К вечеру, как и обещалось, Лена встречала гостей: к шести часам пришли Дмитрий Валерьевич и Марина Фёдоровна, родители мужа Льва. Она всегда любила встречать в своём доме гостей, потому что к пятидесяти годам, когда из дома разъехались все дети, и они с мужем были вынуждены остаться одни, ей вдруг стало не хватать этой постоянной суматохи, которая когда-то царила в их большом уютном доме.
Часто к ним захаживали родители Елены, поскольку жили совсем недалеко от них, реже – родители Льва, потому как те всё ещё продолжали ходить на работу, несмотря на свой возраст, и редко имели достаточно свободного времени.
И вот сегодня они наконец-то совпали в выходных и вдвоём отправились в гости к снохе и любимому сыну. Дмитрий и Марина были людьми хорошими, охотно помогали детям и в случае чего всегда были рядом.
С Дмитрием Валерьевичем у Лены были дружеские отношения – он старичок ласковый, имеет нрав спокойный и тихий.
А вот с Мариной Фёдоровной ей приходилось чуть труднее – она хоть и тоже по-настоящему ценила Лену, помогала ей, но всё же частенько любила покомандовать в чужом доме.
Уж очень была она беспокойной и до раздражения докучливой: здесь нужно не так, там надо по-другому. Если что-то выходило не так, как она хотела, могла легко обидеться и неделями не созваниваться, ожидая, пока Лена позвонит первая. На самом деле, такое отношение у неё было ко всем. Даже Лев жаловался жене, что «мама всегда была такой».
Единственным человеком, который в эти минуты обиды мог как-то растормошить женщину, был Дмитрий Валерьевич, который своей мягкостью успокаивал и разрешал всякие дурные мысли в её голове.
И вот, когда гости с большим аппетитом отведали приготовленный ужин, Лена пригласила родителей выйти во двор, чтобы показать им свои «огородные дела». Женщина знала, как Марина Фёдоровна трепетно относилась к посадкам, и как сильно она любила этим заниматься, потому охотно рассказывала свекрови о новых сортах, которые они высадили с мужем в этом году.
- Ого! – восхитилась Марина Фёдоровна, оглядывая горящими восторгом глазами овальную клумбу. – Дима, ты глянь! У них уже цветы во всю растут!
- Так это знаете, - подойдя к ней ближе, начала Лена. – Я когда торф для рассады покупала ещё в феврале, увидела на кассе какое-то удобрение для ускоренного роста. Взяла на свой страх и риск! Семечки посадила, удобрила, так цветы как попёрли!
- Ой, Леночка, - схватившись за грудь, с яркой улыбкой ответила свекровь. – Дашь название, пожалуйста! А то мои дома вообще никак не шевелятся, поздновато я их посадила.
- Да у меня там ещё полпакета осталось, я вам его даже отдам! – и с этими словами женщина стремглав понеслась в дом за обещанным средством.
Вернувшись, она всучила неловко отпирающейся женщине пакетик и сказала:
- Там на обратной стороне всё расписано, все пропорции, когда подкармливать и что конкретно.
Поблагодарив Лену, Марина Фёдоровна ещё какое-то время побеседовала с ней об огурцах, о плохо цветущей в этом году вишне и вскоре вместе с Дмитрием Валерьевич уехала домой.
Лена, зная свекровь уже много лет, была очень счастлива: понимая, как тяжело угодить очень требовательной женщине, она была рада, что за весь вечер та не сделала ни одного замечания и в конце покинула их дом в очень хорошем расположении духа.
Следующие несколько дней Лена так и не получила ожидаемого звонка с благодарностями и восторгами. Обычно мама Марина звонила каждые два-три дня, чтобы поинтересоваться, как идут дела, но в этот раз никаких звонков так и не поступило.
Обычно так случалось, когда свекровь обижалась на сына и сноху, но Елена точно помнила, что в последний раз та уезжала очень довольной, а после этого они не общались – заключив, что у них могло случиться что-то серьёзное, Елена вечером после работы в срочном порядке связалась в Мариной Фёдоровной.
- Мама, здравствуйте! Как у вас дела?
- Да как у нас, нормально всё, живы-здоровы, - послышался вполне себе бодрый голос по ту сторону трубки.
- Что у вас новенького?
- Ничего, кажется, - с какой-то несвойственной ей ленью и неохотой ответила женщина.
Марина Фёдоровна звучала здоровой, однако её интонация на секунду показалась Лене какой-то недружественной. Прижав телефон к уху, она невольно напряглась и, вдруг догадавшись о возможной причине недовольства женщины, спросила как бы невзначай:
- А удобрение, которое я вам давала, пробовали?
- Пробовали, - с ещё большей неприязнью ответила женщина.
Елена поняла сразу же, что дело было именно в нём.
- И как оно?
- Да чушь ты мне какую-то посоветовала! – неожиданно разразилась Марина Фёдоровна, точно она терпела долгое время и вот, наконец, у неё появилась удобная возможность вылить на кого-то свой негатив. - Уж лучше бы я не брала, всё у меня позасыхало!
