Не обращая внимания на лежащего Олега, Мила прежде всего успокоила бабушку:
- Бабуль, он так всегда притворяется. Падает, потом встаёт. Послушай, бабулечка моя. – Мила взяла бабушкину руку в свои и нежно погладила, – Тебе не стоит нервничать из-за этих людей. Я просто не могла отказать директору, Андрей Евгеньевич сначала сам приехал, а потом все подтянулись.
- Андрюша хороший у тебя, Мила! Зато все познакомились. Только вот жену его Ниночку мы еще не видели... Но что с этим Олежкой? Сколько ему лет? Вроде не старый совсем.
- Бабушка, ну его в болото! Не следует нервничать, иди, пожалуйста, я его доведу до машины и отвезу к маминым подружкам в город. Пусть проверят.
- Хоть давление ему померяй, что это за новость - мужчина в полном расцвете и такой слабый.
- А мне что теперь делать? - сказал Денис отдавая две крышки от больших кастрюль для варенья бабушке. Он сел, как пай мальчик, на диван и замер.
- А тебе в огороде грядки копать. И не подходить к нашему биотуалету, где ты уже побывал.
- А с ним что будет?
- А что ты ему сделал?
- Я увидел, как он крадётся, взял две крышки и... со всей силы ударил друг о друга!
Глаза Дениски заблестели, как у рыцаря, который поразил дракона и теперь оправдывается перед женой дракона. Маленький пакостник имел честные глаза и недоброе сердце.
- Денис, знаешь, что? - возмущенно спросила Мила. - Если у тебя есть какие-нибудь еще идеи на завтрашний день, будь добр рассказать мне о них перед сном! А сейчас иди в свою комнату запрись там и не высовывайся. Не надо тебе грядки копать, от греха подальше!
- Ягодка моя, давай его полью водичкой?
- Святой? А поможет? Денис-мучитель!
-Да нет, вон, Олег...
- Я сама, бабуль, ты за Дениской последи.
- Очень на тебя похож, - шепнула бабушка.- Ну прямо вот... похож. Только глаза другие и нос, и всё остальное...
- Я точно ему не родитель! И глядя на такого своих детей не скоро заведу!
– Ох, - очнулся Олег, - ох.
- Что "Ох!" Ох!! Вам жить надоело, Олег? Что вы крадётесь, у нас в доме сигнализация сработала против воров! Что вы тут хотели? - зарычала гневно Мила.
- Я хотел попить!
- А спросить нельзя? Сейчас принесу!
- Я уже расхотел пить! Теперь мне надо другое, – заявил Олег сдавленным голосом, и Мила поняла, что его еще и переодевать придётся.
– Ладно, не огорчайтесь, бывает. - заверила его Мила, - Я принесу какие-нибудь старые штаны.
- Не надо старые, я лучше эти бы простирнул, все грязные и мокрые.
- Простирнул? Вы что стирать умеете, Олег?
- Я когда-то работал... в пра... в пра... пра...
- Это фобия, понятно. Садитесь, Олег. Сейчас всё решим.
- А у вас нет вы....вы...
- Выпить нет, только чай.
- Я сам виноват, – покорно смирился Олег, - Я вообще не понимаю, как сюда доехал, меня довезли и бросили на дороге. Потом я шел и чуть не увяз. Но мне нужно было поговорить с братом. Теперь машины нет. Олеся меня не повезёт. Она злится.
- Ничего, на коне поскачешь.
Глаза у Олега стали такими квадратными, что Мила не выдержала, фыркнула, изобразив приступ. Когда она немного отошла - Олег спокойно сидел и смотрел на неё внимательными глазами с легкой зеленцой.
Неожиданно у него вывалился длиннющий огромный язык.
Мила так испугалась, что думала сердце в пятки уйдет.
Язык спрятался.
Она расширила глаза от ужаса и часто-часто задышала.
- Какого цвета у меня язык? - вежливо и спокойно спросил Олег.
Мила ошарашено покачала головой.
Язык снова вывалился.
Теперь она вздрогнула, отшатнулась и захихикала до слёз.
- Ну такой... разноцветный, - сквозь смех сказала она.
- Но не синий?
- Нет.
- И не белый?
- Нет.
- Желтый? - с надеждой спросил Олег.
Тут Мила не выдержала и закатилась хохотом.
Из комнаты выглянула обеспокоенная бабушка:
- Что вы там?
- Да так, всё хорошо, бабуль!
- Вы там поешьте. Котлеты на сковородке, и салат со сметаной.
- Мне нельзя, - жалобно сказал Олег.
Мила осторожно подвинула к нему пирожок.
- Я не ел с самого утра.
- Поешьте.
- Не надо... Он с грибами?
