- Ну что Можарова вызывай безутешных родителей к нам на откровенную беседу, - потирая ладони произнёс Чуксин.
- Может Вы сами?
- Учись пока «батька атаман» жив! Вперед боец, не время прятаться за спиной старших товарищей!
***
Анна после сожжения школьного дневника, из парка «Орлёнок» отправилась со спокойной душой домой, улика уничтожена, отец никогда не узнает о её проступке. Она в тот момент не ведала, что его обо всём оповестила учительница химии.
- Давай дневник, - заорал с порога родитель. – Где ты так долго шлялась?
Сердце Анны тревожно сжалось. Он всё знает, промелькнуло в её сознании. Врать бесполезно или стоит попробовать, размышляла девочка.
- Папа его у меня сегодня украли.
- Не ври. Говори где спрятала?
- Я его сожгла в парке. Дворник тому свидетель.
- Ты надеялась, что я ничего не узнаю. Ты такая же непутёвая, как твоя мать. Врушка. Таких, как ты воспитывать не перевоспитывать.
- Папа прости. Я не виновата, это всё мальчишки, - это были последние её слова.
На голову девочки со всего маха «легла» кухонная разделочная доска.
- Она не дышит, - прошептала мать.
- Я что её убил?
- Убил.
- Надо вызвать милицию.
- Не надо, её уже не спасти, а себя погубишь.
- Все равно правда выплывет наружу, рано или поздно.
- Не выплывет, я об этом позабочусь.
Мария Ивановна и вправду сдержала данное супругу слово, подкидывая улики всем подозреваемым лицам.
- А что делать с телом? – придя в себя задался вопросом глава семьи.
- В погребе схороним. Искать замучаются. Будет считаться пропавшей без вести.
Всю ночь родители провели за обустройством «неизвестной могилы» для своей единственной дочери.
Когда я перечитывала их показания у меня кровь стыла в жилах. Какое равнодушие к собственному ребенку. Их жестокость и хладнокровие меня просто лишало «дара речи».
***
- Сергей Николаевич, ничего не желаете сообщить по факту исчезновения Вашей дочери Котовой Анны Сергеевны? – начал беседу Чуксин.
- Я её случайно убил, - не стал отпираться Котов, понимая, что это бесполезно.
- Вы ответили очень равнодушно. Вам что совершенно не жаль Вашу дочь?
- Она мне не дочь. Машка нагуляла, потом окрутила меня, женила на себе. Анька родилась семимесячной. Нестыковочка вышла. Машку свою я полюбил со школы, класса так с 8-го. Она на меня внимания не обращала, крутила хвостом во все стороны. Я терпеливый, я ждал. Ни с того ни с сего она сама ко мне прибежала. Люблю, жить без тебя не могу. Я дурак и поверил. А ей бесстыдство своё прикрыть было надо. Я смерился, дочку её признал. Но с каждым днём её взросления я понимал она вылитая мать.
- Вы издевались над девочкой, её дневник этому подтверждение, - вмешалась я.
- Я её воспитывал.
- Насилием?
- А как иначе из девки дурь выбить.
- Вы что не замечали, что он из шкуры вон вылезала, дабы Вам доказать, что она достойна любви? – не унималась я.
- И что из этого? Досталась бы она такому же бедолаги, как и я и кровь из него потом всю жизнь посасывала, как моя Машка из меня. Мужика жалко. На своей шкуре прочувствовал. Вот и воспитывал её, как мог.
Чуксину «приелся» диалог. Надо было ставить точку.
- Где тело? В доме? – задал он прямой вопрос.
- Да. В погребе. Побоялись выносить. Так надёжнее, не думали, что Вы нас заподозрите, - обыденно ответил Котов.
- Понятно. Увести, - отдал команду «важняк».
***
- Ты знаешь Александра, я много поведал за свою жизнь, но такого у меня ещё не было.
Я молчала, слов просто не было.
- А мы искали. А мы задерживали. Всё в пустую. Оказалось, всё банально просто.
- Шура не разочаровывайся это наша с тобой работа.
Начало здесь:
Конец истории.