Конечно, школа - это лишь часть пазла. Огромная доля ответственности лежит на родителях обеих сторон конфликта. В подобной ситуации нужно встречаться и разговаривать взрослым и по-взрослому: без взаимных упрёков, а конструктивно.
Ведь дети учатся в одном классе, им ещё учиться и учиться. Через год они могут стать лучшими друзьями, и что тогда будут делать родители, если в ситуации конфликта они тоже разругались между собой? А если каждый родитель сидит у себя дома и слушает только своего сыночку- кровиночку, то сложится однобокое понимание ситуации.
В конфликте детей обязательно нужно общаться трём сторонам треугольника: родители одной стороны, родители другой стороны и школа.
Только такой диалог принесёт нужные плоды. Разумеется, если родители адекватные. А бывают они самые разные. Нам повезло, что мама Семёна - женщина спокойная, рассудительная и адекватная. И если бы встреча наша состоялась не сегодня, а осенью или хотя бы зимой, то всё сложилось бы иначе.
А сложилось так, как сложилось. И это ответственность классного руководителя, который обязан организовать встречу. Повторюсь, родители НЕ ДОЛЖНЫ встречаться за пределами школы и самостоятельно решать проблему. Обязательно должна быть школа как официальная организация. А иначе все детские ссоры будут перетекать в ссоры и разборки матерей или отцовский мордобой. И это уже будет не проблема школы, а проблема правоохранительных органов.
Поэтому замалчивать ситуацию нельзя. О конфликте нужно сообщать. Каждый раз и каждый случай. А лучше делать это в письменной форме. Моя ошибка в том, что я лишь устно сигнализировала и классного руководителя, и соцпедагога. Нужно бить в барабаны, стучать в двери, надо привлекать внимание. Это ваш ребёнок и только вы ему поможете.
А что делать, если школа бездействует?
Вот я и столкнулась как раз с такой крайней ситуацией, когда классный руководитель как представитель школы не принимал меры по урегулированию конфликта. Ну, не скажу, что не принимал совсем. Разговоры были: с детьми, с каждым родителем отдельно. Но это не дало положительного результата. Раз за разом учитель использовал только один приём, и он не помогал. Нужно было привлекать помощь других специалистов, но учитель этого не сделал. И это его серьёзная ошибка.
Я позвонила директору. Я бы приехала в школу, но муж в этот день был в смене, и мне не с кем было оставить малыша. Поэтому я решила попробовать поговорить по телефону. Директор слушала меня ровно 30 секунд. Потом сказала, что мне необходимо написать письменное обращение и принести его в школу. Что ж, решение вполне разумное.
Официальное обращение - это документ, в котором изложена суть проблемы с просьбой оказать помощь. Нужно писать в двух экземплярах, один оставить себе, другой - школе.
Я написала своё обращение. Его объём дошёл аж до 5 страниц печатного текста. Я в нём изложила всё от начала и до конца. В четверг лично принесла в школу, зарегистрировала у секретаря.
Обязательно школа должна поставить печать, дату, номер обращения и кто принял.
Обращение после регистрации занесла директору. Передала ей в руки и сообщила, что ситуация серьёзная, ребёнок доведён до суицидальных мыслей, нужно срочно принимать меры. Она начала читать, потом поняла, что это слишком долго и утомительно (как мне показалось) и сказала:
- Я передам ваше обращение в воспитательный отдел. С вами свяжутся после майских праздников.
Вот так. После майских. Не после 1 мая, а после всех майских. Это значит после 10 мая. А на дворе 25 апреля. Подумаешь, ребёнок на грани трагедии. У нас и поважнее дела есть. Поэтому “я передам”, а там эту бумажку точно так же не прочитают, закинут в тёмный угол и забудут про неё ровно до дня, когда секретарь скажет ,что пришло время дать ответ. Обращение-то зарегистрировано. Значит должен быть официальный ответ. И тогда кто-нибудь что-нибудь напишет, шлёпнут печать и отправят по почте. Ну, или в школу вызовут.
То есть теперь уже не классный руководитель, а директор школы не проявил никакого интереса к ситуации. Опять бездействие. А значит буллинг продолжится. И я решила применить ещё один, последний инструмент в попытке привлечь внимание к беде моего ребёнка. Об этом я расскажу в следующей статье. Ситуация приняла самый неожиданный поворот. Вылезла некрасивая и неудобная правда.
Спойлер: в управление образованием, прокуратуру, полицию я не обращалась. Это тоже можно сделать, но я всё же хотела сделать всё по совести, до последнего оставляя школе шанс не быть опозоренной в глазах вышестоящих инстанций.