- Ага, - сказала Мила, - с мухоморами. - Ешьте не бойтесь, сейчас чаю налью.
Мила еще немножко понервничала, но в целом чувствовала себя спокойней. И гордилась собой. Во-первых, она не напугала мать, не стала ей звонить, что кого-то опять чуть не прибила шкатулкой, во вторых, ей удалось самой оживить Олега и даже избавиться от директорского сына вместе с директором и его дочкой, которая Миле ужасно понравилась.
Они уселись мирно за стол, Олег со страшным лицом откусил пирожок. Потом с видимым облегчением сказал:
- Он, кажется, с яuчком и луком.
– Ну и как ты будешь теперь общаться со своим сыном? – поинтересовалась Мила, откусывая половину пирожка с картошкой и грибами, который был еще вкуснее. - Что ему скажешь?
– Ты знаешь, Мила, я вот сначала думал, что всё. Когда он меня полил этой смесью, кстати, горячей, жизнь моя закончилась. Так как было непонятно, что это. Потом мне стало легче, но я стал чесаться. Люсьен Ивановна мне намазала лицо чем-то красным и отправила в поездку на мотоцикле, так быстрее. Но он к несчастью, недоехал до угла переулка и мне пришлось слезать. Я думал – куда мне теперь обратиться с такими повреждениями и безнадежно испорченной внешностью?
- Куда-куда, конечно ко мне на приём. Слушайте, Олег, то, что вы думаете только о себе - это я поняла, а что вы вообще умеете делать? На кого учились? А то мужчина за работой намного привлекательнее, чем без работы.
– Я сначала работал... гарде...
- Не надо! Я уже поняла!
– Потом я гулял с чужими маленькими собаками. За деньги. Потом в пра... прачечной. А потом мой брат женился, сестра разбогатела и снова взяла меня к себе в дом.
- Андрей Евгеньевич разбогател.
- Да, он. Но с ним мы не ладили после одного случая.
– Он у нас главный. Могу устроить вас к нам уборщиком. Или ночным сторожем, Андрей Евгеньевич даже не заметит.
- Он не захочет. Он просто терпит меня, а я терплю его.
- Но Нинель сказала, что вы всегда вместе, что она как мать.
- Да, это так. Но Андрей Евгеньевич меня не переносил. Я просто жил. И это все равно лучше, чем детдом.
Мила широко открыла глаза, с трудом, но изменила отношение к директору.
- А что ты сделал ему такого? - спросила она, принявшись за следующий пирог.
- Я один раз сделал больно Никите, когда он был маленький.
- И что, как ты его обидел?
- Я его выбросил.
Мила проглотила комок в горле.
- Куда?
- Я его выбросил из машины. У меня тогда развивалась депрессия.
Миле немедленно захотелось прикончить Олега. Олег со своей депрессией чуть не угробил маленького хорошенького Никитку, который был ему, как брат. А сейчас такой тихий и милый, сидит себе уписывает бабушкины пирожки.
- Андрей Евгеньевич меня отселил и поставил наблюдение. И приставил ко мне няньку. Я тогда вообще от школы домой.
- Правильно сделал! - Мила снова изменила отношение к директору на положительное и продолжала выяснять, хотя именно сейчас подумала, что такому доверить Дениса было бы просто кощунством. - А за что ты Никитку выбросил? - голосом снежной королевы спросила Мила, словно это можно как-то оправдать.
- Он был шумный, орал и дрыгал ногами. Я просто не выдержал. Я тоже был ребенком. Мне было всего лишь десять лет.
- А ему три?
- Три с половиной, - смирно сказал Олег, и Мила не выдержала.
- Так. Сейчас я вызову такси и езжай куда хочешь.
- Но как? Как я поеду?
- Как хочешь!
- Но, Мила! Я должен сначала помириться с сестрой!
- Ты должен жить отдельно! Тебе уже под сороковник, ты .. ты ...Хватит с меня! Ты Никиту маленького чуть... О, божечки мои. Ты и Дениску можешь прихлопнуть. Где ты сейчас живёшь?
- В квартире!
- Вперед! Езжай в свою квартиру! Ненормальный!
- Это было давно... Можно мне переодеться?
- Переодевайся во что хочешь! Иди вон, на чердак, ищи что хочешь! И чай давай сюда, не заслужил!
У Милы тут же начал трезвонить телефон.
- Алё! - зарычала она злым голосом, - Здравствуйте Андрей Евгеньевич. ... Я сразу отвечаю и беру трубку! ...Почему не отвечала? А Никита заблокирован!
В трубке послышалось сопение.
– Я возвгащаюсь! Дебедоенно! – просипел Никита. Нос у него тоже был заложен.
– С чего это вдруг? – смягчилась Мила.
– Ты меня ... что, бгосила?
