Остальные главы здесь
Ночью я всё размышляла о разговорах ушедшего дня, и пришла к выводу, что в моём положении крайне невыгодно «катить бочку» на мужа и на его ново–открывшийся бизнес, ведь инструктор–кинолог была права по поводу карьерного ограничения из–за судимости, и скорее всего кинологический центр был моим единственным шансом подняться по служебной лестнице. Я решила, что надо быть хитрее и сменить откровенный гнев на наигранную милость.
Утром я встала раньше мужа и приготовила нам завтрак, стараясь сделать его романтичным, как и подаренный мне букет. По шуму из коридора я поняла, что он встал, и вышла навстречу. К моему изумлению, супруг уже переоделся к выходу и был готов покинуть дом со своим дипломатом в руке.
– Куда ты голодным собрался? – удивлённо спросила я.
– В твой ненавистный центр кинологии! На свою работу, благодаря которой тебе есть, что завтракать.
– Я на двоих накрыла стол.
Супруг остановился и заглянул на кухню.
– Что случилось? Спесь сошла?
– Решила прислушаться к твоим словам и распрощаться с прошлым, – раскаянно склонила я голову перед мужем.
– Малыш, – вновь прижал он меня к себе, – я обычный человек со своими достоинствами и недостатками. Ещё я военный и, наверное, грубый, как сухарь, но я на самом деле стараюсь на наше общее благо. Прекрати злиться и научись слушаться меня! Тогда и проблем у нас с тобой не будет!
Со скрежетом в сердце, особенно после глагола «слушаться», я обняла его в ответ, заставив поверить в своё раскаянье и женскую покорность.
– Я хочу поехать с тобой и посмотреть наш центр кинологии, я, ведь, и сама там буду работать, правда?
– Конечно будешь, только не сразу. Доучись сначала, а потом займёшь достойное место в нашем бизнесе.
– Я надеялась уже начать там подрабатывать.
– Милая, тебе экзамены за прошлый год сдавать и программу за третий курс навёрстывать, а ещё приходить в себя после заключения. Деньги с работы в центре всё равно идут в наш общий бюджет, а тебе пока и стипендии хватит.
– Общий бюджет, который под твоим надзором!
– Я же сказал не вредничать и не перечить?! – поднял он меня за подбородок и посмотрел в глаза. – Всему своё время. Научись терпеливо ждать!
Позавтракав вместе, мы отправились в кинологический центр. Открылся он только недавно и во дворе ещё пахло облицовочной краской, а мастера размещали снаружи вольеры. Массивное двухэтажное здание стояло полупустым. На первом этаже была открыта кухня и двери пары кабинетов, откуда доносились негромкие голоса, а со второго этажа, перебивая остальные звуки, звучали молотки и дрели.
– Наверху кабинеты руководства, зал совещаний и приёмная, а внизу работают кинологи и прочий персонал, – пояснил мне муж.
– А кто входит в это руководство?
– Наш центр полу–государственный и полу–частный. Министр МВД назначил меня сюда генеральным директором или, проще говоря, начальником. Полковник, майор–юрист, моя бывшая жена и генерал МВД – крупные акционеры, которые сделали денежный вклад в открытие бизнеса и имеют право на слово и на дивиденды с прибыли. Поэтому все они входят в совет акционеров и могут контролировать мои полномочия. У них есть свой отдельный кабинет, в котором они, правда, редко бывают за ненадобностью. Майор–юрист является и адвокатом центра.
– То есть без одобрения акционеров ты сам ничего не решаешь?
– В таком положение я оказался исключительно по твоей милости, ведь мне пришлось соблюдать их условия, похожие больше на шантаж. Без их вложений центр бы не открылся, как и без связей генерала, которого пришлось «подмазывать» иначе.
– Конечно из–за меня, а не потому, что центр был твоей навязчивой мечтой, ради которой ты пошёл на всё и теперь вынужден всем подчиняться.
– Я смотрю, твоё утреннее раскаянье было не таким уж глубоким, раз язык до сих пор за зубами не держится.
– Да просто смешно звучит: твоя жёнушка – без звания и знаний в военной кинологии – акционер с правом на голос, к которому даже ты обязан прислушиваться.
