Нет, на самом деле, конечно, они завопили, бросились за пиками и прогнали/закололи его. А уже потом, возле огня очага, рассказывали близким, как победили страшного рыкающего зверя под названием *leu̯ (звучит примерно как «лев» с белорусским В в конце). Почему учёные решили, что зверь назывался именно так? Сравнительно-историческое языкознание, конечно. В древнегреческом языке это животное называлось λέων (леон), в древнеримском leo, в древневерхненемецком – lewo… Казалось бы, совпадает, да? Но вот в микенском диалекте, например (это самая древняя известная нам форма греческого языка), в том же значении используется слово rewopi. И как это вообще связано со львом? Следите за руками.
Звуки Л и Р очень близки между собой. Они оба сонорные, они образуются примерно в одном и том же месте во рту, и разница между ними только в поведении языка во время звучания. Из-за этого, кстати, когда дети не могут выговорить Р, они часто заменяют ее именно на Л. А ещё из-за этого сходства индоевропейские народы довольно хаотически заменяли эти звуки один на другой. Ну а раз они их регулярно заменяли, то логично, что и на разницу между этими двумя звуками они особо не обращали внимания. Такой вот замкнутый круг. То есть наш «лев» вполне мог на каком-то этапе прозвучать и как «рев».
Ну ладно, с Л и Р хоть и не убедили, но более-менее объяснили. А что делать с остатком слова rewopi? Его-то так просто не отбросишь. Просто не отбросишь, конечно. Это делается постепенно. В древнегреческом языке происходил процесс изменения звуков для того, чтобы их было удобнее произносить - ассимиляция. То есть различающиеся звуки становились более-менее похожими, их сочетания упрощались. И согласно этому процессу, rewopi получилось из lewom-phi (П потеряло придыхание, а M вообще исчезло), а эта форма в свою очередь получилась из предполагаемой, сконструированной согласно этим самым процессам, выведенным из других слов формы *lewont-phi. То есть изначально лев в очень-очень древнегреческом языке должен был звучать как «левонт», и при этом помните, что эта В звучала почти как У, в белорусском стиле.
После такого вас наверное уже не смутит, что хеттское u̯аlu̯а – это тоже «лев». Там процесс был иной: сохранились ключевые звуки Л и краткое У – и вот это краткое У повторилось в начале слова. А ещё следы этой основы, Л и У/В, внезапно обнаруживаются в языках Ближнего Востока и дальше: древнеегипетское rw, коптское λαβοι, угаритское lb’, древнееврейское lābī, грузинское lom-I и так далее. Что характерно, славянское «лев», скорее всего, было заимствовано не в живой речи, а из письменных источников, иначе оно звучало бы как «лёв». И неудивительно, ведь своих львов у нас как-то особо и не водится. Как и во многих странах, которые тем не менее в своих языках сохранили этот древний корень.
А как так вообще получилось, зачем народам нужно было сохранять в языке название животного, с которым они по сути дела особо не имели? Дело в том, что лев – не простое животное. Это вам не кролик какой-то, а царь зверей. То есть буквально животное, символизирующее могущество, превосходство и в целом величие царской власти. И в качестве этого символа он и прошёл сквозь культуры всех индоевропейских народов. Потому и слово не забылось. Львов изображают на царских тронах и городских воротах. Два льва – это атрибуты Артемиды. Легендарные герои сражаются со львами – и пофиг, что львов в их местности отродясь не водилось. Львов изображают на щитах и на знамёнах. Небесный лев точно так же ассоциируется с превосходящими всех великолепием и славой, как и везде («Льву, как знаку зодиака, присуща активная деятельность и стремление к успеху, популярности. Огонь дает ему силу, насыщает и толкает на свершения. У Львов есть склонность к управлению — это сильные личности, настроенные на завоевание мира. Лев стремится к вершине успеха и достигает ее потому, что знает, чего хочет. Его характер настолько непредсказуем, насколько и силен…» – ну вы понели, да?) Даже Блаватская упоминала о львиных головах, которыми было принято украшать рукоятки оружия… Ну ладно, ладно, не та Блаватская, а которая историк-антиковед и автор книги про Ахейскую Грецию во II тысячелетии до н.э.
Короче, значение этого слова было выше, чем значение обозначения любого другого животного. Оно имело культовое, символическое значение – и именно поэтому его древнейшая основа сохранилась в индоевропейских языках, даже несмотря на то, что самих львов носители языка к тому времени давно не видели. Пусть местами и изменилось почти до неузнаваемости.
Основные источники, которые мне пригодились для этой заметки:
Т.В. Гамкрелидзе, Вяч. Вс. Иванов «Индоевропейский язык и индоевропейцы»
И.А. Тоноян-Беляев «Происхождение индоевропейских (и индоарийских) придыхательных и их ностратические прототипы»
L. R. Palmer «The Greek Language»
Автор: Виолетта Хайдарова.