Светлана Михайловна - автор стихов и прозы, уроженка Брянщины, в настоящее время живет в Харовске. Является лауреатом многих поэтических конкурсов: победитель районного конкурса сказок «В нашем доме живет счастье» (2020), лауреат областного музыкального фестиваля «Перезвоны» (2007) как автор слов песни «Любимому городу» (музыка О. Поляковой), лауреат открытого межрегионального фестиваля музейной культуры «Звезда Н. Рубцова» (2015), номинант национальных литературных премий «Поэт года» (2014, 2015), «Наследие» (2015, 2016, 2017), финалист Всероссийской литературной премии им. С. Есенина «Русь моя» (2019). Ее стихи были включены в «Антологию русской поэзии» издательства Российского союза писателей (2018, 2019). За вклад в развитие русской литературы награждена медалями «Александр Пушкин 220 лет», «Владимир Маяковский 125 лет». За вклад в укрепление национального сознания и патриотизма была награждена медалью «Георгиевская лента 250 лет».
Член Российского союза писателей.
Мы знакомы со Светой уже ооочень давно! Страшно сказать, но я помню её начинающим автором, делавшим первые шаги в поэзии! Чертовски приятно, когда ученик добивается настоящего признания своего творчества на высоком профессиональном уровне. Это значит, что дорога была выбрана правильно и шаги по ней были и есть верные!
Дорогие друзья, сегодня я представляю вам стихи и юмористическую прозу Светланы Трушиной. Наслаждайтесь чтением!
Бабье лето
Погрусти со мною, осень,
Загляни в моё окошко.
Одиночеством продрогшим
В никуда уходят дни.
В серых тучах неба просинь.
Машет клён во след ладошкой
Птичьим косякам промокшим,
Исчезающим вдали.
Солнышко прольется светом.
Я не верю в постоянство.
Паутинкой бабье лето
Улетит куда–то ввысь.
Тая трепетным рассветом
В неизведанном пространстве.
Год спустя, порою этой,
Непременно возвратись!
Ты в сердце моём навсегда
Пусть временем вьюга следы заметает,
И прочь в неизвестность уходят года.
Мне жить нелегко, мне тебя не хватает -
Ты в сердце моем навсегда.
Слезами дождя грусть стучится в окошко,
Пророчит озябшей душе холода.
Тобою жива моя память о прошлом -
Ты в сердце моём навсегда.
Пусть плачет капелью весна о минувшем,
Безоблачных дней не вернуть никогда.
Смирившись с судьбой, не мечтаю о лучшем...
Ты в сердце моем навсегда.
И если однажды земная дорога,
В неведомой дымке растает. Звезда
Дотла догорев, упадет одиноко -
Ты в сердце моем навсегда.
Снежное счастье
Пухом лебяжьим с вечерних небес
Зимушка щедрая все осыпает.
Тих под луною задумчивый лес.
Город, уставший за день, засыпает.
Желтый фонарь, словно сказочный душ,
Сыплет пушистое, снежное счастье.
Хрупкое. Как уберечь среди стуж?
Холодно нам без любви и участья.
Счастье порой сохранить нелегко.
Дивный мираж может снегом растаять.
Вихри раздоров умчат далеко,
Слезы дождя за собою оставив.
Ты загадай! Может быть, Новый год
Тайны откроет, желанья исполнит.
Счастье в ладони тебе упадет
Легким, таинственным и невесомым.
Сном укрыл туман болото
Сном укрыл туман болото.
Ночь под куполом небес.
Старый филин желтоокий
Ухнул и во тьме исчез.
Воздух чист необычайно.
В выси млечный путь разлит.
Лунный свет в реке зеркальной
Бликом воду серебрит.
Лягушат неугомонных
В камышах задорный хор.
У приветливых черёмух
Струн гитарных перебор.
Соловьиные рулады
Завораживают лес.
Дышит свежестью прохлада,
Луг росой искрится весь.
Нет в родных окошках света -
Отчий дом покой хранит.
В нем моё босое детство
На подушке крепко спит.
Буду всюду с тобой
Буду всюду с тобой,
Где бы ты ни бывал,
Зашуршу под ногами
Осенней листвою.
