Пятница, вечер. На парковочной площадке рабочие первой смены рассаживаются по машинам и разъезжаются по домам. Как обычно, у ворот пробка. Я у себя в кабинете – занимаюсь своими делами – как вдруг сквозь полуприкрытую дверь… БАХ! Что-то рикошетом отлетает от потолка. Я вскакиваю, проверяю, не ранен ли я, ран не обнаруживаю и ищу на полу выстреливший в меня предмет. Это пробка от шампанского. За дверью раздается смех. Мгновением позже кажется, будто в моем кабинете собрались все. Тут Стейси, Боб Донован (он держит в руках ту самую бутылку, из которой в меня выстрелила пробка), Ральф, Фрэн, пара секретарей и еще куча народа, даже Лу тут. Фрэн протягивает мне одну из пластмассовых чашек для кофе, которые она раздает всем присутствующим. Боб наливает мне шампанское. – Это по какому поводу? – интересуюсь я. – Это ты узнаешь из моего тоста, как только у всех будет, что пить, – отвечает Боб. Открываются еще бутылки – их здесь оказывается ящик, – и, когда у всех в чашках налито шампанское, Боб поднимает свою. – За новый рекорд завода по отправке заказов! – провозглашает он. – Лу просмотрел данные за прошлые периоды и обнаружил, что до сегодняшнего дня лучшее достижение завода по отправке в месяц было тридцать один заказ на почти два миллиона долларов. А в этом месяце мы сделали больше. Мы отправили пятьдесят семь заказов на… ну, если округлить, то на чистые три миллиона. – И мы не только отправили больше продукции, – продолжает Стейси. – Я только что подсчитала уровень наших товарно-материальных ценностей и с большим удовольствием могу вам сообщить, что по сравнению с прошлым месяцем мы получили двенадцать процентов чистого снижения в объеме незавершенного производства. – Ну, так выпьем за то, чтобы делать деньги! – говорю я. Что мы и делаем. – Мммм… шампанское прямо какой-то промышленной силы, – говорит Стейси. – Это точно, – замечает Ральф Бобу. – Сам выбирал? – Да ты пей, потом пойдет легче, – отвечает Боб. Я только собираюсь разделаться со второй чашкой, как замечаю рядом с собой Фрэн. – Мистер Рого? – Да? – Билл Пич на линии. Я качаю головой, гадая, что, черт возьми, случилось на этот раз. – Я поговорю с твоего телефона, Фрэн. Я выхожу из кабинета, подхожу к телефону, нажимаю на мигающую кнопку и снимаю трубку. – Да, Билл, слушаю. – Я только что разговаривал с Джонни Джонсом, – говорит мне Билл. Автоматически я беру карандаш и пододвигаю к себе блокнот, чтобы записать, какой именно заказ доставляет нам неприятности на этот раз. Я жду продолжения, но Пич молчит. – Что за проблема? – спрашиваю я. – Проблемы нет, – отвечает Пич. – И вообще он был очень доволен. – Вот как? По какому поводу? – Он сказал, что в последнее время вы отправили много просроченных заказов, – говорит Пич. – Результат каких-то особых усилий, я полагаю. – Ну, как сказать, и да, и нет. Мы просто сейчас делаем кое-что немного по-другому. Э. М. Голдратт. «Цель. Процесс непрерывного совершенствования» 156 – Что бы то ни было. Я позвонил, потому что я знаю, что тебе достается от меня каждый раз, когда что-то не так, Ал. Поэтому я просто хотел поблагодарить тебя от себя и Джонса за то, что вы делаете то, что нужно, – говорит мне Пич. – Спасибо, Билл, – отвечаю я. – Спасибо, что позвонил. – Спасибоспасибоспасибоспасибо, – без остановки твержу я, пока Стейси паркует свою машину около моего дома. – Ты просто, совершенно замечательный человек, потому что подвезла меня домой… И я на самом деле имею это в виду, на самом деле. – Да ладно, – говорит она. – Я рада, что у нас было, что отметить. Она глушит мотор. Я бросаю взгляд на дом. Кроме одного окна света нигде нет. Хорошо, что у меня хватило ума позвонить маме и предупредить, чтобы они не ждали меня к ужину. Это было весьма предусмотрительно, так как после звонка Пича мы продолжали