– Папаша купил ей акции, чтобы жила самостоятельно на дивиденды, а может, чтобы прикрепляла к удочке, как лёгкую приманку для наивных женихов, охотных до достойного приданого. Как бы то ни было, приходится её терпеть, а с удовольствием погнал бы взашей!
– Значит, таинственная прошмандовка не она. О любовнице ты вряд ли бы так отзывался, скорее промолчал. Да и зачем ей ложиться под других, когда отец купить всех может!
– Угомонись ты с этой любовницей! Хочешь щенят посмотреть? – сменил он тему.
– Хочу! – обрадованно улыбнулась я хоть чему–то приятному в жизни.
Мы вышли в задний дворик, минуя медпункт и кухню для собак, а также комнату кинологов, из которой к нам навстречу вышел взрослый мужчина с густыми усами, похожими на щётку под носом.
«Это наш старший инспектор–кинолог!», – представил мне работника супруг, а тот, кивнув головой, провёл нас к вольеру с щенятами овчарки и лабрадора.
Я взяла на руки каждого щенка и каждого зацеловала. Они же добродушно виляли хвостами и слегка пищали в милое приветствие. Бесхитростные и открытые, а тем и уязвимые, собаки намного преданней и ласковей людей. Вот и те малыши так искренне обрадовались мне, что я вдруг ощутила присутствие души в моём измученном презрением и злобой теле. Я думала, она покинула меня: засохла, умерла, исчезла… Но нет, душа по–прежнему жила внутри, и, как и раньше, была тёплой, чувственной и доброй, просто забитой и затихшей. И вот, лейтенант, на меня сошло озарение! Я поняла, что в мире людской жестокости, моя отдушина скрывалась здесь, рядом с невинными питомцами кинологического центра. И я захотела влиться в бизнес мужа. Если недавно я замышляла разрушить его мечту, то сейчас решила заполучить её себе, и самой стать начальницей этого места.
– Ну всё, пошли! – подхватил меня муж под локоть.
– Можно мы домой одного возьмём? – не хотела я отпускать существо, дарившее мне радость.
– Дорогая, ты можешь приезжать сюда и возиться с ними сколько душе угодно! А сейчас нам пора! Я ещё не всё тебе показал, а мне работать надо.
Я отпустила малыша к братьям и сёстрам, и послушно последовав за супругом, высказала мысль:
– Вы содержите щенят в обычном вольере, а им щенятник нужен – тёплый, уютный, как домик из кирпича.
– А, знаешь, – обнял он меня за талию, – это и будет твоим первым заданием в нашем центре: подбери питомцам вольер, такой, какой считаешь нужным, только в пределах выделенной суммы, которую я оглашу тебе в своём кабинете.
– Хорошо! – довольная засияла я и даже искренне прижалась к супругу.
Мы поднялись на второй этаж и прошли через приёмную, в которой ты, лейтенант, впоследствии работал. В ней на тот момент было пусто, только стремянка и вёдра с краской стояли посередине площади на, покрытом полиэтиленом, полу. Тот кабинет, который ты привык считать моим, в те времена принадлежал супругу, и его имя было выгравлено на табличке.
– Гляди, какой просторный кабинет! – распростёр муж руки, стоя в центре комнаты.
– Большой, но пустой! Один лишь стол со стульями. Здесь бы в углу диван поставить и, можно, книжный шкаф или бюро для папок с делами.
– Ты ж моя деловая! – прибывавший в хорошем настрое, он схватил меня за бёдра и закружил, оторвав от земли. – Люблю тебя! Люблю! – сыпались его поцелуи.
– Раньше из тебя и слова о любви не выдавить было, а теперь пугающе любвеобильным стал! – наконец–то спущенная на ноги, подчеркнула я изменения в его поведение.
– И чем ты недовольна? Я просто радуюсь жизни. Моя мечта о центре сбылась и женщина любимая рядом! Разве это не повод для открытости чувств?
Нашу беседу прервал молодой сотрудник, постучавший в дверь. Муж представил мне его, как электрика, который также должен был следить за всей аппаратурой и техникой в центре.
– Будущий айтишник? – обрадовавшись знакомому лицу, спросил я бывшую начальницу.
