— Что у тебя с ногой?! — удивился Женька, кивая на мою трость. Последний раз мы встречались с ним года три назад, а перед этим не виделись лет пятнадцать, мы дружили. Женя не раз меня выручал.
— Вырезали миниск и связки в декабре. Сейчас лучше, но с тростью не расстаюсь, привык. Прежде всего нравится отношение, уступают дорогу, места в транспорте для меня обозначены.
— А болит?
— Уже меньше.
— Я знаю, знаю, что такое миниски. У меня оба разбиты. Меня машиной сбило...
И Женька начал рассказывать, за разговором мы спустились в метро, зашли в наполненный людьми вагон, двое из них уступили мне место. Но я отказался, места были не вместе, напротив друг друга. Я поблагодарил и сказал, что хочу поговорить с другом, давно не виделись, это было правдой.
— Я тогда на урок спешил, — продолжал Женька, — меня дети ждали, и я к ним торопился, бегом. Перебегал через улицу Марата, и меня сбили, сбила машина. Как потом выяснилось, перебило оба колена. Удар был такой силы, что меня отбросило на несколько метров, и без тапочек, они с меня просто слетели.
— Потерял сознание?
— Нет, но соображал плохо. За рулём была женщина, с ней ещё ребёнок был. Она вышла, засуетилась, заволокла меня в свою машину. Она очень перепугалась, сказала, что отвезёт в больницу.
По дороге перепуганная женщина остановила машину у ближайшего кабака. Ссылаясь на то, что с такой травмой и болевым шоком нет ничего лучше коньяка, затащила в заведение хромающего Женьку. Предварительно стёрла ему кровь с лица детским одеяльцем. Коньяк брала самый дорогой, «Хеннесси», не скупилась, чувствовала себя виноватой. Женя тоже чувствовал вину: «Ты знаешь, она была такой перепуганной, мне было так её жалко, ещё и ребёнок ждал в машине, я выпил залпом!»
Рассказывая, Женька, как всегда, добродушно улыбался.
После коньяка она отвезла его в ближайшую «травму» и бросила в приёмном покое. Сама ушла, оставив свой номер телефона и пожелания скорейшего выздоровления.
В «травме» после долгого ожидания ему ещё раз оттёрли кровь с лица и отпустили домой.
— Ты хоть позвонил ей?!
— Один раз, не брала трубку, я больше и не стал.
— Женя?!?!?
— Не, да Бог с ней! Повезло, что родители одного из моих учеников договорились с хорошей клиникой, там меня на ноги и поставили. Полгода в гипсе ходил, потом ноги восстанавливал.
Вообще-то ноги в Женьке не главное, его талант — в руках, и Бог их уберёг. Он виртуозно играет на гитаре и эту игру преподаёт детям. Лучше будет даже так: они вырастают в этой игре музыкантами. Их путь легко прослеживается за те двадцать лет, что Женя преподаёт, многие из его учеников посвятили себя музыке. Это дело Женькиных рук, бегущих, так легко, по струнам гитары.
— Женька, а сейчас-то ты где?
— Работаю учителем в школе, даю частные уроки, преподаю в одной студии...
Когда мы поднимались из метро, Женя рассказывал уже про свою музыкальную студию, которая у него была до пандемии, до неё у многих из нас всё было по-другому. Мы любим это вспоминать, то, что безвозвратно осталось за первой полосой безумия.
— Вон там, — жестикулирует в сторону от метро Женька, — большое помещение с прекрасной акустикой! Мы вдвоём с товарищем всё сделали, набрали учеников...
Женя каждый раз, как вспоминает о детях, расплывается в ещё более широкой доброй улыбке, за ней скрывается любовь.
— ...Помню, как в ночь, на 4 января, всё наше помещение затопило!!!
— Трубу прорвало?!
— Ещё хуже, фановую. Я сам там всё убирал, откачивали это всё, вычерпывали. Скажу так, мне после этого не сложно убрать за кем угодно.
— Гитары плавали?
— Одна только.
Во всей этой довольно дерьмовой истории Женька не сдавался и вселял в своего приунывшего товарища, и во всех остальных, чувство превосходства над ситуацией. Имея на тот момент скудные заработки и беременную жену дома, Женя взял небольшой кредит и закупился в «Леруа» стройматериалами для восстановления своей музыкальной студии.
Жену волновать лишний раз не хотел, она сама случайно нашла у него чек из «Леруа» и тут же ему позвонила.
Одновременно с ней Женькин приунывший товарищ заявил, что уходит и студией больше не занимается. Жена же просто сказала Женьке, чтоб он домой не приходил.
— Женька, а почему ты ей сразу не сказал?
— Не хотел, чтоб она беспокоилась. Я очень хотел поскорее всё восстановить и возобновить уроки для детей, они же ждали.
Мы уже подъезжали к его дому, нам было пути, он спешил. Ему нужно было успеть ещё забежать в магазин. Дома его ждали жена и двое детей.
Когда мы с Женей познакомились, их никого ещё не было. А я ходил к Жене на концерты в клубы, где он играл тогда на гитаре в одной группе, они хорошо играли и легко заводили зал.
Это был рок-н-ролл!