Была недотрога, стала Иванцова! – стучало в висках у Николая, вместе с головной болью после свадьбы друга.
Николай мало что помнил. Помнил ЗАГС, дорогу до села, вспомнил, как водитель Волги матерился, когда занесло машину на дороге с перемётами. Сам он много пил, балагурил, развлекал всех.
Глаза её забыть не может! Всё смеялись, а она нет.
- Так вы знакомы? – интересовался Алексей, видя, как переглядывается его жена со свидетелем.
- В клубе раз видел в Нижней Падине, - соврал ловко Николай, широко улыбаясь девчатам. Обе промолчали.
Немного помнит каравай и как родители Алексея их принимали, столы через весь дом, гостей как пчёл в улье, а потом оборвалось всё.
Ребята, те кто были приглашены на свадьбу Алексея, были там, видели, сейчас отворачивались от него, руки не подавали.
- Володька, что вы на меня коситесь все? – спрашивал Николай, сунув голову в раковину на кухне и пустив холодную воду. Струйки воды текли по густым волосам, падали на глаза, на нос, вода попадала в уши, но ему всё равно, лишь бы головную боль унять хоть немного.
- А ничего! Бессовестный ты! Таких как ты гнать надо из коллектива, - посмотрел на потрёпанного приятеля Володя и вышел. Остальные тоже вышли за ним, даже те, кто не был на торжестве смотрели на Николая с неприязнью.
Колька выключил воду, тряхнул головой как мокры пёс, побежал за ним.
- Володь, да постой! – хватал он его за рукав, парнишка в домашнем вязаном свитере одёргивал руку, пытался отделаться от Николая. – Не помню я ничего! Понимаешь? Не помню! – жалостно пробормотал он, видя, как все на него смотрят.
- Пить меньше надо! А вопрос о твоём исключении из бригады мы поднимем на общем собрании. Бессовестный!
- Ребят, да что я сделал? – стоя посреди коридора перед всеми с мокрой головой, растопырив руки в недоумении, спрашивал Николай.
Мимо него проходили, старясь его не коснуться, будто он грязный или заразный.
Алексей свои вещи ещё до свадьбы перевёз, желал Николаю хорошего соседа по комнате, но вот второй день никого. На собрании в пятницу, в ДК, на него смотрели вначале многие из коллег, он ожидал вызова на трибуну и общего порицания, даже хотел этого, чтобы выяснить, что же всё-таки случилось, но его не тронули.
Зато Лёшка был здесь! Его вызвали с задних рядов, он прошёл мимо Николая, будто и не знал его никогда. Вышел на сцену. Его поздравили, вручили очередную грамоту, внесли какую-то бандуру, обёрнутую бумагой, и вручили от коллектива подарок в честь бракосочетания, деньги собирали со всех. Пожелали удачи на новом месте.
- На новом месте? – толкнул Николай впереди сидящего.
- Тсссс! - обернулся к нему парень и попросил быть тише.
- А что Лёшка уволился? – не унимался Николай.
- Нет, то есть да! Он в Норильск уезжает, или на Север куда-то, – радостно хлопая сообщили Николаю.
- Куда?! – нахмурился он.
- Да тише ты! Мешаешь, умные люди говорят, - толкнул его вбок сосед справа, он тоже усердно хлопал лучшему рабочему бригады, улыбался как Гагарин на плакате и смотрел только на сцену.
Алексею дали слово, он что-то бормотал неуверенно, громко сказал "спасибо" и покинул зал, опять же пройдя мимо Николая, не обращая на него внимания. Николай побежал за ним, догнал у машины, но Алексей ни на секунду не задержался с ним. Сел в машину, хлопнул дверью, что-то сказал водителю и на мгновение взглянув на Николая, уехал.
В общежитии Николай выловил скромного, пугливого очкарика Виктора, затолкал в свою комнату, всем видом давая понять, что будет его пытать, если он не расскажет, почему от него отворачиваются.
- Ты же на свадьбе перебрал, как последний алкаш! К свидетельнице приставал лез целоваться, обниматься, короче, опозорил девушку - первокурсницу. Говорят, она расплакалась, собиралась уехать, Лёша вступился за неё, пытался тебя усмирить, пристыдить, а ты в драку! Кричал на него, что он тебе не друг и всё такое! – поправлял очки на переносице Виктор.
- Из-за этого, что ли? – удивлялся Николай.
- Ты орал на весь дом, что все бабы одинаковые и его жена не лучше других, не лучше Шурки и остальных, короче, всех его бывших вспомнил.
- У него всего две было, и та Шурка... он только смотрел на неё.
- Я не знаю, меня же не было, - пожимал плечами Виктор, - что ребята рассказали, то я и говорю. В машину тебя погрузили, тушу пьяную и отправили подальше. Короче, праздник ты всем испортил! Невеста и дружка плакали, родители Алексея ругали: кого он привёз в дом!
- Ни чё се… - растирал лоб рукой Коля, - вот это я дал.