Если сделаешь
В трудной дороге привал,
Я тебя напою
Ключевою водою.
К воспаленным губам
Животворной росой
Припаду в летних сумерках
Утренних, ранних.
Ветром пряди волос
Я взъерошу весной…
Стану всем для тебя,
Мой родной, мой желанный.
Если будешь весёлым ты
В солнечный день,
Трелью птиц буду петь
Над твоей головою.
А вечерний закат
Спрячет сумерек тень,
Буду с неба глядеть
Молчаливой звездою.
Ярким солнца лучом
Я к тебе прикоснусь.
Задержусь на подушке,
Поглажу ресницы.
И погасну, тебя разбудить
Не решусь.
Стану снов твоих доброй
Волшебной Жар-Птицей.
Ночь
Ночь в предрассветной дымке тает.
Костер стремится в высоту.
Взлетают искры, зажигая
На звездных небесах мечту.
Ушица. Поваром проворным
Хлопочет легкий ветерок.
А пламя, словно пес бездомный,
Украдкой лижет котелок.
Изрядно у реки продрогнув,
Пришла погреться чья-то тень.
Светает. Соловьи умолкнув,
Нам обещают новый день.
Живет надежда потаенно:
Все ж будет клев у рыбака!
Небесной глубине бездонной
Шлет отражение река.
Харовску посвящаю
В золоте рассветном в небе облака,
Вдаль уносит время Кубена-река.
Мир соединяет подвесной мосток,
Ты живи и здравствуй, Харовск-городок!
В парке белоствольный хоровод берез,
Лучиками солнце в переливах рос.
Жаркий полдень лета клумбами пестрит,
Зной июльский щедро дождиком пролит.
Отблески заката устремятся прочь,
В седине туманной станет белой ночь.
Спит уставший ветер в кронах тополей,
Прячется прохлада в тишине аллей.
Дышится природным ароматом трав,
Соловей тревожит душу до утра.
Нет и в целом свете красоты такой!
Я живу тобою, милый Харовск мой!
Сон
Бликами огненной краски на небе разлит,
Скоро закат, как костер, весь дотла догорит.
Нежно за плечи обнимет меня тишина.
Выйдет покой охранять золотая луна.
Сон не пришел, заблудился, бродяга, опять.
Буду смотреть на часы, огорчаясь, вздыхать.
Реку прикроет волшебной вуалью туман,
Русло её превратив в визуальный обман.
Ночь невесомая звездами смотрит с небес,
Травы баюкает птичьими трелями лес.
Ветер шумливый улегся за дальним селом,
Глазки смыкает деревня, окно за окном.
В берег, уткнувшись, уставшая лодочка спит.
Сон лишь усталость мою утолить не спешит.
Ох, непослушный, ну, где же ты бродишь, пойдем!
Из-за тебя скоро ночь перепутаю с днем.
Мой край берез и тополей
Мой край берёз и тополей,
Здесь воздух чист в небесной сини.
На свете сердцу нет милей,
Роднее уголка России.
В алмазной россыпи росы
Трава на солнышке искрится,
И благодать - в лесной тиши
Из родника воды напиться.
Разноголоса птичья трель,
Вуаль тумана над рекою.
И спящим лодкам снится мель,
Как символ пристани, покоя.
Мой край таинственных болот,
Затерянных в лесистой гуще!
Не нужно мне других красот
И не ищу я места лучше.
Здесь всё до капельки моё:
Травинка, деревце, полянка,
На поле скошенном - жнивьё.
Люблю мой край! Я – харовчанка!
Жуть!
Дверь магазина распахнулась, и на пороге появилась женщина. Она жила неподалёку и с некоторых пор, с определённой периодичностью, приходила и покупала замороженные головы цыплят-бройлеров. Продавщица приветливо улыбнулась. Анна Михайловна, так звали женщину, поздоровавшись, попросила две упаковки куриных голов. Продавщица положила на прилавок куриный продукт. Покупательница открыла кошелёк, проверила наличность и, обратившись к продавщице, сказала:
- Простите, что я Вас беспокою, может быть, у Вас найдётся ещё одна упаковка куриных голов? Продавщица утвердительно закивала головой и поспешила за третьей упаковкой. Рассчитавшись за покупку, Анна Михайловна аккуратно сложила всё в пакет-маечку и собралась на выход.
