Спектакль «Собачье сердце» в МТЮЗ. Режиссер Антон Федоров.
Инсценировка Антона Федорова сильно отличается от ставшей хрестоматийной трактовки, представленной в фильме Бортко по пьесе Булгакова. Профессор Преображенский в фильме - непререкаемый авторитет, и все симпатии на его стороне.
В этой постановке профессора даже трудно назвать словом «ученый». Но и у Булгакова Филипп Филиппович не миляга, скажем прямо, и далек от идеалиазации.
Он ведет себя вызывающе, как царь и бог. И новая власть на его стороне. Даже Швондер напуган связями профессора и смотрится бледно. Во время звонка профессора партийному босу, домоуправитель утыкается лицом в пол от страха. А профессор своему покровителю прямо наотмашь: «Ваша операция отменяется. Вы умрете. Все умрут, а я останусь». И Швондеру: «Вас хотят. Вас сейчас будут…».
С другой стороны, он все делает по инерции, как заведенный. Основные черты его поведения - барство, цинизм и усталость. Борменталя он так наставляет: «Не читай ничего». Отношение его к прислуге высокомерно : Зина и Варвара стоят, пока профессор и Борменталь едят. Зина ест из тарелки стоя, у буфета, украдкой. Девушке профессор швыряет деньги на трамвай прямо на пол. При этом профессор с ней в отношениях, и это в порядке вещей. Отказать она ему не может, заискивает и лебезит. А он ей перед операцией: «Раздевайтесь, ой, переодевайтесь».
На операции цинизм и абсурд поведения профессора зашкаливает. Впечатление, что он действует по принципу: будь что будет, авось кривая вывезет. Его речь - апофеоз абсурда. Например, он говорит Борменталю: «Нам нужно уложиться в 9 минут. Часы есть? Нет? Вот и хорошо». А сразу после операции: «А что это вы присобачили здесь? А, помню».
Все этого нет в тексте Булгакова, но Федоров создает свой текст поверх булгаковского , словно приоткрывая сознание современного интеллигента, раскрепощенного во всех смыслах. Мы буквально слышим его внутреннюю речь. Профессор обнаруживает явную неспособность ни к какому научному труду, ни к практической работе, да и интеллигентом назвать его трудно. Все за него делает доктор Борменталь.
В этой трактовке Борменталь тоже никакой не интеллигент. Он - ученик, помощник. Доктор обязан профессору и жаждет славы, ограниченный и самовлюбленный человек. И ген насилия у доктора Борменталя есть, как у Шарикова. За то, что Шариков покусится на Зинину честь, он будет долго избивать Шарикова ногами.
Сразу после операции профессор самоустраняется. Он демонстрирует полное отчуждение и неприязнь к своему созданию. Конечно, Шариков временами ужасен. Но акценты режиссера меняют к нему отношение. Шарикова любят Зина и Дарья Петровна. «Пошел!», - кричат они ему как своему ребенку, когда он научился ходить. А он и похож на взрослеющего ребенка. Профессор же гонит его от себя.
В версии Федорова Шариков - молодой человек, а профессор по возрасту мог бы быть его отцом. Но профессор отмахивается от него. Все легло на Зину, Дарью Петровну и доктора Борменталя, который подвергает Шарикова палочной дисциплине.
У Федорова еще сильнее подчеркнута вина профессора. Он ему хоть и не отец, но создатель. И профессор этой ответственности не выдержал. В спектакле очевидно, что Шарикову не хватило любви. Когда его избивает ногами доктор Борменталь, он протягивает руку Профессору как отцу со словами: « Папа, папа!». И как трогательно это показано в сцене перед последней операцией по возвращению Шарикова в собачье тело. Он опять зовет его: «Папа, а где папа?». При всех выходках Шарикова, которые он как взрослеющий подросток совершает, а он еще только учится быть человеком, ему не с кого брать пример. И он копирует профессора и Борменталя.
Отношения отца и сына - это библейская тема. Федоров, снижая через иронию пафос темы, показывает, что уход профессора в себя, его брезгливое отношение к плодам своей работы и к живому существу - это результат коррозии внутри этого человека, бывшего интеллигента.
В спектакле на этом сделан акцент с самого начала через сценографию. Стены комнаты с дырами, с сеном на полу, стоптанной детской обувью, с рваными обоями и выходом на улицу. А в лифте, который ведет прямо из квартиры на улицу, транслируется кинопленка, показывающая виды современной улицы. Время в спектакле отменено. Действие происходит и в прошлом и в настоящем.
Мир вещей на сцене - это еще и широкий контекст для игры художника в театр. Театральность бросается в глаза, швы наружу, профессор переговаривается с рабочими, речь актеров не всегда внятная. Ироничность повествования, которая невероятно подключает зал, не отменяет важности темы о человеческом в человеке.
Мир не восстановлен в доме профессора с уходом Шарикова. Прощание и уход Шарикова через зал после операции очень пронзителен: он говорит о ценности любого человека, о чем в квартире Преображенского позабыли. Шариков, мужественно воспринимая свою судьбу, выглядит достойнее, чем профессор и его помощник. Какая горькая ирония о человеке!
Практически на протяжении всего спектакля звучит музыка Александра Николаевича Скрябина.
Для меня это скорбь по добру, по тому нравственному закону, утрата которого чувствуется в спектакле как главная случившаяся с профессором метаморфоза, а вовсе не операция.
Работа актеров прекрасны! Особенно актера Игоря Гордина и Андрея Максимова!
Браво режиссеру!!!
#булгаков #собачьесердце #мтюз #федоров
