Для меня роман «Отцы и дети» никогда не был романом про отцов и детей. Для меня центральной фигурой всегда был Базаров, мне всегда была интересно что такое Базаров. В школе он был, как говорится, крашем вместе с Печориным. Печорин сейчас записан в ряды нарциссов и, наверное, даже абьюзеров, но я на него смотрю как на плутонианца, как на человека, которого окружает смерть, который сам в себе носит смерть, который её притягивает и порождает, который неизбежно влияет на других. И если Печорин – это планета смерти и трансформации, то Базаров для меня – Уран, планета бунта, планета перемен, планета всего необычного и планета будущего, но, наверное, в самых нижних её проявлениях.
Базаров появляется в доме своего приятеля Аркаши и начинается суета, начинается какой-то сумбур хотя бы просто потому, что Базаров там есть. Павел Петрович этого появления не выдерживает по одной простой причине – потому как Базаров несёт в себе часть его судьбы, часть его качеств. Базаров – его тень. А себя мало кто вынести по-настоящему может, а потому и случались нападки, случались раздражения, а их полемика никогда не отдавала какой-то настоящей серьёзностью – даже дуэль и та вышла цирковым номером.
Я не буду говорить о зеркальных героях в произведениях, об этих двойниках – здесь уже всё сказали, как и о том, что Базаров повторяет судьбу Кирсанова-старшего и ломается об Одинцову. Я всё произведение пыталась разгадать, зачем же Базарову вообще нужен нигилизм, нужно отрицание, нужна эта пустота и ничто. Получилось неважно, но какие-то намётки появились. Если смотреть на Базарова, как на человека-Урана, выйдет забавная коллизия – Уран означает «небо», но от неба в Базарове нет ничего – в нём есть только земля, жирная, маслянистая и чёрная, есть эта животная, звериная природа, ярость и телесная страсть, больше разрушительная, чем созидательная, пугающая и заполняющая собой всё его нутро. Уран даже вращается против часовой стрелки – единственный из всех планет. Базаров тоже пытается на ось лечь.
В нём нет любви, но есть «безобразие», оттолкнувшее от себя Одинцову – тоже ту ещё штучку. Но при этом он притягателен для многих, для мужчин и для женщин – здесь может быть сыграна теория моего Вергилия-побольше: если nihil – это ничто, а ничем владеет Дьявол, то такое зло всегда было притягательным, даже если не особенно старалось для этого. У Базарова есть условные последователи, Аркаша, как птенчик раззявивший своё жёлтый рот, есть Дуняша и Фенечка, которые испытывают к нему какое-то притяжение до определённой границы, Кукшина им почти одержима, да и Одинцовой он нравится. Но вот незадача – когда открывается вот та его дикая, страшная, разрушительная грань – тогда рождается страх. А как пела незабвенная Агата Кристи – там где страх места нет любви. И выходит, что единственные люди, любившие Базарова по-настоящему – его родители. И они же были единственными, к кому Базаров испытывал хоть какие-то светлые чувства.
Что до Одинцовой, то там, наверное, был тот самый греческий эрос и никакой агапэ, никакой людус. Первым, что было замечено Базаровым в Одинцовой – тело. И всё он сводит к телу. И от тела, кстати говоря, и умирает. В этой статье высказывалось интересное предположение об отвержении Одинцовой: когда Базаров прижал её к себе, она впервые почувствовала его телесный запах и это именно он заставил её отпрянуть. Но, надо сказать, для меня Одинцова не предмет восхищения. В ней я углядела избегающий тип привязанности, а вечная манипулятивность меня страшно отталкивала. Базарову она, конечно, аккуратно и умело отламывала задние лапки, как кузнечику, чтобы проверить, сможет ли он дальше скакать. В какой-то момент мне начало казаться, что она и сестру свою попытается принудить к своему спокойному образу жизни, лишь бы не быть в этом одинокой – не могла она полюбить, думается мне, как и Базарову. Здесь сказывается травматика прошлого, Одинцова банально не в силах отказаться от комфорта, потому что иначе придётся проживать печальный опыт нищеты снова. Где-то здесь, наверное, кроется связка любви и обеспеченности, но я честно не могу её раскрутить, потому что информации для этого мало.
Мне кажется, точнее всего природу Базарова увидела Катя Одинцова. «Он хищный, а мы с вами ручные» – вот, что говорит она Аркаше о Базарове. И это та самая звериная природа зла, если мы опять же вернёмся к господству Дьявола над ничем.
Базаров напоминает мне Дурака из колоды таро чёрной и белой магии, но Дурака опять же в низших проявлениях. Он ходит по пустоте и только пустоту эту и видит, только пустоту эту и взращивает, готовый в этой пустоте провести всю жизнь. И это при том, что тот же Уран дал ему способности лекаря, дал ему острый ум и такой же острый язык.
В конце лично мне его жаль именно с человеческой точки зрения, потому что в нём был потенциал, он и правда мог бы привнести что-то новое, создать, но не разрушить – если бы, как Маг в таро, смог коснуться неба, не отрекаясь при том от земли.