Продавщица с неподдельным интересом наблюдала за покупательницей. По выражению лица было видно, что её беспокоил некий вопрос, но заговорить с женщиной она не решалась. Анна Михайловна шагнула к двери. Любопытство всё же взяло верх, и продавщица обратилась к покупательнице:
-Женщина, я Вам рекомендую на эту сумму приобрести рыбный продукт. В магазин завезли дешёвую рыбку: хорошую, беленькую, вкусненькую.
Анна Михайловна обернулась:
- Зачем рыбу?
Продавщица:
- Ну, не покупать же постоянно только головы? А так какое-никакое разнообразие.
Анна Михайловна:
- Нет, рыба мне не нужна.
- Простите, а какой навар будет из этих голов? - удивилась продавщица.
- Зачем навар? Какой навар? – не поняла покупательница.
- Ну, бульон, - пояснила продавщица.
- Я их не варю, - сказала Анна Михайловна.
- А что, вы их тушите? – ещё с большим удивлением поинтересовалась продавщица.
- Нет, не тушу. Зачем мне их тушить? Я их, сырыми… После такого ответа, глаза у продавщицы расширились, лицо помрачнело и вытянулось:
- Так Вы их что, солите?
- Нет, я их просто размораживаю и, сырыми... - спокойно ответила женщина. С продавщицей сделалось что-то неладное. Она беззвучно, как рыба, шевелила губами. Лицо её стало ещё более мрачным. А в глазах застыл ужас! После некоторой паузы, продавщица вымолвила:
- Я и представить себе не могла, что куриные головы в сыром виде можно употреблять в пищу.
Только после этих слов Анна Михайловна догадалась, что имела в виду продавщица.
- Так Вы думаете, что я покупаю куриные головы и ем их? – рассмеялась покупательница.
- Да. А кто у Вас их ест? – недоумевала продавщица.
- Да нет же. Я беру головы для корма кошечкам, - еле сдерживаясь от смеха, успокоила продавщицу Анна Михайловна.
- Тьфу! Забодай их комар, Ваших кошечек, - смутившись, в сердцах ответила продавщица. Облегчённо вздохнув, удалилась в подсобку. Закрыв за собой дверь магазина, Анна Михайловна дала волю смеху. Ей представилось, в каком облике она могла бы предстать перед окружающими, не прояснись ситуация с куриными головами. И эта страшилка за её спиной передавалась бы из уст в уста: бабушка-пенсионерка, поедающая сырые куриные головы. Жуть!
Не заладилось...
С приходом весны на дачных участках становится многолюдно. Каждый солнечный тёплый денёчек на вес золота. Дачники возятся с рассадой огородных культур, хлопочут в теплицах, вскапывают землю. У птиц тоже горячая пора: построить гнёзда, вывести и выкормить птенцов. И если сосуществовать мирно, то такое соседство и людям, и птицам только на пользу. Люди строят скворечники и прочие домики, развешивают на участках кормушки для птиц и стараются оберегать пернатых.