- Не знаю, меня там не было, но ребята говорят- ты гад! Такое устроить у друга на свадьбе.
- Да уж… есть в этом доля правды.
- Так я могу идти?
- Иди.
- Ты бы тоже перевёлся или уволился, - уже у дверей, сказал Виктор, - нехорошо о тебе говорят. Пьяница, гуляка, гопарь, так и по статье могут в дркгой раз.
- Ну ты это, - махнул ему рукой Николай, - на работе-то я не пью! И замечаний нет, грамот, как у Лёшки тоже, но работаю я всегда нормально. Так что давай это… - показал ему Николай, чтобы выметался.
- Короче, я сказал тебе.
- Длиннее! – злился на него хозяин комнаты, а самому стыдно до кончиков ушей. Девочку ту жалко. Как её там, Рита? Инна? Хорошенькая, невинная, простушка деревенская, попалась ему под руку.
Надо её разыскать, - подумал Николай, Виктор тихо вышел из его комнаты. – А ведь ребята правы! Мне не то что руки, меня вообще отовсюду надо исключить! – корил он себя жмурясь и поднимая брови – стыдно. Теперь понятно, почему Алексей даже не смотрел на него – презирает.
А вдруг он болтнул лишнего? Вдруг признался, что именно к этой Юле ездил на хутор? Влюбился. Тогда что? Конец тихой, счастливой семейной жизни Лёшки?
- А чёрт с ними! – поднял руку и размахнулся Николай, - не убудет.
На следующий день пошёл в контору, написал заявление по собственному.
- И куда вы теперь Николай Иванович? Смотрите, у нас за тунеядство…
- И вы туда же! – злился Колька, - когда я тунеядцем был? Вы на руки мои поглядите! – положил он мозолистые ладони на стол.
- Но в коллективе вы не умеете взаимодействовать.
- Да что мы барышни? За ручки ходить? Нормально я со всеми общаюсь. Ну, перебрал на свадьбу у друга, с кем не бывает. Я, может, от горя, а на меня сразу всех собак!
- Никто вам слово не сказал, всё благодаря вашему другу Иванцову, он попросил, так что можете не увольняться.
- Ну благодетель! – ухмылялся Коля, - а вы говорите, с коллективом не умею...
Пошутил, поспорил, поумничал с начальством, но заявление забрал. Даже отгул не дали, он просил на пару дней, но не дали, и так из графика выбиваются. Напомнили: личные вопросы решать в личное время.
Николай пытался разыскать Инну, болтался у общежитий шестого и первого училища, но так и не встретил её.
Он встретил её случайно в троллейбусе, холодным зимним вечером. Она сидела в толстом драповом пальто с воротником из искусственного котика, читала книгу. Он присел, напротив. Она подняла на него чёрные неподвижные глаза и тут же схватилась за свою сумку с учебниками и журналами, желая пересесть.
- Подожди! – остановил её Коля.
Она не стала слушать, поднялась и встала у дверей, ожидая ближайшей остановки.
- Ну послушай, я дурак! Вёл себя, как пацан пятнадцатилетний, другу свадьбу испоганил, тебя обидел.
- Ты такое устроил, - покраснела она, прижимая книгу к груди.
- Наслышан.
- Ты такое наговорил! Она же ничего тебе не обещала, а ты наговорил!
- Я просто не ожидал. На свете столько Юль, а тут она. Понравилась мне очень, ещё тогда летом.
- Я понимаю, но выбрала она другого. Из-за тебя я теперь даже адреса её не знаю, написать Юле не могу.
- Я тут при чём? Понимаю, Лёшка на меня в обиде, но из-за меня прекратить общение с тобой…
- Ладно, - чуть успокоившись ответила Инна, - просто оборвала всё одним махом, чтобы ничего не напоминало ей.
- О чём?
- О разном! Не бери в голову – это наше, девчачье. Она так радовалась, что повстречала Алексея, он порядочный, серьёзный, взрослый и тут ты, - улыбнулась, наконец, Инна.
- Можно я тебя провожу?
Троллейбус остановился, двери открылись, крепким морозом обдало молодёжь на верхней ступеньке.
- Ребят, вы выходите? – спросила женщина сзади, держа ребёнка лет семи за руку. Николай смотрел на Инну.
- Нет, мы на следующей, - сказала она. Николай слегка улыбнулся.
На следующей они тоже не вышли, вернулись на свои места и болтали в полупустом транспорте с морозными узорами на стеклах, вспоминали прошлое лето.
- Ты сама оттуда?
- Да, я же говорила.
- А я тоже из деревни, из Октябрьского района.
- По тебе видно, - рассмеялась Инна. У неё такая красивая улыбка, зубы ровне, белые, почти фарфоровые.
- Такой чурбан?
- Ну да! – смутилась Инна.
- Сам не понимаю, что на меня нашло, возомнил себя…
- Ты ей не нравился никогда! – выпалила Инна.
- Ещё бы, - усмехнулся он.
