Тётю Вику Маришка с первого взгляда возненавидела всей детской душой. Вкусно пахнущая дорогими духами сестра матери, с гладкими блестящими волосами и длинными ресницами, которые напоминали Маришке лапки чёрных пауков, что прячутся под потолком уличного туалета ворвалась в их жизнь когда девочке было пять лет.
Виктория подхватила её на руки и звонко чмокнула в щёку:
— Привет! Поедешь ко мне жить?!
Маришка испугалась, вырвалась из рук тётки и убежала за дом. Там, среди кустов малины у неё был свой уголок, куда был запрещен вход взрослым. Спустя час мама нашла её и привела в дом. Тётя Вика никуда не делась и Маринка сморщила нос, надула губы и вцепилась в мамину ногу.
— Она сказала, что я буду с ней жить!
— Милая моя, — мама посадила девочку на колени и прижала к себе, — тётя Вика - моя сестра. Ты поживёшь у неё совсем немножко, хорошо? А я в больнице полежу, вылечусь и обязательно вернусь.
Маришка всхлипнула, но кивнула. Она знала, что некоторые болезни лечат только там. Девочка помнила, как лежала с мамой в большой палате, где было много таких же детей, как она сама.
На прощание мама крепко обняла Маришку, поцеловала в обе щёки и шепнула прямо в ушко:
— Я тебя люблю. Слушайся тётю Вику. Она хорошая.
Марина хотела было возразить, но посмотрев в мамины грустные глаза промолчала. Тётя Вика ей совсем не нравилась и жить с ней она не хотела. Но чтоб не расстраивать маму окончательно, девочка кивнула, поцеловала её в щёку и тоже шепнула:
— И я тебя очень люблю.
Тёткина квартира показалась Маришке очень красивой. Две комнаты, большая кухня с мягким диваном и широкий балкон, на котором стоял столик и кресло качалка. Выделенная девочке комната оказалась ничуть не хуже. Широкая кровать с мягким пледом, стол и кресло, большой шкаф и несколько коробок под игрушки. Но Маришка грустила. Тётя Вика была незнакомой, хоть и очень красивой.
— А мама скоро за мной приедет? — спустя три месяца спросила Маринка за завтраком.
Она уже ходила в городской детский сад, обзавелась друзьями и если честно, ей нравилось в этом городе всё. Кроме самого нужного и важного - мамы до сих пор не было рядом.
— Наверное, — Вика неопределённо пожала плечами, — я тебе не нравлюсь?
Маришка удивилась такому прямолинейному вопросу. Обычно с ней сюсюкали и говорили как с несмышлёным ребёнком. А тётя Вика всегда разговаривала с ней на равных, не делая никаких скидок на возраст.
— Ты - не мама, — внезапно испугавшись прошептала девочка и опустила голову, — я к маме хочу.
— Поехали! — девушка вскочила со стула, — чего сидишь? Хотела к маме? Так поехали.
В палате пахло лекарствами, хлоркой и обречённостью. Этот запах навсегда въелся в Маришкину голову и если бы кто-нибудь её спросил, как пахнет смерть - она бы сразу ответила. А тогда она погладила бледную маму по лысой голове и прижалась к её груди.
Люси не стало через три недели после того Маришкиного визита. Проснувшаяся пораньше в свой выходной Маришка увидела тётю Вику меряющую кухню шагами и всё поняла. Лицо тётки будто остекленело, замерло в маске тоски и скорби. Девочка забралась с ногами на мягкий диван и всхлипнула, потерев глаза кулачком.
В свои шесть лет она уже видела смерть. Сначала ушла на небо бабушка, которой Маринка до сих пор иногда махала рукой. А потом ушёл и дедушка, будто не смог долго жить без любимой жены.
Тогда мама присела перед ней на корточки и спокойным ровным голосом рассказала, что жизнь и смерть ходят рядом. Её не нужно бояться и не нужно искать. Всему своё время. А бабушка и дедушка будут жить на небе. Им там вовсе не плохо, они там счастливы и смотрят на нас с высоты.
— Мама ушла на небо? — шёпотом спросила Маришка.
Вика подбежала к ней, подхватила на руки и усадила к себе на колени.
— На небо, — тоже шёпотом ответила девушка, — ты поплачь, поплачь, — её рука погладила девочку по голове, — говорят, слёзы лечат.
Маришка росла и превращалась в красивую девушку со стальным характером. Сначала они с Викой ладили. Она не делала попыток влезть в личное пространство племянницы, а Марина не стремилась приблизиться.
Переходный возраст расставил всё по своим местам. Марина стала эгоистичной, истеричной и абсолютно неуправляемой девчонкой. Иногда Вика отпускала ситуацию и махала рукой. Будь что будет. Но воспитывать старалась строго. Никаких праздных гуляний по ночам, никаких мальчишек и алкоголя. Никаких ночёвок по сомнительным квартирам и вообще, подумала бы ты, Марина, об учёбе.
Всё чаще их общение стало напоминать сплошной скандал и иногда Вика замирала будто от удара, когда разбушевавшаяся Марина кричала:
— Не указывай как мне жить! Ты мне не мать!
В такие моменты женщина молча уходила на балкон, щёлкала зажигалкой и садилась в кресло. Вдыхала воздух вперемешку с никотином и покрепче сжимала сигарету.
Осознавала ли тогда Маришка, что сделала для неё эта женщина? Об этом она задумается уже позже, когда за чашкой вечернего чая задаст Вике провокационный вопрос.
— А почему я тебя не видела раньше? Почему ты приехала только тогда, когда меня забрала?
— Ты уже большая девчонка. Должна понять, — Вика не изменила своей привычке говорить честно и прямо, — мы с твоей мамой не сильно ладили в детстве, но общались вполне сносно до одного момента. Я приехала познакомить родных со своих женихом, а на утро увидела его в объятиях сестры. С тех пор мы больше не общались. Я уехала и никогда не приезжала в родительский дом. Мама и папа навещали меня сами, а Люсю я так и не смогла простить.
— Ого... — повзрослевшая Маришка была под впечатлением.
— От моего бывшего жениха Люся родила тебя. Лёшка сбежал через два месяца - не выдержала душа поэта детских криков, пелёнок и уставшей жены. Спустя пять лет Люся сама нашла меня. Сказала, что умирает и попросила забрать тебя на время лечения.
— Ты ведь могла отказаться...
— Могла, — Вика усмехнулась и потянулась за сигаретой, — но я - не предатель. Что бы там не было между мной и твоей матерью - ты не причём. Ты была крошечным ребёнком, у которого никого не оставалось. Что бы тебе светило? Детский дом? Я не могла так поступить.
После этих признаний Марина резко присмирела. Мужчину, появившегося перед Викиным тридцатипятилетием приняла сразу и даже не пыталась помешать, что было ей совсем не свойственно.
Будут ещё и ссоры, и взаимные упрёки и много других не самых радостных моментов, без которых нет и самой жизни. Но всё это резко станет не важным, прошлым и размытым, когда Виктория откроет бархатную коробочку, принесённую Мариной в подарок на свадьбу и в свете ярких солнечных лучей отразится надпись на серебряном браслете - "Спасибо за всё, мама". Женщина смахнёт набежавшую слезу и радостно улыбнётся - вот теперь всё точно будет хорошо.