Еще один частый вопрос, который мне приходилось пропускать через себя в те месяцы довольно часто. Тогда я еще ничего не слышала о термине “личные границы”, но вот о бестактности знала всегда. Видимо, только я. Остальные явно не церемонились.
В поликлинике многие девушки удивлялись, что я делю с ними одну очередь. “Залетела?” – сочувственно кивала на мой еще отсутствующий живот какая-нибудь “заботушка”. А я, наивная, вместо того, чтобы ответить как-то колко, начинала оправдываться. “Да нет, я замужем…”. В свои 23 выглядела явно моложе. Короткие шортики, маечка… Иначе с чего такие беспардонные вопросы?
Позже в той же очереди я сидела уже со своей ученицей. На тот момент ей было 13 или 14 лет. 8 класс. Нас обеих объединяло вязкое чувство неловкости. В сентябре она родила дочку... Мне срок стоял на декабрь.
Тошнило меня уже по-страшному. Работать я не могла. Как представляла, что надо выходить к доске, объяснять материал детям и выполнять свои другие учительские обязанности – становилось еще муторнее. Еле дотянула до майских праздников и взяла больничный. Продлевая его до конца года. Никто и ничто не волновали меня больше. Только моё состояние.
Токсикоз и я стали близки надолго. Помню, в аптеке не смогла отстоять очередь из двух человек – в глазах потемнело, белые мушки захлопали своими крылышками вокруг меня, замутило. Села на корточки и начала хватать ртом воздух, как пойманная рыба. Думаете, меня пропустили вперед? Отнюдь.
Так же было и с общественным транспортом. Места мне не уступали даже на 8м месяце. В вагоне метро в ряд могли сидеть одни особи мужского пола (мужчинами я их сразу переставала считать, такая категоричная), а потом какая-нибудь женщина чуть ли не насильно меня сажала. Вот оно, женское понимание. Рыбак рыбака…
А я ж гордая была, сама не просила. Дура. В третью беременность наклонялась и кричала в ухо: “Можно мне присесть, уважаемый?”. Тот вскакивал.
Еще один случай в метро. Месяце на 5м живот уже немного был виден. На выходе из вагона ко мне подкатил паренек лет 17. Милый такой, кудрявый. Познакомиться. Как же я хохотала! Но плюс стопяцот к моей тогдашней самооценке! Видимо, я вся светилась изнутри, и это так влияло на окружающих.
В конце мая мы с мужем обвенчались. И вместо моря полетели в Санкт-Петербург. По моему велению и хотению😄 Неделю просто гуляли по городу, ресторанам и много спали. Отсыпались. Я из-за своего положения. Муж из-за чувства солидарности.
В питерском парке аттракционов “Диво-остров” я хотела попрыгать на катапульте. Такая резинка, к которой привязанный человек взмывает к небу, а потом снова вниз. И так несколько раз. Муж смотрел на меня, как на безумную. Взял за руку и молча повёл на колесо обозрения.
Понимаете, да?
Я не чувствовала никакой тревоги в эту беременность. Абсолютно. Спокойна была, непробиваема на тревожные эмоции. Они все находились за гранью моего положения. Я же была воплощением тихого счастья. Смотрела вглубь себя, не реагируя на внешние обстоятельства. Полный дзен.
Мне тогда нравилось абсолютно всё! И наша однушка, по стенам которой ползали тараканы. И тошнота, и, как следствие, моя худоба. И сдача анализов в поликлинике, и осмотры врача, и выбор “беременных” джинсов. Всё впервые, в новинку.
Муж и родители берегли меня как хрустальную вазу. И я сама стала считать себя такой – особенной, очень любимой, самой нужной. Есть только я и мой растущий живот.
Наверное, каждой будущей матери нужно и необходимо испытать такую заботу о них двоих в это трепетное нежное время.
Только после родов та милая привычка сыграла со мной злую шутку. Когда я столкнулась с тотальным одиночеством и чувством пустоты. Но это было позже.
А пока… мы готовились узнать пол малыша и выбирали ему имя.