Что-то мне подсказывает, что об этой истории мало кто знает. Неудобная она, шумиху в прессе раздувать тогда не стали. Обсудили потихоньку, осудили и простили. Потому что правду сказал человек. Пусть и не красивую, неудобную, но всё-таки правду.
А дело было так. В 2016 году один из депутатов саратовской гордумы высказал на одном из заседаний личное мнение по поводу инклюзии. Призвал убрать из общеобразовательных школ детей с аутизмом и другими психиатрическими диагнозами.
Дословно это звучало так: "Педагог вынужден уделять половину своего времени ребенку, который, простите, мяукает под партой пол-урока. Об одном подумали, а о тридцати забыли."
Причём, в своём докладе он ссылался на мнение педагогов и родителей. Говорил о том, что проблемные дети не дают учиться другим, очень сильно тормозят образовательный процесс.
И даже предложил - о ужас! - создать специальные классы для таких детей и обучить желающих учителей работе с ними.
А ведь когда-то в школах были такие классы. Назывались они классы зпр. И учились в них действительно сложные дети. В поведенческом плане.
Помню их. Во времена моего детства, а это уже средняя школа, потому что в младшей у нас таких чудес не было и всех, кто не давал учится отправляли в коррекционную школу на улицу баснописца Крылова.
Ох...помню, как мы боялись. Прямо дрожали все, когда в наш класс заходила очень строгая завуч с секундомером и начинала проверять технику чтения.
Предварительно разъяснив, что все, кто не справится, автоматически переведутся в коррекцию. И будут там учиться, чтоб другим не мешать. То есть не только за поведение переводили. Так было можно в те времена.
Это уже потом в нашей обычной школе появились классы зпр. Ребят там было немного 12-15 человек. Они носились по этажам, обливали друг друга водой из клизмы, которую набирали в унитазе.
И иногда заглядывали к нам, обычным, чтоб показать кулак и высказать всё, что они о нас думают. Иногда доходило и до рукоприкладства. Но такие ситуации быстро решались.
И было очень хорошо, очень удобно, что все эти проблемные в одном классе. И не сидят за партами с нами, обычными детьми.
Кому всё это помешало, непонятно.
Причём в то самое время, когда мой сын собирался в школу. Все классы зпр закрыли, остались только речевые, но поведенческих детей туда не брали. Предлагали либо обычный класс обычной школы, либо коррекционную школу.
Причём, ребёнок мой оказался вообще между небом и землёй. В обычный класс его не брали после предшколы.
А в коррекционную уже я не повела, потому что кто-то "умный" решил и там закрыть все классы для детей без нарушений интеллекта и отправить всех на инклюзию.
Как раз вот это депутат и попытался донести до своих коллег и оказался в эпицентре громкого скандала. С трибуны требовали наказать его за скудоумие, исключить из числа единоросов.
За что, за правду? Ну знаете ли. Как-то странно это всё. Некрасиво.
Потом уже как стали разбираться, попытались это дело замять. Оно, конечно, просочилось в СМИ, но широкой огласки не имело.
А депутата этого простили, дальше обсуждений и осуждений дело не пошло. И это правильно.
И в школах с недавних пор стали появляться ресурсные классы. Но их пока очень мало и создаются они инициативными родителями детей с особенностями. И время, видимо, покажет, что именно модель гораздо лучше кривой инклюзии, при которой учитель тратит время на одного ученика, забывая о тридцати других.
Я вообще против на.сильственной инклюзии, всегда об этом говорю и пишу. Против того, чтобы куда-то внедрять инвалидов, особенно туда, где их совсем не ждут.
Я за обратную инклюзию. За ту, когда обычные люди осознанно идут к инвалидам.
И очень рада, что мой сын общается сейчас с обычными (надеюсь, мне простят здесь это слово) сверстниками, со студентами-философами, будущими соцработниками. Смотрит с ними фильмы о космосе, про динозавров, о происхождении на земле жизни, обсуждает всё это, играет в разные командные игры.
Вот это хорошо. Это правильно. А тащить его к тем, кто не хочет общаться, где он будет только мешать, даже сейчас не вижу смысла.
Возможно, пока. Поживём увидим.