праздновать еще довольно долго. Потом половина начальной компании отправилась поужинать. Лу и Ральф смылись пораньше, а Донован, Стейси, я и еще три-четыре наиболее стойких индивидуума закатились после ужина в бар и отлично провели там время. И вот сейчас полвторого ночи, я надрался до чертиков и блаженно счастлив. «Бьюик», безопасности ради, остался припаркован у бара. Стейси перешла на содовую пару часов назад и, великодушно взяв на себя роль шофера, доставила по домам Боба и меня. Минут десять назад мы пропихнули Боба сквозь его кухонную дверь, где он в замешательстве какое-то время стоял, прежде чем попрощаться с нами. Если он не забудет, то он обещал попросить свою жену подвезти нас сегодня днем к бару, чтобы забрать наши машины. Стейси выходит из машины, обходит ее и открывает мою дверь, чтобы я мог вывалиться на дорожку. Покачиваясь, я восстанавливаю равновесие, ухватившись за машину. – Я никогда раньше не видела, чтобы ты столько улыбался, – говорит она. – У меня сейчас много поводов для улыбок, – отвечаю ей я. – Было бы здорово, если бы ты был таким на совещаниях, – замечает она. – С этой минуты я буду безостановочно улыбаться на всех наших совещаниях, – объявляю я. – Давай-ка, я доведу тебя до двери, – говорит она. Подхватив меня двумя руками под руку, чтобы я не свалился, она ведет меня к двери. Когда мы, наконец, до нее добираемся, я спрашиваю: – Может, по чашке кофе? – Нет, спасибо, – отказывается она. – Уже поздно, и я поеду домой. – Уверена? – Абсолютно. Я вожусь с ключами, нахожу замок, и дверь в темную гостиную распахивается. Я поворачиваюсь к Стейси и протягиваю ей руку. – Спасибо за замечательный вечер, – говорю я. – Было здорово. И как раз, когда мы пожимаем друг другу руки, я случайно делаю шаг назад, спотыкаюсь о порог и теряю равновесие. «У-упсь!» В следующее мгновение я и Стейси оказываемся на полу. К счастью, а может быть, и, к сожалению, как это выяснится через минуту, Стейси это кажется неимоверно смешным. Она так заходится смехом, что у нее начинают катиться слезы. Я тоже начинаю смеяться. Мы катаемся от смеха по полу, когда внезапно загорается свет. – Дрянь! Я смотрю вверх, и, когда глаза, привыкнув к свету, начинают что-то видеть, я вижу ее. – Джули? Что ты здесь делаешь? Э. М. Голдратт. «Цель. Процесс непрерывного совершенствования» 157 Не отвечая, она резко проходит через кухню. Пока я поднимаюсь на ноги и, пошатываясь, иду за ней, она открывает дверь гаража. Щелкает выключатель, и на полсекунды я вижу ее силуэт. – Джули! Подожди! Пытаясь догнать ее, я слышу, как гремят, открываясь, ворота гаража. Когда я добираюсь до гаража, она уже садится в машину. С силой хлопает дверь. Выписывая кренделя, я направляюсь к машине, широко размахивая руками. Она заводит двигатель. – Я сижу здесь и жду тебя всю ночь, терпя твою мать на протяжении шести часов, – орет она на меня через открытое окно, – а ты являешься домой пьяный с какой-то девицей! – Стейси – не какая-то девица, она… На задней скорости, разогнавшись почти до тридцати миль в час, Джулии вылетает из гаража на подъездную дорогу (чуть не врезавшись в машину Стейси) и выворачивает на улицу. Я остаюсь стоять в залитом светом гараже. Я слышу, как визжат об асфальт шины ее машины. Она уехала. В субботу утром я просыпаюсь со стонами. Первый – с похмелья. Второй – когда я вспоминаю, что случилось. Когда я, наконец, оказываюсь в состоянии подняться, я одеваюсь и отправляюсь на кухню за чашкой кофе. Там мама. – Ты знаешь, что твоя жена была здесь вчера? – интересуется мама. От нее я узнаю, как было дело. Джули появилась вчера вечером сразу после моего звонка домой. Она приехала импульсивно, потому что соскучилась по мне и хотела видеть детей. Она, очевидно, хотела устроить мне сюрприз, ну и устроила. Позже я звоню Барнеттам. От