Глава 18.
...Итак она звалась Татьяной...И умница, и красавица, рослая, фигуристая. Отбою от желающих с ней встречаться не было. Но сердце девушки молчало. Ах, уж это сердце!
Таня ехала в институт писать диплом. Вадик отправлялся в Таллин, ему тоже предстояла защита диплома. Ко всему прочему он вступил в партию и заканчивал университет марксизма - ленинизма. Это кто-то знающий посоветовал, чтобы ему все-таки открыли визу. Ещё надо было быть женатым. Но Вадик этот вариант не рассматривал, невесты не было.
Пути Тани и Вадика пересеклись в кассовом зале на железнодорожном вокзале. Разговорились об учебе, о Москве и Таллине. Вадик сказал, что идёт на красный диплом и направление возьмёт в Ленинград. Но вот, проблема с визой. Откроют ли?
- Слышала, что у нас произошло? - спросил Вадим.
Таня знала и про Серегу, и про Янку.
- А ты видел этого ребёночка? - ответила вопросом на вопрос девушка.
- Да ты что! Зачем мне чужой ребенок? У неё там целое стадо азеров с рынка прошло. Беспутная она. Дурак был - с ней связался. Ты тогда мне очень понравилась, но почему-то отшила, даже в кино со мной не пошла, - распинался Вадя.
Таня вспомнила тот вечер, оставивший неприятный осадок в ее душе, и перевела разговор на учебу:
- Ты знаешь, мне осталось совсем немного, но придётся уезжать далеко от родного города. Меня отправляют в такую глухомань, просто нет слов!
Вадик подумал и сказал:
- А ведь твою проблему можно решить очень просто.
- Да? А как? Выйти замуж? Нет у меня жениха, а то бы вышла, - девушка смотрела в окно поезда на мелькавшие полустанки, домики с покосившимися серыми крышами. Вот, в таком же захолустье скоро ей придётся жить и работать. Ни трудностей, ни работы Таня не боялась. Но не видеть целый год своих любимых маму, папу, бабушку было выше ее сил.
Вадик знал ее семью, Таня была завидной невестой. Воспитанная в строгости, красивая и одета с иголочки. Это Вадик очень ценил. Он представил, как все его друзья ахнут, когда увидят Татьяну. И тут созрел план.
- Тань, а выходи за меня замуж. Мне нужен статус женатого, а тебе не придётся ехать в этот Мухосранск. Ну, как?
Таня с недоумением посмотрела на Вадика:
- Что это? Шутка такая?
- Да, не бойся, Тань! Не понравится, разведемся, делов-то. Ну, решайся. Я сейчас иду в море на практику, через месяц приеду. Заявление в ЗАГС подадим. Можно подать за 3 дня до регистрации, я ведь курсант, нам пойдут навстречу, - убеждал Вадим.
Таня была ошарашена такой перспективой. Не о таком муже и не о такой свадьбе она мечтала. Но Вадику сказала:
- Мне надо хорошенько подумать. И ты, Вадим, тоже подумай.
- Ну тогда я буду ждать твоего решения. Значит, созвонимся? Да, ведь ни ты, ни я ничего не теряем, Танюша. А так, придётся тебе куковать в деревне.
Таня понимала, что Вадик, вообще-то, прав. Она смотрела на его лицо, слушала его голос. Он ей нисколько не нравился, что-то в его красивой физиономии было отталкивающее. "Нет, нет, уж лучше поеду отработаю. Но три года!" - думала она, вертя в руках и кусая носовой платочек. "Три года! Это же целая вечность!"
А Вадик, нисколько не комплексуя, пригласил девушку прямо сейчас с ним поехать в Таллин.
- Тань, поедем со мной! Погуляем по старому городу, зайдем в собор послушать орган, на башню "Толстая Маргарита" заберёмся, сходим в кафе "Старый Таллин", попробуем их фирменные блюда и фирменные напитки. Это же так здорово! - убеждал он Таню.
- Нет, Вадим! Сейчас никак не могу. Я и так почти опаздываю. Съездим как-нибудь а другой раз, - ответила она, улыбнувшись
И самонадеянный Вадик после этих слов решил, что она никуда не денется и согласится стать его женой.
А в это время в его родном доме был траур по беззаботным временам, которых больше не будет. Теперь вся жизнь Веры, Леди и Шуры с Костей разделилась на до и после. Завидовали, просто не могли слышать и видеть ровесников Сереги, отравляющихся служить в армию. Завидовали и жалели своего, "такого без вины пострадавшего" сына и внука. Вера ходила скандалить в семьи его приятелей, которые были с ним в тот злополучный день. Письмо от жителей улицы, где было сказано, какой тихий и примерный Прохоров Серёжа, никто из соседей не подписал. Все знали, сколько народа посадил Костя, и откровенно ему об этом говорили:
- Ну что, дядь Кость, теперь и ты будешь по тюрьмам передачи возить?
Первый раз на свидание в тюрьму Вера поехала одна. Тюрьма для малолеток находилась далеко, в Брянской области. Ехать пришлось на перекладных. Свидание было краткосрочным.
Вышел наш герой к плачущей маме и зарыдал сам. Худой и бледный. Ясно, тюрьма - не курорт. Вера ринулась узнавать, чем кормят, как готовят, и выяснила, что малолеткам положено сливочное масло, а его не дают. Попыталась устроить разборки, но с ней коротко поговорили, после чего она покинула помещение. Уезжала помертвевшая, сама не помнит, как до дома добралась.
Серега с зоны писал письма, жаловался, что у них настоящий голод. А посылки ему разрешены были лишь 2 раза в год. Шура с Костей плакали и говорили, что не доживут до его возвращения. Светом в окне у всех была Анечка, старшая внучка. Когда она приезжала, боль отпускала. Она уже пошла в первый класс и училась на одни пятерки, ходила в танцевальный кружок, выступала на смотрах художественной самодеятельности, на всех школьных концертах,была гордостью школы и любимицей учителей. Но самая большая ее любовь были животные. Она подбирала бездомных кошек, лечила, как умела, кормила, мечтала о собаке. Лена с Виктором получили квартиру, обменяли ее на большую четырехкомнатную, могли бы и подарить единственной дочке четвероногого друга. Больше детей Лена не хотела. Возможно из-за того, что помнила, в какой нищете сама жила в детстве.
Анюта была солнышком в этом проклятом богом семействе. Она жалела всех, и в первую очередь сидельца дядю Серёжу. Она посылала ему в тюрьму с бабой Верой свои рисунки.
А Ледя и Вера боялись, что тюрьма испортит их "милого мальчика". Но вот Серегу перевели во взрослую зону (там, по его словам, кормили лучше). И Вера с Ледей поехали первый раз на длительное свидание, на целых три дня...