Птицы радуют их своим чудесным пением, собирают жучков, червячков, букашек себе на корм, людям во благо. Но если что-то не заладится, птицы просто улетят и тогда гусеницам раздолье. А если обидеть такую птицу, как ворона, то ждите ответный ход. Например, она может наносить в печную трубу всякого хлама, проклевать плёнку на теплицах и многое другое. Насколько хватит её фантазии. Однажды, соседский кот рискнул добраться по стволу тополя до вороньих гнёзд за птенчиками. Эти умные птицы атаковали кота. Пока одна ворона наносила клювом удар в голову и взлетала, чтобы зайти на новый вираж, вторая в это время пикировала на кота, не давая ему опомниться. И так они осаждали кота, не давая ему продвинуться вверх по стволу, хотя бы на чуточку. Кот ёжился от боли и приостанавливался. Не выдержав атак, он сползал по стволу дерева вниз и падал на землю. Шерсть была изрядно подпорчена, хорошо, что глаза остались целы. Вороны, громко каркая, провожали кота восвояси. И надо же, случилось и бабушке Нине на своём дачном участке перехлестнуться со старой вороной. В прошедшем году та ей изрядно подпортила посадки бобов, клювом переломив стебельки пополам. Сберегая ягодки клубники для внучат, баба Нина, то и дело, прогоняла ворон с клубничной грядки. Уж, кто кого первый обидел, теперь не понять. Но, не заладилось…
Хлопотунья баба Нина целыми днями пропадала в огороде. Вся мелочь была уже посажена. В этот день приехали дети, чтобы под мотоблок посадить картошку. Когда работа была завершена, они заторопились уезжать. Баба Нина накормила помощников, поблагодарила за помощь, проводила их до калитки, помахала рукой и долго ещё смотрела вслед уезжающим вдаль машинам. Вздохнула:
- Вот нынче время-то какое. Всё торопятся, всё бегом. Мотоблоки придумали, - размышляла она. - Раньше-то под лошадь картошечку сажали. А теперь колхозов нет, где лошаденку-то возьмёшь? Она взяла лопату, насыпала в ведёрко картошки и пошла в край огорода, поправить кое-где рядки и подсадить картошку, другую, где позволяло местечко. Проходя мимо обветшалой бани, она увидела на крыше старую ворону. Баба Нина по привычке подняла лопату черенком кверху, сотрясая им в воздухе со словами:
- Налетело воронья! Раскаркались! Вот я вам уже! Кыш! Кыш!
Такое приветствие вороне явно не понравилось. Она, нервничая, стала мощным клювом долбить рубироид на крыше. Прохоживаясь по коньку бани, громко каркала. Сородичи, обитавшие на соседском тополе, откликнулись, и такой гвалт поднялся, что хоть уши затыкай. Представлялось, будто шумели болельщики на футболе. Но у бабы Нины были проблемы со слухом…
Она по открывающимся клювам и беспокойному поведению птиц понимала, что раззадорила ворон и издали снова подняла лопату черенком кверху, потрясла им над головой для устрашения.
- Ишь, галдёж устроили! Никакого покоя не стало. Того и гляди набезобразничают. Будь моя воля, я ваш тополь бы, да под корень. Что вам тут семейное общежитие что ли? Вскоре гам прекратился. Старушка старательно ровняла края рядков, кое-где подсаживала картошку. Думала про себя: - Лишней не будет.
Вдруг она ощутила, как кто-то ударил её каким-то тупым предметом по спине между лопаток. Она выпрямилась, постояла, огляделась. Никого. После некоторых раздумий принялась снова за работу. Только наклонилась, чтобы положить картошку в землю, как удар последовал снова. Она решила, что это соседские дети, видимо, из-за сарая в неё чем-то пуляют. В войнушку играют что-ли? И баба Нина громко произнесла:
- Глядите мне, сорванцы! Вот я родителям-то вашим расскажу, как бабушку обижаете. Они-то с вас портки спустят. Погляжу я тогда, как вам смешно будет. Ишь, чего удумали, чертенята.
Старушка снова принялась за работу. Положив картошку, присыпала земелькой, подгребла края рядка и… опять удар в спину. Баба Нина бросила лопату.
- Да, что это будет-то!- возмутилась она. Осенив себя крестным знамением, огляделась. Никого. Со словами:
- Спаси, Господи! – засеменила ближе к дому. Только завернула за угол, удар между лопаток повторился.
- Господи, прости, грешна! Или, чертовщина какая-то привязалась?
Дойдя до двери веранды и вставив ключ в замочную скважину, баба Нина резко обернулась. На неё камнем с высоты падала ворона… Видать, сильно я обидела птицу, если она решилась на такое, - подумала баба Нина. Она больше не раззадоривала ворону, а стала угощать её всякой вкуснятиной. Понадобилось очень много времени, чтобы между бабой Ниной и старой вороной воцарился мир.
Подарочек...
