Общая характеристика ситуации
Статьей 303 УК РФ предусмотрена уголовная ответственность за фальсификацию доказательств в судах, то есть за сознательное искажение, изменение фактов, являющихся предметом доказывания по делу, и их передачу суду для рассмотрения и оценки. С 2017 года в КоАП РФ внесены дополнения и изменения и уголовная ответственность за фальсификацию доказательств предусмотрена по административным делам и делам об административных правонарушениях. Соответствующие статьи имеются в основных процессуальных законах, то есть ответственность за фальсификацию (подлог) доказательств предусмотрена для участников гражданских, арбитражных и административных судебных процессов.
Хочу разобраться в причинах бездействия закона
Но поскольку уголовная ответственность установлена для конкретных обстоятельств совершения незаконных действий, а именно для условий судебных разбирательств, существующие виды ответственности не могут применяться, если из судебных органов не будут поступать материалы на возбуждение уголовных дел по указанному выше составу преступления. Сегодня этого не происходит, а единичные попытки участников судебных процессов возбуждать уголовные дела не приносят результаты, так как решающее значение в данном случае имеет позиция суда, в котором имел место эпизод фальсификации. Понятно, что, если суд не передавал материалы по этому эпизоду в правоохранительные органы, значит никакой фальсификации не было. То есть, причина проблемы – бездействие судов. Именно этакую версию я отрабатывал с самого начала работы над этой статьей.
Суть интриги налицо
Казалось бы, что еще надо? Никто при таких законах лукавить в суде не рискнет, чтобы не нарваться на уголовную ответственность, если уличат во вранье. Но ведь врут, еще как врут. И за грех не считают, а скорее за свидетельство профессионального мастерства. Даже с гордостью повествуют об этих своих «заслугах», приносящих иногда внушительный финансовый результат, адвокатам и их доверителям.
Хотите знать почему? Дочитайте до конца эту статью, в которой я просто сопоставляю содержание четырех процессуальных нормативно-правовых актов и в результате делаю вывод, что практика привлечения к уголовной ответственности за фальсификацию доказательств используется в судах крайне редко, поскольку содержание Гражданского процессуального кодекса РФ и Арбитражного процессуального кодекса РФ, по моему мнению, фактически исключает такую уголовную ответственность. Вот какие у меня впечатления от изучения четырех процессуальных законов (УПК РФ; ГПК РФ; АПК РФ и КоАП РФ):
Если все равно безопасно, можно попробовать…
Участник судебного заседания, предъявивший подозрительное доказательство, в случае разоблачения незаконного характера его действий (фальсификации, подлога), за которое предусмотрена уголовная ответственность, может просто согласиться с исключением подложного доказательства из числа доказательств по делу (даже не признав своей вины и не извинившись). Что делает в этом случае судья? Просто исключает сфабрикованные документы (расписки с поддельными подписями; поддельные векселя; замененные страницы договоров; клеветнические устные и письменные заверения; показания оплаченных «свидетелей» и так далее) из числа доказательств по делу. Даже не погрозив пальцем человеку с адвокатским удостоверением в кармане, только что совершившему уголовное преступление. На глазах у судьи, прямо в зале судебных заседаний.
Судебная экспертиза: быть или не быть
Фальсификацию часто можно выявить лишь в результате судебной экспертизы, о которой обычно просит представитель, подписавший заявление о фальсификации доказательств. Что обязан делать гражданин, когда получает сведения о преступлении? Как минимум, срочно «сообщать куда следует». Что делает в этом случае судья? Процессуальный закон гласит, что судья «может» назначить судебную экспертизу. Так что напрашивается еще один вопрос: если гражданин стал очевидцем преступления, но скрывает этот факт, или даёт заведомо ложные показания, потому, что «может» позволить себе такое поведение, какие правовые последствия его ожидают?
Слово «может» не означает, что суд «обязан» что-либо предпринимать
Ни в АПК РФ, ни в ГПК РФ не говорится об обязанности суда назначить экспертизу для проверки заявления о фальсификации (подложности) доказательства. Более того, в ст. 186 ГПК РФ указано, что суд «может» назначить экспертизу. В том же духе (как право, а не обязанность суда) толкуется вопрос о назначении экспертизы и в ст.161 АПК РФ. Однако право суда назначить экспертизу для проверки заявления о фальсификации (подложности) доказательства, разумеется, не означает, что суд обязан это делать. Иными словами, то, что для обычного гражданина – долг, за что гражданин несет ответственность по закону, для судьи – лишь рекомендация, необязательная для исполнения.
Возврат денег, которого не было
Несколько иначе выглядит ситуация с самим подложным доказательством. Например, представитель ответчика по делу о взыскании долга, выступая в судебном заседании, сообщает суду, что истец получил от ответчика полную сумму долга, но просил не разглашать эту информацию, поскольку намерен скрыть это обстоятельство от партнеров. Передача денег, со слов ответчика, происходила у него на даче, в дни майских праздников, без оформления расписок, но при двух свидетелях. Деньги, как утверждал ответчик, получил сам истец, «из рук в руки». Но представитель истца предъявил доказательства того, что его доверитель всю первую декаду мая вынужден был находиться за несколько тысяч километров от дачи ответчика, в связи с болезнью и смертью близкого человека. При этом, представитель истца передал суду письменное заявление о подложности доказательства – устного заявления ответчика в судебном заседании. Из этого следует, что фальсифицировать и предъявлять суду можно и устную информацию, оформленную, как протокол судебного заседания (и зафиксированную на видео в установленном порядке).
«Ничего не вижу, ничего не слышу…»
В случае, если заявление о фальсификации подано в отношении документа, не имеющего отношения к рассматриваемому делу, а также в отношении документа, подложность которого, по мнению суда, не повлияет на исход дела в связи с наличием в материалах дела иных доказательств, позволяющих установить фактические обстоятельства, суд вообще будет исходить из того, что к делу это не относится. Но насколько правомерным является такой процессуальный порядок? Насколько такое поведение соотносится с должностным статусом федерального судьи? Если преступление совершается в отношении постороннего, разве не должен гражданин реагировать на это преступление?
Бывая в судах и изучая материалы разных дел, я давно заметил, что опытные адвокаты не подписывают исковые заявления и иные процессуальные документы, в которых излагаются фактические обстоятельства дела. Нотариальные доверенности или полномочия по ордеру адвокатской конторы у адвоката есть, но документы подписывает сам доверитель. Подозрения возникли давно, но лишь сейчас, когда работал над статьями по фальсификации доказательств,
понял, почему так поступают опытные адвокаты. Они предполагают, что клиент рассказывает им не все и не вся предоставленная информация достоверна. То есть, адвокат предполагает, что его доверитель уже фальсифицировал некоторые доказательства. Понятно, что представитель не желает подписывать иск, который, как он предполагает, возможно основан на фальсификате. Адвокат не желает «вписываться втемную» за своего доверителя и если соглашается, то за дополнительную плату. Иными словами, становится соучастником преступления, из корыстных побуждений.
Интересное наблюдение, не правда ли? В завтрашней статье обещаю новые интересные, а местами и неожиданные, соображения по поводу ответственности за фальсификацию доказательств в суде. Попробуем понять, как так: в законах она, такая ответственность, есть, а на самом деле, ее нет.
