На пороге кромешной тьмы замелькали искры и всполохи. Будто два контакта сводили и снова разводили по сторонам. Электрический треск пугал.
- Руки!..- Предостерёг Степанов Журбу, и огромный омоновец, легонько, как кот отскочил в сторону от дверной ручки.
– Вот, хулиганы, - присвистнул полковник. – Чего творят…
Огоньки «подползали» всё ближе – поблёскивали, пока не пропали где-то ниже зоны видимости. Твари за дверью завозились, загоготали, словно договаривались.
- Ну вот, что и требовалось, - покусал губу майор. – Умные твари…
Он поднял с пола приметную, дорогую авторучку и с размаха метнул ее в дверь. Металлы соприкоснулись, гулко звякнув, и комнатушку наполнил жужжащий гул. Полимерная вкладка на ручке оплавилась, и «Паркер» отскочила в сторону, едва не угодив в лоб Иванову. «Росгвардеец» подорвался, как ужаленный тигр. В воздухе повис аромат палёной покрышки.
- Попробуем зайти с тыла. Давай, Дима. Твой звёздный час. Где ещё есть лазейки? – Уставился майор на товарища.
- Кроме главного входа? – Почесал затылок Иванов. – Можно сходить на разгрузку. Сзади ТЦ есть площадка для фур. Но что там творится – не ясно. Здешние черти умеют удивить…
- Тогда двинули, - подбодрил группу Серый. – Не ровен час, схарчат нас. Или выкурят… Не понятно, что в их гнилых мозгах творится…
Скрип ручки и гвалт мертвецов заставили Степанова в очередной раз сглотнуть вязкую слюну.
- Чего ж так плохо-то, а? - Пожаловался он. Во рту появился навязчивый привкус металла. Значит, кровь хлещет горлом и сейчас полегчает.
- Вадику вот тоже было худо, - напомнил Журба. – А потом «тихий» его сломал. Помните, тогда, в «городке»? Что он сделал? Первым делом метнулся двери открывать. Так-то…
- Предпочту об этом не думать… - на удивление мирно отреагировал «чекист». – Если что, вяжите меня. Не обижусь.
***
Когда в лицо майора пахнуло ноябрьской свежестью, он с облегчением вдохнул. Лёгкие расправились, пропуская морозный воздух глубже. Тяжкий ком покинул диафрагму, позволил продышаться – глубоко и ровно. Густую тлетворную вонь сменила уличная прохлада. Запах прелых листьев и первых морозов.
Степанов любил ноябрь, не только за череду Дней Рождения, но за особую атмосферу предвкушения – зимы, холодов, чего-то свежего и нового, без налёта осенней черноты.
Он вытянул сигарету и закурил. Пальцы потеплели.
- Дурное дело, - сплюнул под ноги Степанов. – Докурю и брошу…
- Ну да, - ухмыльнулся полковник. – Верю.
Небольшой отряд дежурных караулил двери подсобки прямо из кузова «ЗиЛа». Личный состав расположился с удобством. Вдоль стенок кузова навалили мешки керамзита, и теперь парни восседали, как шейхи. Высокий, как каланча, «летёха» заметил майора и козырнул ему издалека, «мол», «видим, знаем».
- Как тут? Ничего?! – Расплылся в улыбке «чекист» и вцепился железной хваткой в жилистую руку молодого «росгвардейца». Совсем «зелёный», с жухлыми усиками, тот втянул Степанова в кузов, как пушинку, почти без труда. И подал ладошку Нате.
- Не перевелись богатыри, - крякнул майор. Лукавый взгляд «смерил» щуплую фигурку лейтенанта. – Качаешься?
- Ага, - зарделся от внимания «росгвардеец».
Серый подсадил подругу, а сам подтянулся следом, по привычке озираясь. Толян, легко, как степной кот перепрыгнул на колесо, с него – в «ЗиЛ». Устроился поближе к Нате, протянул ей бумажный платок. Девушка стянула тактический шлем и с упоением утёрла лоб.
- Ну и жара там, заметили? – Обмахнулась девушка. – Как в бане.
- Это разложение. – Сморщился полковник. – Там, где много трупов, всегда тепло.