Вот и её остановка. Он вышел вместе с ней, несмотря на то, что обратно транспорта придётся ждать долго. Проводил до дома. Инна жила у дальних родственников, поэтому ни у одного общежития он её не встретил. Отличница, учится на педагога.
- Завидую детям, которых ты будешь учить, - шутил Николай.
- Я буду строга! – пролепетала Инна, придерживая повыше воротник, холодно.
- Уж конечно, - усмехнулся он. Шапка поверх красных ушей, лохматый шарф болтается на голой красной от мороза шее, куртка по грудь на распашку.
Он не задерживал её у подъезда, не говорил, что ещё придёт, в конце опять извинился за концерт на свадьбе, сожалел, что перед самим Лёшкой не удалось. Торжественно пообещал взять себя на поруки.
- А разве себя берут?
- Придётся. Все от меня отказались.
- Я могу, - еле слышно сказала она, пряча лицо в воротник, покрытый инеем по краям.
- Не стоит! Не заслужил я такого.
Она убежала в подъезд, полминуты стояла, прижавшись к двери с той стороны, прислушивалась: он ещё здесь? Поднимаясь по лестнице на свой этаж несколько раз останавливалась на лестничных пролётах. Руки её озябли, мелко дрожали, но не от холода, она дышала на них, вглядываясь из света в темноту, на улицу, не смотрит ли он? Николай не обернулся ни разу.
Отчего же она так взволнованна и смущена? Вернувшись домой, от ужина отказалась, поторопилась закрыться в комнатке с племянницей второклашкой, что б никто не заметил, что с ней.
Николай больше не шлялся по городу и сёлам в поисках приключений, работал и возвращался в общагу, записался в библиотеку, ходил туда, иногда, по вечерам, просиживал штаны в читальном зале за журналами о технике. Даже с наступлением весны и тепла его не тянуло никуда, он совсем позабыл про свой Урал, про Юлю, про Алексея иногда слышал что-то о друге. Кому-то из ребят в общаге он написал. Пару раз письмо Алексея громко читали на общей кухне торжественно, с выражением, будто послание из будущего, некоторые тоже собирались на Крайний Север за надбавками и квартирами. Одному Николаю всё равно.
"Валька, хватит плодить нищету!" на Литрес, печатная версия ЗДЕСЬ
И снова апрельским вечером он встретил Инну. Она стояла одна на широком крыльце общежития строителей, смущаясь, перетаптываясь с ноги на ногу кого-то, ожидала. Ах, если бы она ответила любому из парней, кто смотрел на неё,
кто хотел познакомиться, одной маленькой улыбкой, единственной искоркой в красивых чёрных глазах, всё сложилось бы иначе.
- Привет, Рита! – подошёл к ней Николай.
- Инна, - краснея опустила голову девушка.
- Ты зачем пришла?
- Помнишь тот вечер? Я, кажется… книгу у тебя забыла. Она библиотечная, вернуть надо, и так много времени прошло.
- Нет, - улыбаясь отвёл её в сторонку красавец – Колька, - у меня не было никакой книги. Скорее всего, на сидении в троллейбусе оставили.
- Возможно, - расстроилась она.
- У вас там очень строго?
Она пожала плечами.
- Давай я тебе куплю другую книгу, отдашь на замену. Сегодня уже поздно, в выходные давай вместе сходим в книжный.
Она смотрела на него без стеснения, скорее, счастливая, что её пригласили, и пусть всего лишь в книжный магазин, зато с ним. Инна не могла забыть Николая всё это время, так же как он маялся о её подруге. Только сейчас он позабыл про Юлю, да и про мужа её тоже.
- Тогда договорились, встретимся в субботу в полдень, у центральной библиотеки. Знаешь где это?
- Да.
- Тогда до субботы, - пожал он ей руку по-приятельски и оставил одну, подойдя к ребятам на ступеньках.
Инна стояла, не шевелясь, столько внимания ей одной, на неё по-прежнему смотрят парни, как минимум трое умных, симпатичных, крепких молодых человека готовы её проводить.
- Тебя, может, проводить? – выглянул из-за плеча товарища Николай, видя, что знакомая не уходит. Над её тёмными волосами, словно радужный ореол светился, она светилась изнутри.
- Я сама.
- Ну, нет, - вышел он недовольно из кружка ребят, - темно, райончик у нас тут своеобразный. Пойдём, - приподнял он согнутую в локте руку, предлагая ей надёжную опору. Она с удовольствием доверилась ему, и они вдвоём отправились на остановку. Николай надеялся, долго ждать автобуса не придётся и он скоро вернётся к ребятам, там кто-то купил новую магнитолу, хотели собраться на втором этаже.
Инна хотела, чтобы автобусы вообще не приходили! И он проводил её до самого дома, вот так под ручку через весь город, пахнущий первыми весенними цветами, сырой землёй и липкими почками на ветках.
продолжение ___________
канал с аудиорассказами Наталья Кор приглашаю всех ☕📚🎧