– Да, твой друг по безделью! Помнится, как вы мне вирус по системе запустили, играя в игрушку в рабочее время, – шутливо отчитала меня майор.
Так вот он вошёл в кабинет, чтоб сообщить о задержке с доставкой факса, который должен был уже установить и подготовить к работе. Муж наказал мне оставаться в кабинете, а сам ушёл с электриком на разрешение проблемы.
Я села в кресло супруга, которое было в два раза больше меня, и провела руками по широким подлокотникам, а затем и по столу из дерева дуба. Прищурив глаза, я на минуту представила себя, сидящей там в той же позе, только в позиции начальства, и мне понравились те ощущения.
Однако идиллию моих фантазий прервала неприятная встреча с юристом–майором, ступившей в кабинет в поисках моего супруга.
– Небеса! Я думала ты ещё за решёткой! – сходу съязвила она.
«Это ты, старая ведьма, там скоро окажешься!», – хотелось мне бросить ей в ответ, но память одёрнула язык, напомнив ему о том, что месть подаётся в тишине и обязательно холодной.
– Как видите, сижу заместителем мужа! – промолвила я взамен.
– Заместителем мужа! – расхохоталась юрист, костлявой рукой схватившись за живот. – Да кто тебя до этой должности допустит?
– Начальник кинологического центра!
– Ты забываешь, бестолковая девица, что есть ещё акционеры, которые решают даже толщину гвоздей, вбиваемых в стену этого здания.
– Я не гвоздь!
– Ты заноза! Никто из нас тебя тут не захочет видеть и терпеть! Ни я, ни бывшая супруга твоего партнёра! А мы вложились больше всех и наше слово повесомей остальных! Так что любая должность в этом центре для тебя закрыта. Разве только секретаршей при муже состоять и разрешим, из жалости к несчастной зечке, которой больше некуда идти. А на большее даже не надейся!
– Ах ты тварь! – не смогла я слушать унижения из её узкой ядовитой пасти и набросилась на наглую змею.
Вцепившись в волосы, я прижала её лицом к стене, а пока она отбивалась, сказала на ухо, что это ей не достанется ни должность, ни деньги, ни мой супруг. Жаль, что в тот момент он и вернулся в кабинет, немедля оттащив меня от перепуганной майорши.
– Что тут происходит? – ошеломлённый, возмутился он.
– Ваша жена напала на меня без причины! Вы бы повлияли на её поведение! Я понимаю, что она только вышла из колонии, но нельзя же свои тюремные повадки на приличных граждан применять! – поправляя одежду и чуть задыхаясь от нервов, протараторила юрист.
– Сама ты преступница, за деньги невинных людей в тюрьму упекающая! – вновь бросилась я на неё, но была остановлена мужем.
– Всё, тихо! – зашипел он на меня и вытолкнул из кабинета. – Поехали домой, раз вести себя не умеешь на людях!
В машине я ехала с жуткой изжогой в груди. Той самой, что мучала в тюрьме. Она возникала от ненависти, злобы и желания мстить. Самым ужасным было понимание того, что стерва говорила верно. Ни она, ни бывшая жёнушка мужа не дали бы мне возможности расти в центре кинологии. А центр был моего супруга, а не их! Вот меня и брала неистовая злоба за несправедливость. Только смиряться с этим я не собиралась! Я собиралась брать своё, придавая казни каждого, кто перешёл мне дорогу.
– Я недоволен тобой! – сказал супруг, привлёкши мой взгляд, полный гнева, на себя.
– Она сама задела меня! Ей и высказывай, если она, конечно, по совместительству не ваша знаменитая любовница, которую ты подстилкой зовёшь! Хотя кому эта морщинистая курва может приглянуться!
– Как же с тобой тяжело, – глубоко вздохнув, промолвил муж, а я, отвернувшись в окно, продолжила строить планы возмездия, ведь я должна была исполнить приказы незаслуженно затюканной души.
Дорогие читатели, напомню, что о служебном романе между главной героиней и лейтенантом, можно почитать в "Личный секретарь" – первой книге из цикла о начальнице–майоре. Найти книгу можно в этой подборке. Спасибо за внимание!