«Кризис употребимости» в российской академической науке связан с тем, что контроль над системой находится у «организаторов». Организаторы замыкают на себе ресурсы и сжимают сроки. Главное, чтобы показатели росли. Академические показатели в России могут расти, могут стагнировать, могут снижаться. Это не имеет почти никакого отношения к тому, чем реально заняты люди. Это ничего не говорит о том, насколько хорошо (в среднем по стране) ведется преподавательская работа. Об этом точно ничего не говорит, например, прохождение преподавателями программ переподготовки, специальных курсов и тому подобного. Между тем, это дает валовые показатели, которые чиновники Министерства науки и высшего образования могут докладывать наверх, выдавая их за успешные.
Выходит так:1) чем больше научных статей пишут работники конкретного ВУЗа — тем лучше; 2) чем больше индекс Хирша по стране — тем больше можно ресурсов требовать для поддержания работы администраторов всех уровней, а академическая бюрократия невероятно разрослась; 3) чем активнее и чаще обновляются и расширяются бюрократические требования к научным и образовательным учреждениям и их кадрам, тем более результативной может считаться работа высшего управленческого звена и всей системы Министерства науки и высшего образования, это как бы оправдывает её огромные размеры, её расширение и расширение её вредоносных практик; 4) поступают указания от Президента и главы Правительства по увеличению научных разработок – их фактический саботаж имеет форму увеличивающихся показателей, особенно по полученным грантам, в итоге если частично результаты и достигаются, то огромные ресурсы расходуются в пустую или прямо во вред делу.
Особой проблемой являются попытки сдвинуть нездоровую деформированную академическую систему на рельсы финансовой эффективности. Формы этого различны: приказы академической бюрократии научно-преподавательскому составу добывать гранты, от которых та получает незначительную в сравнении с затратами усилий материальную выгоду, и составлять коммерчески-ориентированные проекты там, где это почти невозможно и никому не нужно. Перекрестный заказ ВУЗами и близкими им структурами друг у друга различных образовательных услуг и курсов будто бы повышения квалификации выглядит как коррупция.
Администрации ВУЗов крайне редко поощряют индивидуальную научную и общественно-значимую деятельность преподавателей и ученых, их ориентацию на личный профессиональный успех в обществе, включая и материальный успех. Бюрократия видит угрозу в самостоятельности ученых, так как они могут возвратить себе контроль над процессами в «своих» учреждениях. Известных ученых непросто «прокатить» в конкурсе, то есть уволить на основе не избрания на должность (имитационной процедуры, едва ли вообще рабочей в системе наемного труда), это чревато скандалом, который могут заметить даже в верхних эшелонах государственной власти, и общественным порицанием ранее незаметного произвола.
Огромная проблема науки и образования (не только высшего) в том, какой ответ его работники дают на вопрос «Кто я?». В теории каждый отдельный участник академической среды может осмыслить своё положение в системе. Но ощупать саму систему оказывается проще, что облегчает адаптацию, которая в конечном итоге обеспечивает укоренение пороков этой системы в людях с одной стороны, с другой стороны страхует их доходы – избавляет от риска. Чтобы результат труда работников науки и образования был более полезным и употребляемым другими участниками сообщества и внешней средой ответ на вопрос «Кто я?» должен быть предельно честным, так, чтобы можно было перейти к исправлению себя и своих подходов в науке и образовании.
Этот вопрос прямо задают участникам всероссийского педагогического форума «Крапива». Он проводится ежегодно в Тюмени начиная с 2017 года, и по всей видимости может служить примером одной из рабочих лабораторий по поиску решения академических проблем России на всех этажах образования и во всей бюрократической пирамиде. Одна из задач форума: внесение на публичное обсуждение вопроса об употребимости результатов педагогической деятельности. Если короче — дать возможность учителям найти ответ на вопрос: «А зачем вы вообще работаете?» Ответа на этот вопрос у многих учителей нет: они скорее «просто работают», находятся в деятельности и поэтому не могут отрефлексировать свою практику «со стороны».