- Ну, не скажите. – Замотал головой Иванов. Тут что-то другое. Правда же, как в баню входишь, скажите? Может, эти твари создают себе условия? Надвигаются морозы, а хладнокровным – переохлаждаться нельзя. Помните, те трупы на парковке? Носились только шустрые. Обычные зомбаки еле двигались. Да у них кровь, как кисель.
- Слишком сложное поведение, - вздохнул Степанов. – Ты напоминаешь мне Гарика…
Минут пять, и все расселись. Иванов снова углубился в планшет, лицо его выражало глубокую озабоченность:
- Есть ещё пожарные выходы, - закусил губу «росгвардеец». – Там возможно прорваться внутрь, но вытаскивать технику всё равно неудобно… Придётся прорываться с ней через главный вход, а это уже опасно. Трупов в «тэцэ» – тьма… Как вариант, остаётся только разгрузочная площадка. Там и густота населения – поменьше и площадей для манёвра побольше. И склад рядом. Подсобка соединяется с «разгрузкой» как раз через «холодильники».
- Тогда погнали прямо к складу. Ключи у нас. Нет смысла шарахаться тут, раз уж так подфартило, - нахмурился майор и вольно развалился на мешке керамзита.
Иванов облокотился на прохладную чашу кузова, покрутил свои записи и так, и сяк.
- Тут могут быть проблемы. «Росгвардия уже пыталась однажды «вынести» склад… И столкнулась там с нехило отъевшимся танком…
- Так может это он? – Махнул головой Степанов, намекая на тушу за дорогой.
- Будем надеяться. – Вздохнул Иванов. – Мой кореш руководил вылазкой. Он думает, что танк – не бОльше из зол. Развернулись парни, и двинули восвояси. Кто-то крутил им мозги, причём, профессионально. Насилу ноги унесли. Дума, там засел «тихий», настоящий матёрый «контролёр», как девчонка Чумакова.
Майор усмехнулся.
- Поддеть друга – святое. Даже если он за тридевять земель, в больничке бока отлёживает. Уважаю.
***
От «подсобки» до «приёмки» буквально пара минут езды. Огромные ворота из сетки-рабицы приоткрыты, противно скрипят от сквозняка. Входы на склад взломаны. Увесистые замки валяются чуть поодаль ворот. По обе стороны пасутся мертвецы – голов десять, не больше. Ворчание «ЗиЛа» их мало тронуло, значит, старые.
Вот громила в рабочей робе со смаком объедает труп – по размеру не больше пса. Комбез заляпан кровью и рвотой. Пожухлые колосья травы за лето пробили асфальт, и часть картины скрылась от глаз майора, чему он несказанно обрадовался.
- Чёт, плохо у них тут с желудком, - поёжился Степанов. – Слабенькие. Если все тут такие, задача усложняется… Тоже б не обрыгаться… - Он снова отхлебнул из заветной фляги. Голова закружилась. Он взял себя в руки и убрал микстуру в рюкзак.
Башка гудела «на разрыв», но майор боялся переборщить с «целительным зельем». Тут нужен свежий разум. Поэтому, он закинулся «Анальгина».
- Уже вторая, - насупился полковник, - да ещё и с коньяком. Моторчик встанет.
- Всё под контролем, - пообещал Степанов.
Выцветшая махина промышленного погрузчика возвышалась, как ледокол. Облезло-синююгромадину местами поела ржавчина.
В кабине сидел он – «сопливый», угрюмо-серый зомби. Тухлый, оплывший, как свечка. Восседал королём. Спина прямая, словно в задницу вбили кол. Вокруг него сгрудились собратья – малюсенькая девчонка в форменном дождевике, охранник в строгом костюме, несколько трухлявых разнорабочих, и вертлявый, абсолютно рыжий менеджер, что прогнил почти до костей под палящим солнцем. Завялившись, как таранка, он не растерял своей апельсиновой шевелюры. Кожа приобрела неприятный, зеленовато-белый оттенок, и теперь он напоминал инфернального клоуна. Глазницы ввалились, сизые пятна тления тронули лишь правую щёку. И когда он поворачивался левой стороной, Степанов ловил себя на мысли, что смотрит извращённое цирковое шоу. Ярко-синий щёлк рубашки покрылся разводами – дожди сделали своё дело. Парень размахивал руками, будто «Арлекин»: «А вот и я».
