Читая работу «Англо-американская кредитно-денежная политика и вражда в Европе и на Дальнем Востоке, 1919-1931» Роберты Олберт Дайера.
Дайер описывает разницу в структурах американского и британского истеблишмента, а с соответственно и процессах принятия решений.
Документальные свидетельства говорят о целенаправленной и слаженной координации британских элит для защиты Империи от американской конкуренции в послевоенный период, но существование у американцев четко определенной стратегии не столь однозначно. В отличие от Великобритании, где и управление, и финансовое планирование осуществлялись в Лондоне, американский истеблишмент не был таким маленьким и таким единым в своих целях. Некоторые американцы признавали, что интересы Соединенных Штатов неразрывно связаны с интересами других держав, но многие - вероятно, большинство - верили, что Соединенные Штаты могут «справиться в одиночку».
Даже если бы американские лидеры договорились о своей конечной цели, как географические, так и институциональные барьеры препятствовали бы совместному планированию и координации, которые имели место в Великобритании между различными правительственными ведомствами, ведущими фигурами Сити, Банком Англии и академическими экономистами, которые регулярно встречались друг с другом как официально, так и в неформальной обстановке.
Например, в обычный рабочий день Чарльз Стюарт Аддис, банкир HSBC, преодолевал расстояние от своего офиса до Банка Англии; затем он мог бы пройти относительно короткое расстояние до Казначейства, Министерства иностранных дел, Министерства по делам колоний и так далее.
Более того, он часто встречался со многими из элитариев вне рабочего места: на дипломатическом или деловом ужине в одном из частных клубов, на заседании Королевского института международных отношений (Чатем-Хаус), Королевского экономического общества или клуба "Вторник" - обеденной группы, которая собиралась ежемесячно и включала Кейнса, чиновников казначейства и бизнесменов.
Напротив, американская структура власти была обширнее и куда менее унифицирована. Такие люди как президент Федерального резервного банка Нью-Йорка Бенджамин Стронг и партнеры Морган регулярно консультировались и, вероятно, могли рассчитывать на дружеский прием в Министерстве финансов и Государственном департаменте, однако не могли быть уверены в поддержке со стороны Конгресса, где подозрения в отношении «интересов Уолл-стрит» оставались сильными на протяжении 1920-х годов. Более того, могущественный лидер республиканцев Герберт Гувер, сначала занимавший пост министра торговли с 1921 по 1928 год, а затем президента с 1929 по 1933 год, не доверял британцам и предпочитал действовать независимо. Гувер рассматривал Стронга как «ментальное приложение к Европе».