Накрапывал дождь. Лиза шла по Мургабскому переулку. Дождь однообразно барабанил по зонту, и в голове крутилось одно и то же: «Он вообще меня помнит? Столько лет прошло! Ну хоть имя-то моё помнит? Ладно, пускай сегодня всё разрешится».
Лиза остановилась у «Лизки». (Что за манера давать магазинам женские имена?)
Возле магазина разлилась большая лужа, и у Лизы мелькнуло это вечное секундное отчаяние перед маленьким катаклизмом: «Хоть бы коврик постелили, что ли». Зонт с изображениями Колизея, Пизанской башни, венецианских лодок и масок выскользнул из рук и упал в лужу. Лиза судорожно его отряхнула — он был дорог ей, напоминал о счастливой поездке.
Эти неистребимые запахи провинциальных магазинов и серость какая-то, даже несмотря на яркий искусственный свет.
— Вы ещё работаете?
— Закрываюсь через десять минут! — Толстая продавщица в обтягивающей белой кофточке нарезала сыр с прилавка и, кладя его себе в рот, причмокивала. — Что там, сильно льёт?
— Да такой, летний. — Лиза осматривала витрины, на которых лежали запылённые коробки шоколада. — Извините, у вас «Коркунов» есть?
— Кого есть?
— «Коркунов»! Ну, конфеты такие.
— А, нет. — Продавщица отрезала ещё ломтик сыра.
— Тогда давайте «Рафаэлло».
— Сто пятьдесят…
Лиза вышла из магазина с коробкой «Рафаэлло», открыла зонт — теперь его стало держать сложнее — и отправилась на поиски нужного дома. Она шла в темноте и не сразу смогла разглядеть цифры на здании. Она всё повторяла про себя: «Пятый подъезд, второй этаж, квартира семьдесят восемь. Господи, надеюсь, он не переехал».
Лиза долго не решалась зайти в подъезд. Она репетировала разговор, думала, как начать, но идей не было: «Что вообще в таких ситуациях говорят? Может, просто обнять его?» И как всегда — замешательство и порывистое желание всё бросить и вернуться. «Нет... Пойду-ка домой. Сама съем конфеты! Хотя чего уже домой? Я полчаса пешком шла. Ладно, чёрт…»
В подъезде воняло жареным луком с фасолью. Но Лизе нравился этот запах, она с детства его помнила. По лестнице поднималась неторопливо, посидела пару минут на ступеньках, отряхнула зонт о перила и вдавила кнопку звонка.
«Раз, два, три... Всё, его нет дома, ухожу».
Открылась дверь.
— Здравствуйте, — Лиза, прикрываясь глупой улыбкой, кивнула. — Я… это, я…
Лиза не успела закончить. Её сбил собственный смех. Казалось, она засмеялась так громко, что все бабки подъезда должны были выйти на лестничную площадку.
Мужчина вздохнул и повёл рукой по двери — закрыть.
— Извините… Меня Лиза зовут. Вы же Вячеслав Николаевич?
— Допустим. — Мужчина смотрел равнодушно. — Если вы насчёт интернета, так я его уже провёл.
— Нет, нет. Я Лиза. Я просто не очень знаю, что в таких ситуациях говорят. Я надеялась, что вас дома не будет. Я, в общем, это… — Лиза помолчала секунды три. — Я дочь… Ваша дочь.
Вячеслав насупил брови, осмотрел её сверху донизу, замер, и было ощущение, что, на самом деле желая закрыть дверь, в растерянности только шире её открыл и протянул:
— Ну проходи… Лиза.
У него была просторная светлая квартира с высокими потолками, много цветов на подоконнике. На сковородке, треща, жарился лук с фасолью. Лиза, перед тем как отдать «Рафаэлло», разулась и поставила зонтик у обувницы.
— Ну, присаживайся, — указал отец на кресло в гостиной, забирая конфеты.
Лиза ждала, пока он поставит чай.
— Вы, наверное, единственный, кто тоже любит такое.