Ады я получаю традиционный ответ: «Она больше не хочет с тобой разговаривать». Когда в понедельник утром я приезжаю на завод, Фрэн сообщает мне, что Стейси разыскивает меня с того момента, как она приехала на работу. Я только устраиваюсь у себя за столом, как в дверях появляется Стейси. – Привет. Мы можем поговорить? – спрашивает она. – Да, конечно. Заходи, – отвечаю я. Я вижу, что ее что-то тревожит. Она усаживается, избегая моего взгляда. – Послушай, – начинаю я, – насчет ночи в пятницу, когда подбросила меня, мне неловко, что все так получилось. – Да ничего, – отвечает Стейси. – Твоя жена вернулась? – Э-э, нет, не вернулась. Она пока у своих родителей, – отвечаю я. – Это из-за меня? – спрашивает она. – Нет. В последнее время у нас с ней не ладится. – Ал, и все-таки мне кажется, что я тут тоже сыграла свою роль, – говорит она. – Послушай, может, мне поговорить с ней? – Да нет. Ты совсем не обязана это делать. – И все-таки я, действительно, думаю, что должна с ней поговорить, – настаивает Стейси. – Какой у нее номер телефона? В конечном итоге, я признаюсь себе, что имеет смысл попробовать. И я даю Стейси номер телефона Барнеттов. Она записывает его и обещает позвонить им сегодня попозже. И продолжает сидеть. – У тебя что-то еще? – спрашиваю я. – Боюсь, что да, – отвечает она и делает паузу. – Что именно? Э. М. Голдратт. «Цель. Процесс непрерывного совершенствования» 158 – Боюсь, тебе это не понравится, – начинает она, – но не думаю, чтобы я ошибалась в этом… – Стейси, – говорю я, – в чем? – Бутылочные горлышки распространились. – В каком смысле «бутылочные горлышки распространились»? – спрашиваю я. – Это что, болезнь, или что-то в этом роде? – Нет, я хочу сказать, что у нас появилось новое бутылочное горлышко, или даже, может, несколько, я пока не могу точно сказать. Посмотри, я тебе сейчас покажу. Она встает и, обойдя стол, подходит ко мне, протягивая несколько компьютерных распечаток, которые она захватила с собой. – Это список деталей, ждущих в очереди на завершающую сборку, – поясняет она. Мы вместе просматриваем список. Как обычно, имеет место нехватка деталей, проходящих через бутылочные горлышки. Но в последнее время были случаи нехватки некоторых деталей, обрабатываемых не бутылочными горлышками. – На прошлой неделе, – рассказывает Стейси, – нам надо было собрать двести ДБД-50. Из 172 различных деталей у нас не хватало семнадцати. И только одна из них была с красным ярлыком. Все остальные были зеленые. Красная была запущена в термообработку в четверг и была готова в пятницу утром. А остальных все еще нет. Я откидываюсь в кресле, потирая переносицу. – Черт возьми, что же, к дьяволу, происходит? Я полагал, что до сборочного цеха последними добираются детали, проходящие через бутылочные горлышки. Может, для этих зеленых деталей нет материала? Может, проблема с поставщиками? – спрашиваю я ее. Стейси качает головой. – Нет. У меня не было никаких проблем с закупками. И ни одна из деталей не передавалась на обработку внешним субподрядчикам. Проблема, без сомнения, внутренняя. Вот почему я всерьез полагаю, что у нас появилось еще одно или больше бутылочных горлышек. Я встаю из-за стола и начинаю мерять шагами кабинет. – Может быть, в результате увеличения протока мы загрузили завод настолько, что у нас перестало хватать мощностей на еще каких-нибудь операциях, в довершение к термообработке и NCX-10? – тихо высказывает свое предположение Стейси. Я киваю. Да, это похоже на возможный вариант. Поскольку бутылочные горлышки стали более производительными, наш проток возрос, а объем ждущих заказов снижается. Однако увеличение производительности бутылочных горлышек привело к повышению спроса в других рабочих центрах. И если спрос в каком-то рабочем центре превысил сто процентов, мы таким