Не выдержав, майор перевёл взгляд. Консультантка в дождевике извивалась, как змея. Её движения, вопреки канону, не были дерганными. И тут «чекист» осознал, что это не типичная зомби. На что она способна, проверять - себе дороже. Он, молча прицелился и прожал «спуск». В затылке «мертвячки» проявилось аккуратное отверстие. Следующим завалился «клоун».
Покойник на погрузчике ощерился. Прыжок, стремительный, с места. И вот он уже топчет асфальтное крошево. Мелкий гравий похрустывает, как зачерствевший пряник, отмеряя шаги «нечисти». Свита «короля» ринулась с первобытным рвением. Загоготала, завизжала, как стая макак.
Первым очнулся Журба. Хлопок, и тухлый «сюзерен» завалился навзничь. Ещё выстрел, и оголтелый охранник с выпученными, водянистыми глазами, пропахал носом землю.
Грохот и пороховые газы наполнили узкий проулок. Ломкие фигуры зомби падали – одна за другой.
Рослый разнорабочий не успел сдвинуться с места. Он стоял поодаль, безучастно наблюдая за бойней… А потом медленно разлепил засохшие губы, и пролепетал что-то на неизвестном языке. Вязкий зеленоватый кисель покрыл острый, мальчишеский подбородок. Смрад поднялся такой, что Иванов инстинктивно прикрыл лицо рукавом, но это не помогло.
- Нееееееемммммнананнананнананнананаааааахххаааааааа! – Замотал руками он. Его собрат, абсолютно черный от тления горячо закивал. – «Гммммхххххыыыыы дддддрррррруууууггггхииииииииэээ!
- «Мы другие?» Вы тоже это слышали? – Нахмурился Захаров.
- Бум! Неееееее-не! – Костлявая ручка ударила в грудь, изображая удар. – Нелииииииисяяяяяяяяяяяяяяяяяяяя, - длинный выдох, и зомби захлебнулся содержимым своей гортани.
- Бл.. – Непечатное ругательство застыло на губах Иванова. – Да не может быть…
Майор молчал.
- Вы уверены, что мы не сходим с ума? Не принимаем желаемое за действительное? – Опустил винтовку Журба. Зомби стояли спокойно. Не пытались бежать или броситься. Они просто рассматривали незнакомцев.
- Трупные газы, все дела… - Сморщила носик Ната. – Может, всё это объяснимо простой биологией?..
- Хренологией… - Майор снова поёжился. – Пакуем этих двоих и несём Гарику. То месяцами ни одного умного зомбака, а тут целых трое за два дня…
Из широких ворот склада показалась длиннопалая пятерня, потом ещё одна. И на улицу выбрался высокий, черный от тления дед. Клокастая борода заправлена за ворот футболки, кожа на шее болтается единым лоскутом. Ткань густо заляпана подсохшей кровью. Глаза его, вопреки всем ожиданиям, не смотрели сквозь призму небытия. Они не были белёсыми и всепроникающими. Обычная, голубая, чуть выцветшая старческая радужка…
- Ты! – Каркнул дед. – Чу-маааааааа…
- Сам ты чума, - пролепетал бледный, как простыня майор.
- Коф! Чумааааа-аааааааааааа. Коф! – Кашлянул старик. Длинный перст взмыл вверх, а потом безошибочно указал в направлении НИИ. – Вези. – Приказал дед.
Ната попятилась назад и осела в объятия Толяна. Степанов побледнел.
- Чумаков! – Отчётливо выкрикнул старец. Глаза его, не мигая, смотрели на «чекиста». – Спасти!!! – Пришёл в ажиотаж дед, спасти…
Он необычайно ловко подорвался с места, и Журба вскинул винтовку.
- Не стрелять! – Пересохшими губами пролепетал майор. – Нет! Оййй, ёеееееееёёёёёёёёё! – Мигрень стала нестерпимой, горячий прут разворошил угли в районе висков. Голову сдавило, и Степанов потерял сознание. – Не стреееляяять… - Только и успел промямлить он, проваливаясь в обморок.
***
Сначала вернулись запахи. Нестерпимый, сортирный смрад с ноткой дохлой кошки в «послевкусии». Степанов пошевелился, и понял, что не чувствует руки.
Рядом сидел парнишка в броне «рогвардии». Узкий, длинный нос завис в сантиметре от смартфона.