Обсуждение этого вопроса назрело в силу очевидных тенденций: падение авторитета школы и учителей, появление интернета, как альтернативного способа получения знаний. Но не падает ли авторитет высшего образования в России, если его продукты устремлены к формальной карьере и доходам, а не деятельности в той или иной профессии, что в конечном итоге означает – в обществе, тогда как работодатели зачастую возмущены низким качеством выпускников ВУЗов?
Рефлексия и внешняя критика, это первое, что необходимо в условиях кризиса науки и образования в России. Под словом «кризис» следует понимать момент исторически необходимого для национального развития поворота, а вовсе не тупик неолиберальных преобразований науки и образования, посредством внедрения болонской системы и иных мер. Не видно внутренних причин, исходя из которых можно было бы сказать, что постреформенная наука и образование в России не могут существовать или неолиберальные реформы не могут быть продолжены, а с этим – не могут быть и проглочены «академическим сообществом». При сохранении бюрократической машиной нынешнего вида и её управленческих подходов российская наука и образование могут бесконечно ослабляться под лозунгом оптимизации. Режим перманентной неолиберальной реформы способен самостоятельно поддерживаться, если не сломан механизм её бюджетного финансирования, не изменена среда и её социальный характер.
Нельзя рассчитывать на то, что высочайшее повеление академической системе исправляться самой приведет к реальному её оздоровлению. 2023 год показал — этого не происходит. Идея наемного труда, как отчужденной формы деятельности слишком укоренена в среде преподавателей и тотально господствует в возвышающейся над ними системе академической бюрократии. Взяточничество, продвижение своих подрядчиков и воровство в верхних слоях бюрократии ВУЗов тоже влияет на ситуацию. А это не редкость.
Особый порок — торговля удачными защитами диссертаций при одновременном отзыве степеней у тех, кто имел неосторожность покупать и получать их в доцифровой век. Покупка удачной защиты готовой кандидатской работы в Москве, в коррумпированном научном совете, стоила в 2023 году 3 млн рублей. Удачная защита докторской — стоит по коррупционной схеме намного дороже. Однако, общеизвестно, что чем сложнее получить научную степень, тем больше в этой сфере развивается коррупция. Отзыв степеней у тех, кто покупал их в прежние годы поднимает стоимость покупки, так как формальные требования выросли.
Если бы названные и неназванные пороки были полностью исключены, это не исправило бы главного: система в большой степени испорчена с точки зрения общественной пользы. К счастью России, точные науки в лучшем положении. В лучшем положении, например образование и исследования в медицине. Более того, в медицине существует просто странная для современной российской академической системы ситуация: к преподаванию допущены только люди, которые практикуют и являются мастерами своего дела, обладают опытом, конкретными знаниями и навыками. Говоря иначе, хирургическим операциям обучает человек, который их делает, а не тот, кто их никогда не делал.
В большой мере в других отраслях преподавания такого нет. Студенты журналистских факультетов, например, жалуются, что большей частью их учат писать статьи или репортажи те люди, которые этим не занимаются и делать этого хорошо не умеют. Зато такие преподаватели имеют академические ранги. Подобное просочилось и в преподавание инженерного дела. В итоге молодые инженеры-металлурги могут не знать долей углерода в стали и чугуне, порой рассказывая на собеседованиях невероятные вещи. Например, о том, что в чугуне содержится 40% углерода. А ведь их учили остепененные лица.
Поэтому проблемы гораздо серьезнее, чем это кажется противникам болонской системы с бюрократическими рецептами. Еще одна комиссия, еще одно поручение сверху, еще много указаний министерств оставят болезни науки и высшего образования в их глубине, пусть в дипломах выпускников ВУЗов и будет написано слово «специалист» вместо слов «бакалавр» и «магистр». Все это необходимо изменить. Но прежде, следует обратить внимание и на иные проблемы научной и образовательной системы в России.
Авторы: Василий Колташов, Андрей Коряковцев, Антон Скнарь // Продолжение здесь // Начало здесь
Книга "Три власти" здесь и здесь Книга "Встреча с жизнью" здесь