образом создали новое бутылочное горлышко. Не нуждаясь, собственно, в ответе, я спрашиваю: – Так что, это означает, что придется опять проходить через весь этот процесс нахождения бутылочных горлышек? И это именно сейчас, когда мы, казалось, только начали выбираться из этой неразберихи. Стейси складывает распечатки. – Ладно, – говорю я. – Послушай, я хочу, чтобы ты собрала информацию, которую только сможешь: какие именно детали, сколько, какие продукты оказались затронуты, на каких технологических маршрутах, как часто имеет место нехватка и так далее. А я пока попробую выловить Иону, посмотрим, что он скажет обо всем этом. Стейси уходит, и пока Фрэн сидит на телефоне, пытаясь выяснить местонахождение Ионы, я стою у окна моего кабинета и, вперившись взглядом в лужайку, размышляю. Я воспринял как хороший знак то, что уровень незавершенного производства снизился после того, как мы приняли меры к повышению производительности бутылочных горлышек. Месяц назад нам приходилось пробираться по заводу среди наваленного повсюду незавершенного произ- Э. М. Голдратт. «Цель. Процесс непрерывного совершенствования» 159 водства. Это были горы и горы, которые продолжали расти. Но за последние пару недель коечто из этих запасов передвинулось в сборочный цех. На прошлой неделе, впервые с того времени, как я появился здесь на заводе, можно было пройти в сборочный цех без того, чтобы искать, как бы обойти горы материалов, протискиваясь между штабелями и корзинами с деталями. Я думал – это хорошо. И вот как все обернулось. – Мистер Рого, – слышу я голос Фрэн через внутренний селектор. – Он на линии. Я снимаю трубку. – Иона? Привет. Послушай, у нас здесь проблемы. – Что случилось? – спрашивает он. После того как я описываю ему все симптомы, он спрашивает, что мы сделали после его визита. И я пересказываю ему всю историю: я говорю, что мы передвинули контроль качества, чтобы он находился перед бутылочными горлышками, обучили рабочих с особой осторожностью обрабатывать детали, проходящие через бутылочное горлышко, запустили три станка для замены NCX-10; я рассказываю о новых правилах по обеденному перерыву, о том, что мы назначили конкретных людей для работы только в бутылочных горлышках, об увеличении размеров партий при термообработке, о введении новой системы приоритетов на заводе… – Новая система приоритетов? – переспрашивает Иона. – Да, – отвечаю я, рассказываю ему про красные и зеленые ярлыки и объясняю, как эта система работает. – Наверное, мне стоит приехать и еще раз посмотреть, – говорит Иона. Вечером, когда я уже дома, звонит телефон. – Привет, – звучит на том конце голос Джули, когда я снимаю трубку. – Привет. – Я хочу извиниться. Мне неловко, что все так получилось в пятницу ночью, – говорит она. – Мне сюда позвонила Стейси. Ал, мне правда очень неловко. Я не так все поняла. – Да… мне кажется, между нами в последнее время довольно много непонимания, – отвечаю я. – Я только могу сказать, что мне очень жаль. Я ехала домой, думая, что ты будешь рад меня видеть. – Я был бы рад, если бы ты не уехала, – говорю я. – И вообще, если бы я знал, что ты приедешь, я бы после работы поехал домой. – Я знаю, что мне нужно было позвонить, – говорит она. – Но это просто было под настроение. – Тебе не нужно было ждать меня, – говорю я. – Я думала, ты вот-вот появишься, – отвечает она. – И все время, пока я ждала, твоя мама косилась на меня. Потом она и дети пошли спать, а где-то через час я просто заснула на диване и так и спала там, пока ты не вошел. – Понятно… Тогда будем опять друзьями? Я слышу на том конце вздох облегчения. – Да, я бы очень хотела, – говорит она. – Когда я тебя увижу? Я предлагаю встретиться в пятницу и попробовать все заново. Она говорит, что не сможет ждать так долго. Мы приходим к компромиссу: в среду