«Чекист» ещё раз пошевелился и понял, что связан.
- Воды, - попросил он.
Темное, затхлое помещение без окон. Рядом валяются тюки. Он лежит на одном из них.
- Где я? Сколько отсутствовал? – Осыпал он вопросами щуплого дежурного.
- Часа два. Страйк вам дед выписал. Он «тихий».
- Его застрелили? – Похолодел майор.
- Не-а. Он совсем ослаб без еды, - пожевал губу рядовой. – Но не напал. Постоянно повторял «Чумаков-Чумаков», прикиньте? Дал себя заковать в цепи, погрузить в контейнер. Вместе с ним скрутили и тех двух «субчиков», вонючих, аж жуть, - вздрогнул парнишка.
- Где все? – Прохрипел Степанов и сделал исполинский глоток из пластиковой бутыли.
- Так, на вылазке. Пока Вы дрыхли, они уже полсупермаркета вынесли… - улыбнулся рядовой. – Всё зачистили. Там только слабые трупаки были. Все отощалые - так, шантрапа. Но умные, что пипец… Один чуть Журбу не загрыз…
- С ним всё в порядке? – Похолодел майор.
- А как же?! – Хихикнул «росгвардеец». – Броня спасла. Попробуй её прокуси. Но мужик – прям медведь. Навалился из-за двери, и как давай месить Пашу… Тот еле отбился. Представьте, сколько в нём силищи… А если б он поел? Замесил бы нас всех там. – Глаза юнца хищно сверкнули.
- То есть, - рассуждал вслух майор, - дед и не думал нас прогонять… Он ослаб, и гнал группу на себя силами тех мутантов в подсобке?.. Дела… И что же ему от Вадика надо?
- Может, он новый король зомби? - Расплылся в улыбке паренёк. – В смысле, не дед, а Вадик… Он же слышит «тихих». Все говорят. И даже может с ними беседовать… Спаситель, мессия – ни дать, ни взять!..
- Не говори глупости, - сморщился Степанов.
И всё же зерно сомнений упало в благодатную почву.
«Уж не по душу ли Вадика прибыл этот Крылов?.. От кого же ещё его нужно спасать, как не от крючковатых лапок учёных? А что, если Светка вступила в сговор с террористами, и теперь работает против меня? Обиженная женщина страшна… Ох… - Мысли метались как рой пчёл. Голова медленно, но верно начинала гудеть. - Ведь за Крыловым стоит некая организация, сильные мира сего. А они могут быть полезными и Светлане Палне. Та пытается выжить любой ценой, да ещё и поддержать привычный уровень комфорта. А это непросто в нынешних условиях… Зная пронырливость моей жёнушки всего можно ожидать».
Степанов встал. Отыскал винтовку. Но мысленно будто ещё не включился в реальность. Туман обморока никак не желал рассеиваться.
«А что, если Крылов уже знает про Варю и Моисеенко? Тогда они в опасности… Надо что-то придумать, - перебирал идеи майор. – Вывезти их – не вариант… Слишком много подозрений. Как же быть? Устранить Крылова? - Рассмеялся «чекист». – Для начала нужно понять, с кем я имею дело…»
***
Когда слабость ушла, Степанов выбрался в узкий, хорошо освещённый коридор и тут же инстинктивно прищурился. Галогеновые лампы слепили. После внеплановой отключки и непроглядной тьмы полуподвала такая иллюминация будоражила.
Сжав покрепче винтовку, майор двинулся на звуки боя. Шёл наугад, минут пять, пока не очутился в просторном торговом зале. Журба с Ивановым держали оборону на самой верхушке экспозиции. Проще говоря, забрались на шкаф и отбивались оттуда от группы зомбаков, голов двадцать, не меньше. Самый патлатый и плотный из них оказался ещё и умным. Он методично раскачивал вычурную мебель. И ждал. В его мелких, белёсых глазках застыл азарт, рот перекосило. Язык, синий и распухший он благополучно прикусил, и тот свисал на бок, как у пса – только что слюна не капала.
- Гххххххрррррр, - рычал мертвец. Растопыренная пятерня мелькнула в паре сантиметров от штанины Журбы, и тот простодушно выругался.
Иванов изловчился и поймал нежить за вихор. Тот повис, болтая ногами, как пятилетка.