Утром накануне женского праздника Ивана Иваныча осенила идея "слетать" на дачу и без напоминаний привезти соленье и варенье к праздничному столу, дабы этим порадовать свою вторую половину, Марию Петровну.
Иван Иваныч был человек немолодой, но в этот день чувствовал себя окрылённым, как в молодости. Он выгнал своего "коня на резиновом ходу". "Конь" был неприхотливым (ни сена, ни бензина не требовал) и до сей поры надёжным. Велосипед, короче.
В зимнюю пору совершить на велосипеде марш-бросок до дачи и вернуться гружёным припасами, учитывая возраст, это настоящий подвиг ради любимой!
Иван Иваныч добрался до дачи благополучно. Затарив под завязку рюкзачок, кое-что приладив на багажник, подумал:
- Чего технику зря гонять! Привяжу-ка к раме пару-тройку досок, в хозяйстве пригодятся.
Спустился под пол, перезарядил капканчики на крыс и только бы на выход, как в дверь постучали. На пороге встретил соседа, с коим дружили, можно сказать, с детства. Василий Сергеевич принёс "маленькую"...
"За встречу!", потом "Для сугрева!", "За здоровье!" - это уж сам Бог велел! После третьей вспомнили о женском празднике. За женщин - грех не выпить!
"Маленькая" кончилась быстро, так как на даче были только гранёные стаканы. Разливали по "булькам".
Захорошело. Иван Иваныч ради такого случая пожертвовал своим "НЗ", который хранился в сарае, в сене. Вспомнили молодость, как вместе ходили по девкам. Пили "за любовь", "за дружбу", за что только не пили...
Налили "посошок", а за окнами уже смеркалось. Домой давно пора. Распрощавшись со старым другом, Иван Иваныч покатил по заснеженной дороге на своём "верном коне".
Но чем ближе к городу, тем всё больше упрямился "конь", не желая повиноваться своему хозяину. Скорость явно упала, а траектория движения становилась всё более непредсказуемой.
Въехав в город, Иван Иваныч возмутился, что обнаглевшие водители легковушек вообще перестали соблюдать правила дорожного движения и все рулят по встречной полосе.
"Совсем страх потеряли", - подумал он - "Куда бедному велосипедисту деться!"
Ведомый автопилотом, и, безусловно, чувствуя свою правоту, он не хотел сдаваться, изворачивался между машинами, не обращая внимания на сигналы рассерженных водителей.
Иван Иваныч и не сдался бы, но "конь" подвёл. Не выдержав такого "управления", он рванул в сторону, и, взбрыкнув, ткнулся мордой в снежную обочину. Седок вылетел в сугроб, как от приёма "бросок через бедро". Матерясь на жизнь и на водителей, выбрался на дорогу. Оседлать велосипед больше не получилось и Иваныч повёл его рядом, прижимая к обочине и бесперестанно читая нотации "нерадивой скотине". Что осталось от содержимого рюкзака - одному Богу известно и к праздничному столу вряд ли пригодится.
Но это ещё не всё! Добросовестная дорожная служба всю зиму чистила дороги. Образовавшиеся высокие обочины ближе к весне подтаяли и стали скользкими. Как ни удерживал Иван Иваныч велосипед, тот всё равно съезжал с обочины, путался под ногами, раздражая хозяина. Через каждые два шага тот матерился и будто вёл из стада, крепко держа за рога, бодливую корову...
Оценив мутно-серыми глазами обстановку, Иваныч прикинул, что если напрямик, то до дома - рукой подать. Благополучно разминувшись с машинами на перекрёстке, он почему-то решил сократить путь и свернул именно здесь, где люди протоптали тропку.
"Верный конь" без Ивана Иваныча один идти никак не соглашался. Его надо было вести. На уговоры никак не реагировал и стоял, как вкопанный, а чтобы пройти друг с другом рядом, им не хватало ширины тропки.
Иваныч, матерясь, уступил "коню" дорожку, сам пёрся рядом по пояс в снегу. А норовистый конёк то и дело мотал его по сторонам. В очередной раз вильнув, увлёк хозяина за собой в сугроб.
