Только двум авторам отведены в домашней моей библиотеке индивидуальные полки: 1. Пушкин (и всё о нём, в жизни не перечитать); 2. Юрий Коваль (попробуй выловить новую крупицу).
Но я выловила! Закинула в книжное море невод, и пришёл невод с золотой рыбкой под названием "АУА Монохроники" (путевые заметки, лирические зарисовки, воспоминания, стихи, рисунки, фотографии). Не хочу быть владычицей морскою, хочу немедленно читать Коваля и очнуться, когда будет перевёрнута последняя страница. А на странице первой там сразу есть пояснение:
"Впервые, давным-давно,я услышал это слово от девочки, которая обожглась и вскрикнула внезапно:
- Ауа!
Размышляя об этом слове, я спросил у некоторого приятеля:
- Что такое "АУА"?
- Агентство Улетающих Арбузов, - ответил тот.
Возможно, возможно.
Возможно,в этом слове есть и крик заблудившегося, и ответ успокаивающий,и плач ребёнка,и возглас боли,и даже Агентство Улетающих Арбузов.А может,нет ничего, так - белиберда,пустяк.
- А? - я вас спрашиваю.
- У! -отвечаете вы.
- А... - успокаиваюсь я.
А что такое,на ваш взгляд,жизнь человека?
По-моему, АУА - и привет."
Вот и вся его жизнь - служение божественной прозе, которая легко и свободно перетекает в живопись и поэзию.
"Ир -так называется ручей, впадающий в Нерль. Ир и Нерль. Ир зимою не замерзает. Говорят, рыбен ручей Ир."
"Мы отошли от Пёхоти, и за нами увязался кобелишко. Он радостно подпрыгивал к рюкзаку, в котором покоился заяц."
Тёплая, как подлинный свитер, книга. Как весь Коваль. Как резьба по дереву. А там и фотография этой доски представлена, с пояснением: "Первый язь Ильинского озера, выловленный мая XVIII-1973". Вырезан тот язь просто и отчётливо, как в шестнадцатом веке. Да ведь в том, рыбьем мире и времени никакого нет.
"Полумёртвая деревня Палшумо. Давно мечтал я добраться до неё, ещё в 1963-м. Укутанная платками толстоносая Настя дала нам молока. Я заплатил ей, выгреб из кошелька всю мелочь и взял кастрюлю с молоком.Мы обедали на берегу озера - молоко, хлеб,сало, - как вдруг появилась Настя с банкой нового молока:
- Ты дал 67 копеек. Это очень много. Вот ещё банка молока. Пейте."
Очень много набросков - мимолётных домиков, затерянных деревень, лёгких и звонких церквей, бесконечных дорог и деревьев. Очень много рисунков, и рыжий котяро, конечно, запечатлён.
Много сказано о людях: Борис Викторович Шергин, Иван Сергеевич Соколов-Микитов, Татьяна Алексеевна Маврина, Корней Иванович Чуковский... Многие друзья и просто знакомые - имена, фамилии. Его Вселенная. Не очень длинная жизнь неисчерпаемого человека. Как было ему хорошо в этой жизни, и как ему было плохо.
Осенние лужи -
Предвестницы стужи,
Предвестницы стужи,
Предвестницы ласки...
Готовит салазки Дементий Кузьмич,
Куря козью ножку...
Козлы на дорожку
Ступают ногами,
Глядят дураками на синее небо,
И чёрного хлеба печёная ярь...
Сентябрь,
Октябрь,
Ноябрь,
Декабрь,
Январь...
А поставила я "Монохроники" на полку между "Чистым Дором"и "Недопёском". Подошло.