— Жареный лук с фасолью? Да-а… это моё фирменное блюдо, мама твоя терпеть его не могла.
— И сейчас не может, а мне нравится.
— А тебе нравится?
— Да, говорю, и мне нравится.
Вячеслав улыбнулся. Он был высоким, под два метра. Худощавый, в халате. Почти семьдесят лет, и эти годы сделали его белым — не седым, а белым. Такая белизна украшает стариков.
— Что там мама? — Вячеслав сел в кресло и театрально закурил.
Лиза сейчас только смогла подобрать нужные слова для давнего детского впечатления — её отец вообще был человеком манерным.
— Работает всё так же в налоговой, но все под сокращение у них идут.
— Мда… Новую работу ей искать нужно... Аня как? — Он пытался держаться непринуждённо, сохраняя ложное спокойствие.
Она вспомнила рассказы старшей сестры о том, как ещё до рождения родной дочери — Лизы — этот человек выливал своей неродной дочери суп на голову. Аня всегда говорила ей: «Ты счастливый ребёнок. Радуйся, что твоё детство прошло не с ним».
Но Лизе всегда было интересно, каково это, когда есть отец, и что это вообще за штука такая — папа.
Они проговорили часа два. Обсуждали путешествия, работу.
Лиза подробно описывала свою жизнь и пару раз прослезилась.
Она смотрела на отца и не понимала — глаза у него слезились от старости или потому, что он действительно почувствовал родную душу. Ведь он жил один и ни с кем из детей не общался.
— Ты же в Париже была? Что посмотреть успела?
— А вы откуда знаете, что я там была? — Лиза насторожилась. Ей на секунду почудилось, что отец, возможно, всё это время тайно за ней следил.
— Ну я же не могу тебе всё рассказать… То есть мир ты повидать успела, да?
— Да, я часто путешествую, но обычно дня на три улетаю…
— А в Москве живёшь где? У жениха, поди?
— Жениха нет, я сама квартиру снимаю.
— Значит, уже устроилась… Самостоятельная, вижу.
Они помолчали минуту. Чайник на столе так и не появился, и запить это молчание было нечем.
— Слушайте… — Лизе стало тяжело говорить, она пыталась выбрать правильную интонацию. — Скажите мне, почему вы нас бросили тогда?
Отец потушил пятую сигарету, прищурился от дыма, который попал ему в глаза, тяжело выдохнул, встал с кресла и отвернулся к окну.
— У мамы спроси. Хотя, знаешь, нет, не надо… у каждого из нас своя правда.
Лиза почувствовала облегчение. Она посмотрела в пол и сказала:
— Говорят, брак — прекрасный институт, но ведь никто не хочет жить в институте, верно?
— Этому тебя на политологии учили?
— Да нет, это я так… услышала где-то. Ладно, как говорится, будь как дома, но помни, что ты в гостях… Пойду я…
— Это… у меня под домом две машины стоят. Я бы тебя отвёз, но я уже пива выпил.
— Ничего, я на такси. — Лиза совсем не понимала, зачем ей информация о наличии у него двух машин.
Мама рассказывала ей, что папа умный. Лиза в этом убедилась. Его ум чувствовался, даже когда он молчал, но это его «у меня две машины стоят» Лизу расстроило. На молчание таким, как Лиза, было велено отвечать молчанием. Ещё в детстве. Кто знает, чему бы её научил умный отец.
Она не спеша обулась и открыла замок на двери.
— До свидания… Пока, в смысле!
— Давай, аккуратней там.
Когда Лиза вышла из подъезда, дождь почти успокоился. Мигали уличные фонари. Под домом стояли две машины, и Лиза вспомнила, что в квартире Вячеслава, возле обувницы, она забыла зонтик. Но, постояв секунд пять, она решила, что возвращаться за ним не будет.
Редактор: Глеб Кашеваров
Корректоры: Александра Крученкова, Катерина Гребенщикова
Больше Чтива: chtivo.spb.ru