Выбираться уже не было сил, а доски бросить жалко: дом почти рядом. Решили немного передохнуть, да чуть было не заночевали. "Водочная анастезия" сделала своё дело. На Ивана Иваныча навалилась дрёма.
Мела позёмка. Мимо по тропке с лаем пронеслась "собачья свадьба". На то, что его потревожили, Иваныч издал звук, неподлежащий никакому переводу...
Двое припозднившихся прохожих обнаружили нашего героя в сугробе. Еле живого. Дотащили до дома и его, и велосипед. Позвонили. Дверь открыла Мария Петровна.
- Здравствуйте, ваш хозяин? С наступающим праздником!
Спасибо Цезарю!
Николай был человеком женатым, хозяйственным, работал на пилораме у частного предпринимателя. Жили они с женой в своем доме, держали скотину, ухаживали за огородом да растили двух крошек-дочурок. Жена после рабочего дня заходила за ними в детский садик. В семейные обязанности Николая входила ежедневная встреча коровы из стада. Корова Луиза (не имя, а горячий привет создателям "мыльных опер"!) была настоящей любимицей семьи, и нрав имела совершенно покладистый. Молока она давала много, и отличалось оно необычайным вкусом. Его с удовольствием покупали соседи.
Однажды, а дело было накануне дня рождения Коли, жене пришла в голову идея купить любимому велосипед. Жалко сердечного, в такую даль за коровой пешком ходит. Хоть и незамысловатая, но все же техника: по крайней мере до пастбища мигом доберется. А обратно потихоньку приведет и велосипед, и корову.
Задумано - сделано. Она приобрела новенький велосипед красно-бордового цвета. Николаю подарок жены пришёлся по душе, порадовал заботой. Пригласил он друзей на вечерок, чтобы "обмыть" приобретение. Чтобы все, значит, как положено...
А лето в этот год выдалось на редкость жарким. На небе ни облачка, прохлады не сыщешь. Разве что короткой ночью, которая выручала до наступления следующего утра. И так изо дня в день... Палящий зной изматывал. Казалось, дышать было нечем.
А если работаешь физически, усталость копится быстрее и в конце смены дает о себе знать. Ноги гудят!
Вот в назначенный для "обмывки" подарка день, а точнее вечер после работы, томимый жарой и усталостью Коля направился домой.
"Эх, искупнуться бы да в тенечке полежать!" - мелькнула "на заднем плане" приятная мыслишка. Но корову встретить надо, да успеть пораньше управиться с делами, чтобы гостей, значит, встретить как положено. И Коля, оседлав обновку, покатил на пастбище...
Умница Луиза, издалека заметив хозяина, неторопливо, с чувством собственного достоинства, пошла ему навстречу. Домой! Домой! Скорее от надоедливых слепней к желанной прохладе хлева, да прильнуть тяжелым выменем к заботливым рукам хозяюшки... Неспешно шагая с велосипедом и Луизой по пыльному проселку, усталый Коля подумал: "Привяжу-ка я корову верёвкой к багажнику велосипеда. Лучше потихоньку, но ехать. Корова спокойная, все ладно будет".
Накинув петлю-"восьмерку" на Луизины рога, перехватив ещё раз верёвкой, затянул. Проверил - надёжно! Луиза, пребывающая в полном доверии к хозяину, от этих Колиных манипуляций не выказала ни малейшего беспокойства. Наверняка, в своих коровьих мыслях она была уже на подходе к родному хлеву и готовилась испытать заслуженное ежевечернее блаженство отдыха. Николай же, крутя педали, думал о своей заботливой супруге, о велосипеде, о предстоящей встрече с друзьями. Каждый, как говорится, мечтал о своём, как вдруг уютная идиллия теплого летнего вечера резко оборвалась. Причем сразу для обоих героев этой истории.
Укус овода в чувствительное место - и коровьи радужные мечты, как осколки, разлетелись вдребезги. Будто пьяный ветеринар иглу перепутал! Боль молнией пронзила ногу до самого копыта. Сработал рефлекс - Луиза резко взмахнула головой в попытке лизнуть языком ужаленное место.