– Нет, но мы с тобой поссорились навсегда!
– Но ведь ты сама, Мила, виновата, – Никита заметно взгрустнул.
– Я ни в чем не виновата.
– Не думаю, что мой сын сам такое совегшил. И вы обнимались.
– Никит, я его уже готова на кол посадить! И в печку поставить!
– Я сейчас пговерю. Я пгиеду.
- На чём? На собачьей упряжке? Езжай к матери, будь человеком. Тем более ты простудился. ...Я замуж, Никит, не пойду. Не надо мне такое...
– И что мне теперь? Как я буду?
Мила вздохнула и отключила звонок.
Олег не спустился с чердака даже через два часа, когда Мила от греха подальше отвела Никиту в гости к матери. Там она увидела настоящую идиллию: Олеся заседала в центре стола, который ломился от яств, рядом сидела старушка - мать Платона Ивановича и уговаривала ей не плакать, а Платон Иванович махал руками и рассказывал обо всех своих жизненных трудностях, которые они преодолели, убеждая Олесю, что ей надо радоваться жизни.
Дениса он подхватил в охапку и начал подбадривать. А Мила предложила ей немного подровнять волосы, учитывая, что она в чём-то действительно науськала сынулю. Олеся демонстративно повела носом и отказалась.
Возвратившись в дом, Мила сразу услышала смех мамы.
«У мамули выходной! Приехала, а у нас тут терем-теремок из которого все лягушки разбежались, остались мы с бабулей вдвоём и этот Олег», – подумала она. - «Сейчас расскажет про жениха и свадьбу! Она веселая, значит не бросил! Это хорошо. Это очень хорошо, просто чудесненько!»
Милу раньше не огорчало, что у мамы все женихи разбегались, она даже этому способствовала. Но сейчас уже хотелось, чтобы мама была хотя бы в постоянных отношениях, иначе вдруг попадется такой, как Лев. С ревнивой женой какой-нибудь, здоровой, как бык. И мама, вдруг, может пострадать. Мама Наташа такая еще молодая и красивая.
– Ма-ам! – радостно крикнула Мила, - Мама!!! Ты одна?
- Нет! - хитрым голосом закричала мама, - У меня для тебя сюрприз!
Мила, осторожно заглянула. Олега не было, но она увидела другого человека. Никиту, лежащего на месте своего отца, где он ночью спал. Никиту!
– А вот и мы!!! – воскликнула мама.
– Что это значит - «мы»? - спросила Мила, - Я думала, что ты привезешь своего жениха Альберта, а ты... Зачем он здесь опять?
- Мила, необходимо его утешить. И вылечить.
– Что это значит – «утешить»? Я что, батюшка в церкви, а он потерял смысл жизни? Мама, я рада тебя видеть, но будьте добреньки, уберите его с моих глаз.
– Мила! Какая ты невозможная выросла! Откуда такая жестокость к людям?
У Милы от возмущения даже щеки покраснели.
– Бабуль, вы что? Ты тоже так думаешь?
– Но как же... гость, ведь. Жених, Никитушка...
– Я пошел, - сказал Никита и грустно поднялся.
- Лежи, Никитка, лежи. - остановила его Наташа, - Сейчас чай с медом попил, нельзя на улицу выходить.
- Мам...
- Что?
- Где ты его взяла?
- Я ехала к нам. Выходной. Дай, думаю, поеду на праздники оставшиеся майские... И смотрю - он стоит, голосует на дороге. Это вот так судьба нас свела! Я сразу остановилась, задний ход... И мы приехали снова вместе, только теперь на моей машине.
- А как же Алик?
- Мила... Я как раз хотела вам сказать.
– О, боже, мама... он женат?
– Хуже.
– Он тебя ... ударил? - зашлась Мила... - Этот мажор тебя ударил? Мам, и ты молчала???
- Нет, нет. Но всё же... - мама замолчала и уставилась в кружку, - А это что там плавает? Мам, это что за листочек? В варенье что-ли был? - она обратилась к бабушке и замолчала.
– Мам, ты меня пугаешь, – пролепетала Мила, - Он что... скон.. скон-ч...
- Нет, господи! Нет, конечно! Он жив и здоров. ... Просто он действительно портье. А не владелец отеля. ...Вот так.
– Аххх.... он тебя обманул??
- Немного. Не совсем. Он брал напрокат машину бизнес-класса, и тратил на меня все свои сбережения. Платье, кольца самые дорогие. Он уже заказал лимузин на свадьбу.
- Так что, она состоится? - изумилась Мила, подойдя ближе и не веря своим глазам.
- Конечно!
- Мама, ты по-моему совершаешь... безрассудный поступок. Ты его совсем не знаешь, он уже тебя обманул.
