Это было в давние - предавние времена, когда ещё в школах водились пионеры, и можно было ходить с физруком или другим преподавателем, классом в поход на несколько дней, с ночевкой разжигать в лесу костры и печь на них картошку, в одноместную палатку, в навал укладываться до десяти человек. Можно было купаться в соседней речке, пить из неё воду, отдыхать и веселиться. В те времена, читая книгу, можно было получить в лицо брызги солёной волны, брошенной ветром, биться на мечах вместе с Айвенго или на шпагах с Дартаньяном. Переживать с Кешкой беспризорником и помогать команде Тимура...
Мишка закрыл книгу, вздохнул и с сожалением и огляделся вокруг. Комната, наполненная солнцем и лёгким ветерком с балкона через открытую дверь, совсем не то, откуда он вернулся. Ему казалось, что на руках и лице ещё досыхают капли морской воды, брошенные ветром, шум моря ещё стоял у него в ушах.
Подойдя к шкафу, Мишка повертел книгу в руке и поставил её на место. Одиссея капитана Блада, с которым Мишка только что путешествовал по морям, была закончена. Осталась только комната наполненная духотой июльского дня. Перебрав пальцем корешки книг, Мишка вздохнул ещё раз, так как почти все книги были прочитаны, а оставшиеся были совсем не про море. Повернувшись, Мишка вышел на балкон, где ветерок чуть обдувал его лицо. Он сразу представил, как стоит на капитанском мостике каравеллы и командует матросами. Для полного сходства не хватало только штурвала. Мишка вернулся в квартиру и начал смотреть, что бы могло пригодиться. Из круглых вещей Мишка нашёл тазик, в котором мама осенью варит варенье. Покрутив его в руках, представляя, что это штурвал. Оставалось только прикрепить его к перилам. Можно было конечно прибить гвоздём, но пришлось бы делать в тазу дырку, а этого мама ни как бы не одобрила, и Мишка вернул таз на место. Постройка каравеллы откладывалась на неопределённое время.
Сев на диван, Мишка открыл большой фотоальбом, куда они вместе с отцом вклеивали фотографии. Отец у Мишки всегда ходил с фотоаппаратом, и где бы он ни был, привозил кучу фотографий. Потом они с Мишкой сидели в тёмной комнате и печатали фотографии при красном фонаре.
Мишке больше нравилось, когда печатали фотографии, где Мишка путешествовал с отцом и даже сам иногда фотографировал. Вот фотография, где они с отцом были на лесном озере. Ему там так понравилось, что он хотел вернуться туда ещё раз. Жаль, только что его одного так далеко не отпускали, а у отца редко выпадали выходные дни. Полистав ещё немного альбом, Мишка положил его на полку и снова вышел на балкон.
В песочнице звенели голоса малышей, на лавочке сидел Толик, с которым Мишка учился в одном классе. А ещё у Толика была собака, самой что не на есть лучшей породы – дворняга обыкновенная, которая могла выполнять кучу команд и даже приносила назад брошенную палку, правда не всегда ту, которую бросали, но для нас это не имело значения.
Барбос, как звали собаку, развалившись под самой песочницей и пытаясь укрыться от палящего солнца в узкой полоске тени, вывалил язык и тяжело дышал.
- Толик! – Закричал Мишка с балкона, - Поднимайся, дело есть.
Толик поднял глаза к балкону, на котором стоял Мишка, и вздохнув, поплёлся у подъезду.
Мишка усадил Толика на диван и начал показывать ему фотографии лесного озера.
- Только туда переться полдня от конечной остановки. Так что на день ехать смысла нет. Дня на три минимум.
- Вдвоём что ли? – Толик недоверчиво посмотрел на Мишку.
- Не... Вдвоём тащить много, вон Колька с Борькой тоже дома, они к родственникам не уехали. У них и палатка есть.
Через три дня, уговорив родителей, накопав червей и собрав всё, что было необходимо, Мишка с друзьями уже ехал в автобусе в сопровождении пса Барбоса, который забился под сиденье и тихо поскуливал. Миновав посёлок, автобус остановился у старой конторы совхоза. Дальше нужно было идти пешком.
