Растить ребёнка для будущего зятя, это совсем не то же самое, что для невестки, вот что я вам скажу, коллеги. И не спорьте. Маму мальчика никогда не пугают тем , что сын неожиданно "принесёт в подоле", у них какие-то другие страшилки.
- Нада мальчишку рОдить, када замуж выйдешь, с сыном рядом тока и пожить на старости королевной. А с девкой умаешься на один догляд, штоб в подоле не притащила, так что сына рожай - напутствовала меня наша аптечная санитарка Гертруда Карповна. Я, как пришла в свою самую первую аптеку после техникума, так сразу случайно сократила её имя до Геры, чем оскорбила страшно.
- Тоже мне, нашла нАрика! - фыркнула эта добрая женщина непонятное тогда ещё слово и немедленно начала сладострастно мстить за оскорбление. Коллектив развлекался, от скуки помогая ей мелко пакостить, а я привычно терпела, сцепив зубы, так же, как совсем недавнюю учёбу. Моя голова не хотела принимать фармацию и учится профессии временами приходилось с дрожью злого отвращения. Теперь, думала я, просто наступил новый этап преодоления мучений.
Очень утешала мысль, что родня гордится моим упорством и старательностью, и чем больше я вытерплю страданий, тем больше будет награда, когда я с честью выдержу очередное испытание Ну, вот хотя бы коллективную травлю на работе.
- Вообще-то Гера - это греческая богиня, а Гертруда - просто королева. - пыталась я отшутиться. Все называли санитарку Тундрой в глаза, и весело хохотали, а тут ополчились на меня единым фронтом. Попытки объяснить про Гамлета и Шекспира только добавляли хворосту в костер общего негодования. Папа Карп не желал плохого, когда назвал дочь в честь трудовых героев, поэтому на королеву она дополнительно обиделась и не разговаривала со мной целый месяц. За это время моей помадой был измазан носик у чайника на общественной кухне, насыпана хлорка мне в сумку и в туфли, зеленкой залиты джинсы, да мало ли найдётся удовольствий, разве вспомнишь? Я не знала, как бороться с бесконечным хамством. Драться? На первом курсе техникума я кинула в учителя стул, который пролетел мимо взрослого остолбеневшего лица и тяжёлой металлической ножкой отколол край школьной доски. В гробовой тишине я вышла, не собирая конспектов и до сих пор помню это летящее чувство свободы в тот момент, когда решение было принято и шаг сделан. Гордится нечем, конечно, меня стали с треском выгонять, и правильно. Но мама поехала на педсовет и к директору и совершила чудо - меня, к моему ужасу, оставили учиться. Вообще, моим терпеливым родителям непросто было делать из меня человека - ездить к директору приходилось часто, но общими усилиями я таки стала обладателем заветного диплома Цель была достигнута, оставалось отработать по распределению каких-то дурацких три года, а потом уже начинать жить другую жизнь.
- И никогда больше на свете я не подойду к аптечной двери - думала я, остервенело перетирая в ступке порошки, вылавливая посетителям пиявок и наполняя кислородом подушки. Девяностые уже дышали в лицо щербатой зловонной пастью, но жизненное обеспечение самых страшных болезней ещё теплилось тонкой струйкой, в аптеке было тихо и скучно. Всем, кроме меня.
- Юлька, это ты, ckotuна, разбила колбу для микстуры Кватера? - страшно вращала глазами аналитик, эдакий царь аптечной т̶ю̶р̶е̶м̶н̶о̶й̶ зоны, под названием "ассистентская", где я кашеварила глазные мази и уретральные палочки. На развнедельных собраниях меня чихвостили, как грязнулю и неумеху, и глупых оправданий никто не слушал. Это теперь в аптеках висят камеры и микрофоны практически в туалетах, что тоже бесконечно радует.А я лихо считала на деревянных счётах
И застала времена "два анальгина в одни руки" и "молоко за вредность", литр в неделю. Но Бог с ней, с аптекой, не буду устраивать двухминутку ненависти, хотя меня всё время просят не сюсюкать, а рубить в рассказах жёсткую правду "за жизнь" ,чтобы читать было интересно. Ну, раз так - расскажу немного правды , чего уж там.
**
Гертрудин сын, этот драгоценный отпрыск славного рода, решил женится, проказник, пока мамы дома нету. И ведь замечу, ничего не предвещало беды, что характерно. Всё вообще началось с Ретта Батлера из "Унесённых ветром".
Мы дружно сходили в кинотеатр на этот фильм всем коллективом, и так же дружно на короткое время замужние леди возненавидели своих глупых, бедных, ушастых, местами лысых мужей. Каждая чувствовала себя Скарлетт и понимала, что жизнь её, принцессу, активно обделила избранником. Гертруда неистовствовала громче всех, но в обратную сторону.
- Какой мужик, а? - стенала она, шустро натирая кафель на стенах уксусной эссенцией, а плинтуса за холодильниками бруском мокрого хозяйственного мыла - мы вечно ждали СЭС с проверкой.
- Ретт красавчик, как мой сыночек, - продолжала она с восхищенным придыханием. А ведь и его тоже мать родила, пяточки целовала, рОстила. А эта кypвa Скарлетт ему всю голову задурила! Славабо, что мой Генусик в людях разбирается и смазливой мордахой его не купишь. Чем с такой стервью жить, лучше одному - говорила она с великим чувством удовлетворения. Нескладный двадцатипятилетний рыжий Генусик приходил в аптеку встречать маму с работы с авоськой, из которой торчал унылый хвост минтая. Ещё у него были чубчик и сандалики. Улыбку я не помню, но память избирательная штука. Прошло тридцать лет, а я пишу эти слова и слышу внутри головы:
- Генуся, застегни сандалик, ты можешь подвернуть ногу.