Под действием непреодолимой силы ничего не подозревавший Николай в доли секунды совершил короткий воздушный перелет и приземлился в заросшую бурьяном и крапивой придорожную канаву, а велосипед, описав полукруг в воздухе, с грохотом упал позади коровы. Луиза, куда только степенность подевалась, со страху ещё пуще замотала головой. Дико замычав, она закрутилась на месте и подняла облако дорожной пыли, в коем было уже не разобрать, кто же такой, лязгая железом, едва-едва не хватает её за самые копыта. Она стала лягаться как только умела. Да и хозяин, как на зло, куда-то подевался! Раздумывать некогда - спасаться надо! И Луиза, окончательно ошалев от страха, моментально набрала ускорение, сравнимое разве что с крутыми автогонками. Николай, придя в себя, (руки-ноги целы!), выбрался из канавы. Коровы он не обнаружил. По удаляющемуся облаку пыли и жалким звукам дребезжащего металла стало ясно, что корова умчалась обратно, в стадо к своим сородичам, вероятно, надеясь на подмогу с их стороны.
А стадо в это время мирно щипало травку. Видавший виды бык Цезарь созерцал окрестности. Важничая, он демонстрировал подружкам свою мощную фигуру. Не бойтесь, дескать, пока я здесь, вы в безопасности. Он был, что называется, первый парень на деревне, и, конечно, с избытком обласкан любовью и вниманием в своём гареме. Цезарь пользовался бесспорным авторитетом у коров и наводил ужас на окружающих, даже пастух его побаивался. А увидав Луизу, летящую прямо на него в буквальном смысле с реактивной скоростью, Цезарь изрядно растерялся. Из-за облака пыли он не понял, кто же за ней гонится, но, как истинный рыцарь, не мог ударить в грязь лицом перед дамой. Кто бы ни был противник - сейчас он получит по заслугам! Издав громогласный боевой клич, бык стал рыть землю копытом. Его глаза налились кровью. "Гарем" расценил мычание быка, как руководство к действию, т. е., спасайся, кто может! Тем более, что столь необычное, мягко говоря, возвращение Луизы остальных обитательниц стада привело в большое смятение. И стадо, ничего не замечая на своем пути, рвануло по кустам кто куда, чуть было не затоптав пастуха. Хорошо, что рядом оказался спасительный лесок. Луиза, увидев, что каждый спасает свою шкуру, как может, устремилась за ними. Она, проскочив на скорости между двумя деревьями, оборвала-таки верёвку и избавилась от "погони". Цезарь, мчавшийся за "неизвестным монстром", преследовавшим Луизу, наконец вступил в бой. Яростно подцепив противника на рога, подкидывал и бил о землю. Топтал мощными копытами. От красного цвета велосипедной рамы озверел окончательно. Обод от колеса, застрявший на рогах у Цезаря, напоминал шляпу-сомбреро с искривленными полями... И вот когда, по его мнению, противник был окончательно повержен, Цезарь торжествующим ревом протрубил победу. Бой завершён. "Гарем" потихоньку, с опаской, начал выбираться из леса. Подоспевший к финалу "схватки" Николай увидал уже не свой новенький велосипед. То, что осталось, годно было разве что в металлолом...
Дома Николая давно уже заждались. Жена по случаю приготовила шикарный стол. Друзья, собравшиеся к назначенному времени и вышедшие во двор покурить, то и дело поглядывали на часы, но хозяина все не было. Ожидание праздника явно затягивалось. Наконец в проулке показались долгожданные Николай и Луиза.
Супруга повела корову в хлев, а Николай устало прислонил к забору "велосипедное воспоминание". Друзья тут же обступили:
- Привет, Колян! Сразу видно хозяйственного человека - по ходу дела железяку бесхозную где-то подобрал. В хозяйстве пригодится. Ну, показывай технику! Новьё обмыть надо, чтобы ты на нем летал ласточкой, да чтобы без поломок!
Николай только вздохнул и носком кроссовки слегка поддел принесенный им исковерканный "блин":
-Вот оно, новьё ваше! Спасибо Цезарю, будь он неладен!