Дорога, огибая поле, уходила в лес, там она постепенно переходила в тропу, которая вела до самого озера. Барбос, на радостях, что его не окружают окрики соседей и шум машин, носился по лесу как угорелый. Он то летел стрелой по тропинке, то кружил вокруг ребят, лихо перепрыгивая кустарник, который тянулся вдоль тропы.
- Разбаловался твой Барбос, - сказал Борька.
- Пусть носится. – Ответил Толик. – Может поймает кого, да на ужин мясо будет.
- Кого он здесь поймает? Воробьи да мыши. Это же не тайга. Да и испугается он, ведь в городе вырос.
- Я его дрессировал. У Ленки знаешь, какой медведь. Чуть не с меня ростом, ещё и рычит. Он сначала отпрыгнул, когда медведь зарычал, а потом набросился, чуть в клочки не порвал. Ленка еле отбила, так что хоть на медведя с ним, ни чего уже не боится.
В это время, барбос подскочив к Толику, кинулся к его ногам, поджал хвост и заскулил. Ребята, до этого шумно разговаривающие, притихли и сбились в кучу. В кустах что-то затрещало и от туда вышла корова, следом за ней вывалился дедок с хворостиной.
Ребята заулыбавшись, поздоровались.
- Добрый день, честная компания. – Ответил дед. – Ни как на озеро путь держите?
Ребята закивали головами.
- Только не шалите там, а то водяной рассердится, напустит на вас своих русалок, а те в воду утащат.
Ребята переглянулись, не понимая, то ли правду говорит, то ли просто пугает. Кто его знает, что на лесном озере может водиться.
когда ребята вышли на берег озера, солнце начинало клониться к кромке леса за ним. Побросав всё с себя, они с разбега влетели в озеро, подняв тучу брызг. После духоты, вода приятно остужала разгоряченные тела. Наплескавшись, ребята вышли из воды.
Борька с Колькой занялись установкой палатки, а Мишка с Толиком, в сопровождении Барбоса пошли за дровами.
Вечерело. Забросив удочку, Мишка наблюдал, как отсветы заходящего солнца, золотят поверхность озера. Лёгкий ветерок, иногда, словно озорной мальчишка, разбивал золотое зеркало на осколки, которые вспыхивали ещё ярче. Когда солнце начало прятаться за лес, то вместо золотого сияния озеро окрасилось в бордовый цвет, рассыпавшийся от ветерка на тысячи искорок, словно в костёр бросили большую лесину. Смолкли птицы. Ни что не нарушало тишины, только чуть дальше по берегу, у зарослей камышей, что-то настойчиво хлюпало. Ребята сначала не обращали на это внимания, но в наступившей тишине, хлюпанье становилось всё громче и настойчивей.
Барбос как-то странно косился туда, где раздавались звуки, но отгородившись костром, лежал и не делал ни каких попыток пойти разведать, что же там такое.
Небо усеяло звёздами, почти полная луна прожектором повисла над притихшим озером. Искры костра вонзались в небо, окрашивая клубившийся дым. Сложив удочки у палатки, ребята повесили на костёр котелок, и стали ждать, когда он закипит.
Хлюпанье с чавканьем в наступившей тишине стало громче. Барбос стал чаще поглядывать в ту сторону и немного поскуливать. Переглянувшись, ребята решили сходить на разведку и посмотреть, что же там такое.
- Не зря дед про водяного говорил, - сказал Толик.
- Да какой водяной. Всё в сказки веришь, - ответил Мишка.
- Ага, днём-то не было, а как стало темнеть, так и захлюпал. Видно костра боится вот потихоньку и подкрадывается...
Колька с Борькой посмотрели друг на друга после слов Толика и плотнее прижавшись друг к другу, сникли.
Вооружившись фонариком, ребята пошли посмотреть странный пень. Пень, как пень, разбросив по дну озера, выкорчеванные или вымытые из земли корни, и правда походил немного на голову с бородой. Только вот странно, что на озере не было ветерка, а пень колыхался, словно его качало на волнах. Толик направил на него луч фонаря и ребята стали разглядывать корягу. Ни чего странного и страшного ребята не обнаружили. Посмеявшись над своими страхами, ребята вернулись к костру.