Гертруда страшно гордилась своим сыном, аспирантом какого-то НИИ, и прочила ему научную карьеру. Но вдруг, святые пипидастры, случилось страшное. Всего на месяц она уехала в Ефимов на малую родину, сестру проведать, а мальчишку захомутали, и кто?
- Якутка из Якутии! И старше на два года! - вопила мать почти Ретта Батлера, бегая с ведром из угла в угол аптеки и вздевая руки в резиновых перчатках к потолку.
- Но главное, она не местная, это её прописывать надо будет? Да ни за какие коврижки - гундосила она , устрашающе шмыгая аденоидным носом.
- Я сына культуре учила, он у меня в в Аничков дворец ездил, театром заниматься и на скрипке, пока эта c*ka чукотская в тундре оленям хвосты крутила, а теперь я ей должна отдать своего ребёнка?
Восемь пингвинов вокруг аптечного стола кивали вразнобой, периодически посыпая свежие гертрудины раны кайенским перчиком притворного сочувствия:
- А может и ничего девка, даром что чукча, ты бы присмотрелась, может она его любит?
Будущая чукотская свекровь снова взвивалась в потолок, а я , нахохлившись, хвалила себя за предусмотрительность. Однажды Генуся несмело предложил "чисто по-дружески"сходить в кино.
- А что подумает твоя мама? Она меня терпеть не может. - сказала я ему, воровато оглядываясь на дверь и побежала на трамвайную остановку, не дожидаясь от него ответа.
Сегодня прямо вот хочется лилию на плече нарисовать язвительной зелёной краской, а то в последнее время что-то у меня доброта повысилась в организме, как у клоуна - дядюшки Мокуса.
За давностью времён остались в моей памяти общим фоном её злые причитания под звуки шоркающей по паркету тряпки.
- Я Генке сразу сказала, не тем местом сынок, ты думаешь, не тем.
Ты головой подумай, кто ж бабам верит, а? Она и ребёнка пригуляет незнамо где, а ты, как дурак будешь воспитывать. Смотри сынок, оттяпает она нашу квартиру и будет мать твоя на старости лет жить на помойке.
Сын, видимо, как-то вяло защищал выбор своего сердца, но куда там было справится. Шло время. Гертруда отстала от меня и мыла аптеку без вдохновения, торопясь скорее домой, чтобы бесшумно зайти в квартиру и застукать молодых паршивцев за размножением. Она даже туфли снимала в лифте, шурша босыми пятками по заплеванным ступеням подъезда. Тогда великовозрастные дети тихонько расписались, надеясь припасть к материнской груди в качестве официальной ячейки общества. Но не тут-то было.
Новоявленная свекровь увидела их, счастливых, держащихся за руки и железным голосом потребовала освободить жилплощадь. Немедленно и навсегда. Ведь предсказанный ею сюжет уже начинал сбываться. Невестка бесстыдно выпячивала семимесячный живот, а Гена сиял рядом, считая ,что имеет к этому животу какое-то отношение, дурачок . Якутская девочка, оказалась прекрасно образованной красавицей и за прописку в Питере не держалась абсолютно. Видимо, вырывать Генусика насильно из цепких маминых объятий не хотела. Ни споров, ни скандалов Гертруда не дождалась. Девочка ушла назад в общагу, а с ней ушел и сын, оставив плачущую маму в опустевшей трёхкомнатной квартире. Я всю жизнь считаю, что бесконечный спор за внимание и любовь мужчины и сына выиграть, на самом деле, невозможно, лучше не начинать. А мальчик становится мужчиной в том числе, когда определяет себя главой семьи. Иначе можно болтаться, как флюгер, оставаясь для мамы и жены лакомым кусочком добычи, пока не разорвут. Не зря китайский иероглиф "ссора" изображает двух женщин под одной крышей.
Гене сделал вынужденный выбор в пользу семьи. Они родили чудного рыжего пацана, назвали Митькой и через полгода уехали домой, куда-то в сторону Чукотки. Огромная якутская семья весело расцеловала нового зятя в блеклые питерские щеки. Раз дочка выбрала, значит он самый идеальный мужчина на свете, куда там Батлеру.
Сегодня я ни за что не вспомнила бы такие подробности, но Гертруда Карповна окликнула меня на днях на улице, представьте. Всего каких-то тридцать лет спустя мне надо было пройти за внучкой в школу мимо, оказывается, ее парадной.
- Йуля, это ты? - услышала я за спиной смутно знакомый голос и неприятно вздрогнула. Память, зараза, умеет вовремя подбросить картинку разбитой чужими руками колбы, из-за которой тебя лишили нищенских премиальных копеек.
- Но столько лет прошло, -шепнул дядюшка Мокус мне в ухо добрым голосом, ей лет семьдесят пять, не меньше, а время меняет людей не только внешне, ты же изменилась. Вот и она могла изменится. Я повернулась на голос с подобием улыбки, а зря. Ничего нового мне не пришлось услышать в её чуть шамкающей скороговорке, всё было то же самое:
- Невестка гaguнa, приворожила сына, совсем он стал дурак. Всё за женой повторяет, своего ума нету. Живут в Реутове своим хозяйством, дом большой, детей четверо, после старшего одни девки, но на Генку никто не похож, чернявые.
Гертруда захлебываясь словами пыталась за две минуты пересказать мне тридцать лет своей жизни, но поток ненужной информации, как когда-то химические формулы, не задерживались в моей голове. Кивнув в пространство я легко отказалась от чашки чая с домашним вареньем и дружеского разговора по душам. Добрый дядюшка Мокус помог попрощаться с вежливой улыбкой. У нас с ней нет общих историй, которые хочется помнить.
А Генка, похоже, молодец, зря я с ним тогда в кино не сходила...