Не долго думая, Журба выхватил охотничий нож и с размаха всадил его в глазницу кадавру. Парень обмяк. Завалился на собратьев, и те посыпались на землю, как переспелые яблоки.
- Чего маетесь, бойцы? – Гаркнул в эфир майор. Иванов вздрогнул и покрутил у виска. Он не видел «чекиста», но на всякий случай выразил своё неудовольствие. – Где боезапас просрали?
Журба красноречиво обвёл необъятной ладошкой центр просторного зала. Пол, мебель, витрины – везде вповалку валялись покойники. Степанов даже заметил некрупного «танка». Его неровную, валунообразную голову буквально изрешетило пулями.
За ним маялся «шустрый». Краснолицый, быстроногий, но глупый. Он никак не мог решить - напасть на парочку амбалов или на Степанова? Потому он вертелся и повизгивал на грани слышимости. Его мелкие, заплывшие глазки сверкали яростью. На щеке пламенел воспалённый укус. Руки тряслись, как у дворового алкоголика.
Степанов набрал воздуха, прицелился, и вертлявый мутант с грохотом обвалился на пол. За ним следующий. И так все два десятка. Мертвецы падали, как подкошенные, пополняя ряды безвозвратно почивших товарищей.
Минут пять спустя, троица направилась к витринам с мелкой техникой.
- Где остальные? – Недовольно буркнул майор. - Почему нарушили приказ? Я же просил, не соваться без прикрытия в зал!
- Мало народа, - запнулся Журба. – С десяток бойков застряли в продуктовом. Туда на запах гнили собрались все местные. Пришлось уводить покойников. Мы разделились. Часть бойцов пошла на улицу, под прикрытие, а мы – увели остальных доходяг сюда. Иначе б не попали на склад. Эти «чудики» умудрились взломать дверь. И вот скажите, что тупые… Набились туда, как шпроты, нажрались от пуза. А обратно – никак. Хорошо, Серый услыхал возню за дверью и вонь. Боже, как же там воняло… Иначе б попали, как куры в ощип. Часть перестреляли, другая ринулась за нами с Ивановым. Ну, мы и ломанулись в первый открытый зал.
- Тоже мне, «ветераны апокалипсиса», - хмыкнул майор. – Стоило мне на часок отключиться, как всё пошло по трынде…
- А во сне-то Вы кого видали? – Спохватился «великан». Он легонько перемахнул через заграждение из стиралок плит, и помахал соратникам с той стороны, мол, «всё чисто». – Чумакову «тихие» вот являлись… «Беседы разговаривали». А у вас – что?
- Можно сказать, ничего. – Округлил глаза майор. – Снился мне Крылов в свете прожектора, а вокруг непроглядная тьма. Он так строго на меня смотрел… Насмешливо и одновременно изучающе. Будто видел насквозь. И шрам мой на руке сводило болью. Потом лицо стало приближаться, пока не стало огромным, больше меня. А я будто сжимался, таял. Пока не исчез совсем. И в тот момент я очнулся.
- Фигня какая-то, - прокряхтел Иванов. – В руках его появилась исполинских размеров микроволновка. – Что, укомплектуем каждую семью? Или одну на этаж?
- Одну – мало, - рассудил рачительный Журба. – Будут очереди и недовольство…
- Грузовики не резиновые. – Помотал головой майор.
- Утрамбуем, - улыбнулся Иванов. – Там подкрепление уже на подходе. Новые руки, плюс БТР. Бойцы на ЗиЛе, а не в «ПАЗике». Всё уместится. Не волнуйтесь. Набьёмся компактно.
- Журба? – Глаза майора вопросительно смерили «великана». – Что Захаров говорит? Он у нас – главный снабженец.
- «Берите всё, что не приколочено», - рассмеялся Журба. – Потом разберёмся. Техника ломается. Что-то может быть недееспособным уже сейчас, а проверить некогда… Да и негде. Розетки в зале не работают, я проверил. В общем, тащим всё подряд, как скарабеи.
- Осталось этот шарик говна до НИИ докатить. Полковник? – Степанов прожал неприметную кнопку, и гарнитура исправно заработала. – Вы где? На улице? Тащите свой… хм… В смысле, жду вас в зале номер три, прямо сейчас. И прихватите с собой пару-тройку бойцов, если сможете. Одни мы тут быстренько надорвёмся.