- Как так? – удивлённо спросила Лена. Она поднялась с дивана и подошла к окну – там за стеклом на неё смотрели яркие разноцветные бутоны. - Мама, вы же сами видели, как у меня цветы бодренько стоят. Может, в пропорциях ошиблись?
- Да ничего не в этом дело, - резко оборвала женщина. - Ты мне ерунду какую-то дала.
Поняв, что дальше никакого адекватного диалога у них не выйдет, Елена тяжело вздохнула и, пожелав доброй ночи, поспешно скинула вызов. Так и не поняв, что именно случилось, она решила на следующий день связаться со свёкром, который точно бы рассказал, что у них там произошло.
И на самом деле, когда Елена шла на работу, она связалась с Дмитрием Валерьевичем.
- Ну что, у нас как всегда, - посмеиваясь беззлобно, ответил мужчина. – Всё у нас «я сама, я знаю». Развела на глаз, да побольше, «чтобы уж наверняка сработало». Так для цветов, наверное, концентрация слишком высокая оказалась. Так у Мариночки ещё пол ведёрка осталась, она говорит, мол, давай ещё вишню обработаем, жаль выливать. А через день смотрим – ба! – цветы погорели, а у вишни все соцветия опали и ствол почернел!
Лена грустно покачала головой – вишня у них действительно всегда была отменная, крупная, сладкая. И на компот всегда хватало, и на джем ведра три собирали каждый год.
- Жалко-то как, - сочувственно произнесла женщина. – И что же теперь делать?
- Ну а что делать? – грустно ответил мужчина. – Ты там главное не волнуйся, я с Мариной ещё раз поговорю, она отойдёт. На себя ничего не думай! Сама знаешь, какая она у нас!
Весь день на работе Лена чувствовала себя скверно: хоть она и понимала, что была совсем не виновата в этом происшествии, а всё же чувствовала грусть. Она знала, как Марина Фёдоровна трепетно относится к своему огороду и саду, а потому понимала, как неприятно терпеть такие убытки.
Ни через день, ни через два звонка от родителей Льва не поступило – Лена, распереживавшись, уже сама собиралась позвонить – если уже не извиняться, то хотя бы узнать, всё ли у них хорошо.
Однако в субботнее утро, когда Лев и Елена сидели на кухне за столом, распивая вкусный чай с молоком, за окном послышался приглушённый рёв мотора. Они переглянулись меж собой – гостей сегодня они явно не ждали. А когда увидели, как во двор друг за другом заходят родители Льва, и вовсе оба удивлённо замерли.
- Я не звал, - предугадывая вопрос жены, ответил мужчина и отставил кружку в сторону.
Лена подскочила с места и направилась во двор. Распахнув дверь прямо перед носом гостей, Елена в ступоре застыла на месте, не зная, что сказать и что делать.
Обычно после таких мелких перепалок на компромисс шла именно Лена – первая звонила и предлагала матери забыть неприятный инцидент и начать сначала. Но тут Марина Фёдоровна пришла сама, да и выглядела она такой грустной, что сердце у Елены сжалось от тоски.
- Лен, - женщина виновато опустила глаза в пол, неуверенно топчась на пороге. - Ты прости, что взъелась на тебя. Это ж я правда намешала неправильно.
Лена удивлённо смотрела на свекровь и ушам своим поверить не могла – редко, когда Марина Фёдоровна извинялась за свои ошибки, а тут стоит теперь и жмётся у дома детей.
- Я так расстроилась, себя-то обвинять стыдно, вот и срывалась на ком попало, - она, наконец, подняла глаза и слегка улыбнулась. - Прости меня, доченька.
Лена, поняв, что всё это время родители стояли за порогом, поспешно отошла в сторону и пропустила их в дом.
- Ну, будет вам, - Дмитрий Валерьевич тут же протянул ароматный пирог снохе. Лена втянула этот невероятный запах домашней выпечки, догадываясь, что примирительный пирог был испечён Мариной Фёдоровной, и, повернувшись к ней, улыбнулась. - Мы вчера с Лёвой на базаре были, саженцы там хорошенькие видели. Давайте вам новую вишенку купим, а цветов и у меня накопать можно.
- Леночка, - поражённо пролепетала женщина, прижимая едва подрагивающие руки к груди. Елена понимала, что свекровь наверняка выглядела такой взволнованной не столько потому, что искренне чувствовала свою виноватость, сколько от понимания, что ей впервые приходится приносить извинения за собственную ошибку. – Ты совсем не злишься на меня?
- А смысл? – улыбаясь дружелюбно, сказала хозяйка дома. – Вы признали свой недочёт, а большего мне не нужно.
Стоящий чуть позади Дмитрий Валерьевич одобрительно кивнул и ласково потрепал жену по плечу, тем самым хваля её за смелость.
С этими словами Лена охотно ответила на объятья родителей мужа и пригласила всех за стол. Лена всегда знала, что дело не в том, чтобы совершить ошибку, а в том, чтобы совершив, уметь её признать и вовремя исправить. И она была очень рада, когда любимая свекровь постигла ту же истину. Пусть и с помощью мужа, но всё же постигла.