— Ну как встретила тебя новая родственница, — задала вопрос сыну Варвара, когда он вернулся, — небось нос задирала, как же городская, образованная, не чета нам деревенским?
— Хорошо встретила, — отвечал сын выкладывая из сумки городские гостинцы, — Розалия Львовна замечательная женщина.
— Надо же, имечко какое, Розалия, — с ехидством передразнила Варвара.
Виктор сделал вид, что этого не заметил, и продолжил.
— Встретила, накормила, напоила, подарок вот тебе передала.
И подал матери бумажный свёрток. Она его развернула, внутри оказалась большая цветастая шаль.
— Батюшки, красота то какая, — ахнула Варвара, — деньжищ наверное немерено стоит?
— Не знаю, не узнавал.
— Ты вот что, скажи своей Аде, пускай к нам приходит, я пирогов напеку, посидим тут с нею поговорим.
— Хорошо передам, придёт, — пообещал Орлов.
Виктор рассчитывал как только возвратятся из города, так сразу и напишут заявление на регистрацию в Сельском совете. Но задуманному не суждено было сбыться. Секретарша, Татьяна Михайловна Пескова, заболела, отправили аж в Курск, пришлось делать какую-то сложную операцию.
— Придётся вам ребятки подождать, — развёл руками председатель сельсовета, Семён Иванович Булкин, — я тут в её бухгалтерии ничего не понимаю, вернётся тогда и напишите своё заявление, а пока ждите.
В результате заявление было подано только в апреле. Дату свадьбы назначили на двенадцатое мая.
— Не женятся у нас в мае, примета плохая, — заявила Раиса, когда Ада сказала о назначенном времени.
— Да ну тебя, — отмахнулась от неё как от назойливой мухи Ада, — тебе всё не слава Богу, то апрель не нравился, теперь вот май чем-то не угодил. Я в ваши дурацкие приметы не верю, всё у нас с Витей будет хорошо.
— Говорят ты к будущей свекровке в гости ходила?
— Ходила.
— И как тебя приняла Рогачиха?
— Кто? — не поняла Ада.
— Ну Рогачиха, мать Виктора, у них подворье Рогачиковы, а тётку Варвару, Рогачихой все за глаза зовут.
— Господи, дикость какая, передёрнула плечами Ада, — нормально приняла. Пирогами угощала, потом я помогла ей картошку семенную из погреба достать и перебрать.
— Ну понятно, работница ей в дом нужна. Вот она тебя и запрягает с самого первого дня, чтобы не расслаблялась.
— Рая, какую чушь ты несёшь, какая работница? Я прекрасно теперь знаю что жизнь в деревне это большой труд, и ни от чего отказываться не собираюсь. Буду делать, всё что она скажет.
— Ну, ну, давай, подставляй шею, она быстро на тебя хомут накинет, да ещё подстёгивать станет. А ты тащить этот воз будешь.
— Рай, ты опять за старое, снова гадости говорить начинаешь, поссорится хочешь?
— Не хочу я с тобой ссорится, просто предупреждаю, сильно перед Рогачихой на задних лапках не бегай, покажи характер, чтобы знала, что пахать на тебе не получится.
— Никто на мне пахать не собирается, и отлынивать от домашней работы я не стану. Буду выполнять всё что требуется от замужней женщины, хозяйки в семье.
Раисе хотелось возразить подруге, язык так и чесался, но она предпочла промолчать.
Геннадий Петрович Карякин, в воскресенье возвращался домой после рыбалки на озере. Проходя мимо учительских домиков, заметил в ограде Антонину, она пыталась починить упавший штакетник.
— Добрый день, Антонина Николаевна, — окликнул он её.
Антонина разогнулась, посмотрела на него и улыбнувшись ответила.
— Добрый, Геннадий Петрович. Много рыбы наловили?
— Да так мелочь одна, разбойники мои коту скормят. Вам может помощь нужна?
— Нужна, у самой никак не получается. Подопрел столбик и свалился. Если так оставить, соседские куры весь огород разворошат.
— Так давайте я всё починю. Молоток с гвоздями найдётся?
— У меня всё найдётся, столько лет тут одна живу, многим обзавестись пришлось.
Пока Карякин возился с забором, Антонина быстро приготовила ужин, и как только работа была завершена, пригласила к столу. Он поначалу было стал отказываться, а потом согласился.
— Хозяйка вы Антонина Николаевна отменная, готовите так что язык проглотить можно, — похвалил её стряпню Геннадий откидываясь на спинку стула. Накормили до отвала
— Да, хозяйка, только стараться не для кого, — грустно ответила она, теребя угол передника.
— А почему вы одна? Ведь такая женщина, просто награда для мужчины.
— Так получилось. Был у меня один герой, только не оценил по заслугам, с тех пор верить никому не могу.
— Это вы зря, не все мужики подлецы, есть конечно отдельные особи, впрочем, как и среди женщин.
— Вы один по этой причине, потому что такая особь попалась?
— Ну не совсем поэтому, жену свою обвинять не хочу, случилось то, что случилось. Её тоже понять можно, столько лет со мной по гарнизонам разным моталась. Не выдержала трудностей, женщины слабый пол. Захотелось простого уюта, и чтобы муж всегда был рядом, а не по великому празднику.
— Но ведь у вас дети, их как она смогла оставить?
— Детей ей я не отдал, не мог себе даже представить, что будут жить мои сорванцы с чужим дядькой. Договор у нас, летом на каникулах, она их на море отвозит, а живут мальчишки со мной.
— И она на это согласилась?
— На что на это?
— На то, чтобы видеть детей пару месяцев в год.
— Согласилась, потому что это было условие, иначе я не соглашался на развод.
— Я, будь у меня дети, на такие условия бы не пошла. По мне так, вышла замуж, родила детей, всё, о себе забудь, семья самое главное для женщины.
Корякин с любопытством взглянул на Антонину.
— Ну я же сказал, что вы наградой для мужчины можете стать. Дурак тот кто не оценил вас по достоинству. Встретились бы вы мне в своё время, полковником уже был, а так майором пришлось уволиться, и всё из-за мальчишек, чтобы рядом сними быть. А армия была для меня всё. Послушайте, может в следующие выходные в город съездим, я ребятне давно обещал цирк показать. А после представления погуляем, в кафе посидим, мороженым угостимся, — неожиданно предложил Карякин.
— Я не против, — заливаясь краской ответила Антонина, — давно в город не выбралась, одной просто не хотелось.
Проводив гостя, она долго стояла во дворе глядя на заходящее солнце: “Господи, неужели ты услышал меня. Если у нас с этим мужчиной что-то сложится, я буду самой счастливой на земле”.