– Ну и что такого, Мила? - ответила румяная, как на вручении грамоты, Наташа.
- Доченька, подумай хорошо. - тихо произнесла бабушка.
- Я уже подумала. Привезла приглашения, свадьба состоится... тут, у нас.
– Мам, ты что, серьезно? – Мила широко раскрыла глаза и села рядом с Никитой в его ногах.
Он сразу же зашевелился.
– А потом мы собираемся в Турцию.
- Мам, он ... портье? Или турок? Или... отдыхает в Турции?
- Это хороший отель, там достаточно платят. - сказала мама, не отвечая на вопросы Милы, - И я его люблю. Конечно, всем придётся признаться, что выхожу замуж не за олигарха, а по любви, но мне абсолютно всё равно, что они подумают.
Никита так посмотрел на Милу, что у неё сердце зашлось. Директорский сынок явно глазами просил прощения, они были такими, как будто она ему снова кофе на живот вылила горячий или шкатулку на ногу уронила.
Но Мила этого не делала.
Она услышала голос бабушки:
- Наташа, пойдём до Люсьен, отнесем сразу приглашения, и по всем, кто будет участвовать. Пусть готовятся, а то уже скоро... Алик-то у тебя по видео хороший, ты его когда привезешь?
Дверь за ними захлопнулась и Мила вздрогнула.
И сразу оказалась в кольце его рук.
Никита улёгся на бок, уложил и прижался колючей щетиной к спине. Через лёгкое светлое платье в которое Мила переоделась, домашнее из белой марлёвки, его отросшая бородка кололась слегка, а горячее дыхание возня и сопение со спины не настраивало на примирение.
Но уже через секунду он начал причитать, что не мог уехать и не попрощаться. И не помириться с невестой.
Мил, я себя так вёл, что поделом! Но я себя контролирую вообще. Больше даже не сожму. Больно было, да? Я тебя руками сжал больно?
Он положил руки талию, погладил живот и просто не давал опомниться.
- Не обижайся, Мил. Я бы не тгонул тебя.
- Никит, ты как себя вообще чувствуешь?
- Ужасно виноватым. Я просто обожаю твою шейку. Ты хороша, так хороша.
Его руки уже переместились выше, но дотронуться не решается.
- Мила... Мне так жалко тебя. Ты напугалась? Прости..
- Да. Помутнение рассудка какое-то. Погладь меня лучше.
- Прямо сейчас?
- Быстрее, пока я не передумала.
- Слава тебе всевышний!!!
Его руки тут же обхватили всё, что можно гладить, со всех сторон, все выпуклости принялись гладить, как будто их было не две, а шесть.
И Мила зашипела:
- Ты что? Я имела в виду по голове! Ты меня обидел, я расстроилась, ты пожалел!
- Я… - он всхлипнул и принялся за шею, - Я не могу уже остановиться.
- Ты больной. У тебя голоса нет.
- А мне он нужен?
- Никита, пусти.
- Я думал тебе нравится. Разве нет? ... Не понравилось? Милка? ...Я люблю!
- Хорошо, ладно... понравилось.
В этот момент в дом застучали, и тут же послышался топот.
- Тёть Ян, Мила!!
Влетели Варя с Олесей, и обе выкатили глаза. Обе замерли.
- Никита, руки убрал!
- Окей.
- Мне уже ничего не надо! - взвыла Олеся и засопела.
- А что было надо? - спросил Никита, - Что ты, как к себе домой?
- Стрижку нам было надо! - покраснела Варька
- Окей. Я сейчас, подождите там, в зале, мы... только чай допьём, - вежливо сказала Мила и потянулась к кружке.
Она думала, что истерики не миновать, но "подружки" тихо прошли в комнату.
Мила уже хотела ляпнуть, что они обе просто ангелы, как из комнаты раздался визг негодования и отборные эпитеты Никите, который совсем забыл о сыне и "с какой-то бабой лысой, в дешевой тряпке и с грязными ногами!"
– Я люблю ее, поняла??? - заорал Никита фальцетом, и тут же последовал новый приступ брани, где его достоинство и способность удивлять потребности назывались нелестными отборными эпитетами.
"Да, такую Олесю не так-то просто выбросить из головы, из жизни... И разлюбить непросто, у неё тоже есть темперамент" - подумала Мила.
- Я сейчас её выпну, Мила, подожди! - Никита весь разъяренный поднялся
- Не выпнешь!
- Сейчас, я уже встаю!!
- Если ты на неё злишься, значит... еще любишь.
Каждая следующая история ежедневно доступна на канале в в 7:00 и/или в 10:00 по Московскому времени. Спасибо большое за чтение, лайки, оценки моего творчества и внимание! Всем счастья и любви!🌹
©Алиса Елисеева